09.07.2021
09:17

Почему русские на матрёшку не обижаются, а на Манижу обижаются

08.07.2021
09:57

Чудо

07.07.2021
08:33

Сокуров извратитель Платонова

06.07.2021
09:42

Наобум Лазаря

05.07.2021
09:50

Я должен извиниться

04.07.2021
11:45

Простота сложного

03.07.2021
23:48

Как морить с помощью Моризо

02.07.2021
18:02

Контра

01.07.2021
13:55

Мертвящая систематичность науки

30.06.2021
12:11

Плохой писатель Островский и подлец Радзиховский

29.06.2021
13:28

Высасывание из пальца

28.06.2021
16:20

Что ошибочно почуяли шестидесятники

27.06.2021
10:33

Не верю художнику В.А. Сафронову

26.06.2021
11:48

Медленным шагом, ровным зигзагом…

25.06.2021
13:28

Горе мне

Я стал себе ставить непосильные задачи, но не хочу это скрывать от читателя.

Уже задача найти следы и разгадать подсознательный идеал автора художественного произведения выглядит некорректной из-за невозможности пока физиологической науке, то есть объективно, отличать его от других явлений. А теперь меня стало интересовать отличие его от осознаваемого идеала того же содержания.

Например, только что я получил совет так не заморачиваться. Разбираемое произведение было – ницшеанца. Они, имеющие этот идеал в подсознании, обычно не выдерживают того, что публика их обиняков не понимает, и они срываются на образ, на почти прямое выражение одного другим. Одного – это метафизического иномирия (подсознательного, то есть неосознаваемого). Так я счёл: раз образ иномирия плохой, не вызвал у меня какого-то постижения его, то это означает, что ницшеанство у этого автора подсознание покинуло и перешло в сознание. Подсознание, мол, гораздо сильнее по творческому потенциалу, чем сознание.

И вот я теперь хочу определить, где было ницшеанство у Данелия в фильме “Афоня”. Он хронологически так располагается среди разобранных мною фильмов Данелия: “Я шагаю по Москве” (1963) – “Афоня” (1975) – “Настя” (1993).

Осложнение такое: раньше-то я думал, что ницшеанство настолько трудно постижимо, что мала вероятность того, что его осознаёт сам художник; а теперь-то я хочу различать, осознаёт или не осознаёт; значит, прежние исследования для меня теперь не доказывают подсознательности; на самом деле мне не известно, сколько времени Данелия своё ницшеанство не осознавал, я не оценивал хороши ли его образы иномирия.

Ну вы, читатель, догадываетесь, что я прямую речь об иномирии должен считать прямым доказательством отсутствия его в подсознании.

Особое осложнение, что я так, навскидку, фильм не пересматривая, не могу вспомнить что-нибудь, чтоб оно вообще наводило на мысль о ницшеанстве Данелия. Мне наличие ещё надо доказать. А потом уж искать ему место в голове автора.

 

Достаточно было мне себя озадачить, где видно в фильме ницшеанство, и лечь спать, как наутро у меня уже оказался ответ. – В насмешке автора над недоницшеанством Афони. Само имя-то с аурой насмешки. Для того же и комедия. Чехов тоже так поступал – называл комедиями (Вишнёвый сад, Иванов, Леший, Чайка). Да его не понимали.

А в чём недоницшеанство Афонии? – В провалах его самоощущения сверхчеловека.

Первый провал – с практикантами. Он-то подумал, что прикрепляют практикантов к самым квалифицированным рабочим, а к нему не прикрепили. Почему? – За плохую дисциплину. Он сумел себе выбить всё же двух практикантов. Но он же считает, что самый перец сверхчеловека – делать не так как положено, чему все следуют (исполнительны, вызвали сантехника на ремонт, тот понимает, что затопление – кошмар, поэтому спешит на вызов, а сверхчеловек не спешит, пусть попресмыкаются перед ним). Ну так на тебе, - “говорит” режиссёр и даёт ему на диво высоконравственных студентов, и те отказываются иметь Афоню руководителем практики. Облом. Насмешка. Тем более, что не в погоне за наградами от людей суть сверхчеловека, а в попрании мнения людей, в преступлении.

Особенность насмешки в том, насколько мизерным людям Афоня противостоит. Без пересмотра фильма сразу вспоминается предфинал, когда поведение Афони представляется подозрительным представителю закона, милиционеру-пацану, не способному сличить черты лица, улыбающегося на фотографии паспорта, с неулыбающимся оригиналом.

А это профсоюзное собрание. Его председатель. Читающий письмо-предупреждение из милиции как последнюю сводку с фронта от советского информбюро. И не смогший с первого раза озвучить название города, откуда пришло письмо: "Джарабайды”. И подпись: "Цхардбайджибаджибаев”.

А эта распределявшая студентов. Достаточно было Афоне сказать, что она выглядит моложе своих лет, и она назначила ему практикантов. Окружение осмеивается режиссёром не слабее, чем “сверхчеловек”. Но сверхчеловек без кавычек должен же быть выше всякой критики.

Я недавно по ТВ слышал возражение Евгении Симоновой (медсестра Катя по фильму) ведущему, что она не красавица. Именно в таком качестве её и снимал Данелия в этом фильме. Но какой же рабой он её сделал… На что только ни готова для Афони. Она для него не существует на фоне красавиц, на которых он целится. – Так что над Афоней бо`льшая насмешка: что он ни одной из красавиц не добился или что пал перед рабой?

Перечислять доказательства Афониного недоницшеанства и насмешек над ним режиссёра-ницшеанца скучно. Интересно другое: есть в фильме хоть один образ иномирия, как подсознательного идеала Данелия или нет?

Вот – подозреваю:

Отзывчивые люди нашли, как хотящему звонить Кате Афоне, потерявшему себя, её найти. Но она уехала. И он тогда решил, видно, уехать абы куда.

В песню под гитару туристов, расположившихся на траве лётного поля в ожидании самолёта куда-то, куда они наметили:

	Над рекой над лесом рос кудрявый клен В белую березу был тот клен влюблен

врывается отчуждённый динамиком нечеловеческий голос за кадром с нечеловеческой грамматикой:

Рейс 32 в Петрозаводск задерживается прибытием самолёта.

А сияющая природа ко всему безразлична.



А за что Данелия, раз всё плохо в Этом мире: и безразличие природы и итоговое в людях – мать умерла, а Афоня и не знал: "Вот так вот…”. – Да как раз за вообще иномирие. Коль скоро всё это происходит



с ведома и согласия Бога, как говорят.

Равнодушную луну над кладбищем тоже можно за искомый образ принять.

Ничего образы. Годятся для квалификации идеала Данелия в качестве подсознательного.

А счастливый самый-самый конец… Так это кость цензору. Тогда не проходили в прокат откровенно пессимистические картины.

 

Это сходится с моим позднейшим размышлизмом, что осознавание себя сверхчеловеком – это та часть идеала ницшеанства, которая находится в сознании, а иномирие – та, что в подсознании. А если сверхчеловек не уходит из Этого плохо мира, а смиряется с ним, то он всего-навсего недоницшеанец.

Данелия (и подобные), будучи художником, отличается от других ницшеанцев. Он (и подобные) может этого принципиально недостижимого иномирия как бы достигать, давая его образ. Что держит его (и подобных) на этом свете. Почему и встречаются долго прожившие ницшеанцы. А кто утратил иномирие в подсознании, тот уже, собственно, тоже не ницшеанец и потому способен долго жить.

30 августа 2019 г.

 

24.06.2021
13:50

Методичность Борхеса

23.06.2021
21:59

Кое-кто за Набокова

22.06.2021
21:15

Люблю себя любимого

21.06.2021
18:18

Это скучное-скучное голубое небо

20.06.2021
12:22

Боже! До чего же я ничтожен! (Рассуждения о Бабеле)