Странная литературная затея, очень странная. В "Русском переплете" появилась осовремененная версия одного из самых слащавых и мелодраматичных произведений Александра Грина. Она принадлежит перу Андрея Щербак-Жукова и называется
"Алые паруса - 2". Если это упражнение в словесности, автора можно поздравить: упражнение удалось вполне. Интерьер курортного юга более, чем узнаваем, атмосфера беззаботных пляжных тусовок тоже передана адекватно, персонажи все, как один, выпивохи и разгильдяи. Но режут слух имена главных героев: Ассоль и Грэй. Впрочем, это не автор, а родители нарекли их так: претензии к дешевому вкусу родителей.
Дальше еще непонятнее: Ассоль оказывается зауряднейшим провинциальным существом с отсутствием поэтических и вообще каких бы то ни было талантов, а Грэй -типичным столичным лоботрясом из тех, что появляются в Крыму в марте, а покидают его, когда на всю компанию не находится уже единой бутылки водки. Автор описывает все это тунеядствущее воинство без малейших сентиментов, но и без осуждения. Грэю приходит в голову заняться пляжным шоу-бизнесом. Он входит в договорные отношения с администратором ближайшего санатория и организует праздник Нептуна. Кое-как ремонтируется яхта, находящаяся на санаторном балансе, шьются паруса из пылящихся у завхоза сталинско-советских флагов, и праздник получается на славу. Назюзюкавшиеся артисты расползаются кто куда до следующего представления, а наш Грэй, тоже выпивший за четверых, рушится на палубу и засыпает. Яхту тащит вдоль побережья. Рано утром Ассоль видит именно то, что однажды увидела ее знаменитая предшественница. Правда, Грэй так и не пришел в себя от выпитого, но это, так сказать, издержки версии: автору главное, чтобы общая коллизия повторилась.
Зачем? Пришитая к концу рассказа сентенция о том, что в жизни всегда есть место алым парусам и красивым подвигам, выглядит нелепой опереточной заплатой: очень уж ординарны эти молодые люди. Автор слишком постарался, чтобы лишить их всякого поэтического нимба. Героиню, например, едва на отчислили из школы за умственную отсталость, а Грэй - вполне состоявшийся молодой алкоголик. Трезвое и ироничное повествование вдруг сбивается... вот именно, на слащавые пассажи слащавого Александра Грина. Ну, посуди сам, дорогой читатель:
" Потому что счастье есть, и любовь есть, и есть судьба. Потому что каждая Ассоль обязательно получит своего Грэя - какого-никакого, а своего... Потому что иначе никак невозможно. Потому что в каждом мире есть место романтике ..."
Ах, ах, и многозначительное многоточие. Читаешь такое и начинаешь подозревать в авторе еще одного соавтора. Странно все это. Малобъяснимо.
И нтересные, вообще говоря, люди некоторые писатели. Им непременно хочется писать "литературу". Самолюбивые бесы их искушают. Вместо того, чтобы петь, как Бог на душу положит ("Громада двинулась и рассекает волны"), они непременно вдадутся в какие-нибудь сюжетные кроссворды, себя собьют и других запутают. Даже великий Набоков в этом смысле небезгрешен. Его проза сплошь записана всевозможными аллюзиями, скрытыми цитатами и реминисценциями. Федор Михайлович Достоеский тоже злоупотреблял цитациями "чужого". Сам Пушкин то и дело разрывал божественную плоть повествования, чтобы похвастаться перед читателем, "как это сделано" и натянуть ему нос. Но это небожители, литературные боги. В своих рискованных забавах они безупречны. А вот автора "Парусов-2" с такой победой не поздравишь.
ЕРДИТЫЕ
АЗЯТ