<Малина-кАлина>,
или Жизнь Сталина
Заметка первая.
5 марта исполнилось 50 лет со дня смерти И.В.Сталина. Прекрасно помню этот день, хотя мне было всего чуть неполных 5 лет. Никогда не забуду предшествующий день: бабушка повела меня гулять, и я увидел в сквере, образовавшемся после расчистки разрушенного немецкими бомбами дома, толпу мрачных мужчин и плачущих женщин, черным озером разлившейся вокруг черного - специфической формы репродуктора, прибитого высоко к стене соседнего здания. Трагический голос Левитана пронзительно, медленно и четко воспроизводил в эфире сухой, перегруженный медицинскими терминами текст <бюллетеня> о состоянии здоровья вождя. Бабка резко развернулась и отвела меня домой. Мой отец - военный врач, служивший тогда в Москве и приехавший на редкую <побывку> в Ленинград (а мы с матушкой как раз за пару дней до того вернулись из Первопрестольной) сказал, что Сталин обречен. Помню, я спросил батюшку, что такое дыхание Чейн-Стокса (запомнил на всю жизнь). Узнав о кончине вождя на следующий день, в моей семье никто не плакал, не бился в истерике и т.д. Я умел уже читать, посему 6 марта внимательно от корки до корки изучил номер <Правды>. Портрет Сталина в траурной жирной рамке и сейчас стоит перед моими <внутренними> глазами.
В преддверии полувековой годовщины со дня ухода <Усатого Хозяина> в мир иной общество в очередной раз оказалось расколотым на два лагеря. Одни видят в Сталине вселенского гения, спасителя отечества, творца коммунистической империи, зиждителя-фундатора побед и славных свершений, железным жезлом загонявшего неразумный народ к счастью; другие - мелкого уголовника (или, наоборот, - всемирного Пахана), кроваво захватившего власть над шестой частью земной суши, маньяка-параноика, <людогрыза> (А.И.Солженицын), загнавшего страну в бесчисленные концентрационные лагеря, завалившего трупами полмира, и т.д. Разумеется, мне - по определению - ближе суждения <бойцов> второго <стана>. Однако скажу своим корешам-либералам, что Сталин не был ни уголовником, ни параноиком. А был он человеком, как все (как Ты и я, читатель), но, в отличие от нас, робких обывателей (хорошее слово, это большевики внесли в его значение уничижительные смысловые обертона), - увлеченным судьбой, роком, фатумом, Провидением, Богом на ложный, безумный, кровавый путь принудительного <осчастливливания> глупого человечества посредством изменения миропорядка, нагромождения насилия ради мрачных теорий и светлых идеалов, войн, мятежей и казней, казней, казней. Он навсегда останется в ужасном, пугающем и завораживающем ряду таких персон, как Цинь Шихуанди, Александр Македонский, Цезарь, Чингисхан Тамерлан, Наполеон, Ленин, Троцкий, Гитлер, Пол Пот. Но он превосходит их всех немыслимым масштабом злодеяний: Шива-истребитель в магическом танце. Впрочем, по сравнению с Лениным, Троцким, Гитлером, Сталиным, все вышеперечисленные <злодеи> - дошколята.
Гениальный романист-психолог Ф.М.Достоевский, пророчески предсказавший <сталинщину>-<шигалевщину> в романе <Бесы> (как и Н.Щедрин (М.Е.Салтыков) в бесподобной <Истории одного города> - градоначальствование Угрюм-Бурчеева - в годочки оные щедринская проза прочитывалась-понималась как совершенно антисталинская-антисоветская сатира), фатально и бесповоротно <фраернулся>. Раскольников - идеологический преступник, во имя ложной и гнусной идеи убивший старуху-процентщицу и несчастную Лизавету (кстати, в основу сюжета романа легло подлинное убийство, совершенное приказчиком Герасимом Чистовым, который зарубил на самом деле кухарку и прачку - писатель узнал об этом из газетных уголовной хроники и судебного отчета), пережил жесточайший духовный и душевный крах, до дна испил муки <падения>, пришел к выводу, что он <убил себя>; его разум и нравственное чувство восстали против него, герой ломается, как фарфоровая статуэтка в неловких руках, добровольно отдается в руки полиции (никаких прямых улик у следователя Порфирия Петровича не было), идет на каторгу, где перед ним открывается под влиянием Сони Мармеладовой смутная перспектива нравственного возрождения. Так в чем же ошибся наш национальный гений, классик мировой литературы? А вот в чем: ему и в голову не могло прийти, что люди, истребившие миллионы своих собратьев, и не <почешутся> (о раскаянии и речи быть не может), будут произносить велеречивые <спичи> на партийных съездах, вкусно кушать и сладко пить, позировать кинохроникерам, почитывать умные книги и т.д. Миллионы людей превратят в лагерную пыль, расстреляют, голодом уморят - и ничего.
Чудовищная идея <крови по совести>, сформулированная Достоевским и <одобренная> забытым разночинным публицистом Варфоломеем Зайцевым (1842-1882), лидером - наряду с Писаревым - забытого журнала <Русское слово>, и по сей день владеет умами россиян. Многим блазнится, мол, убьем <олигархов>, отнимем их богатства неправедные, убьем либералов, демократов, евреев, вообще <грамотных>, педерастов-лесбиянок (5, 10, 100, 1000, 10000, миллион и т.д.), введем <трудовую повинность>, уголовную статью за <тунеядство> и заживем тихо и счастливо. Сколько раз Матушка-Русь это проходила, а все без толку. Лучше, увы, не станет, на долгие годы (десятилетия ?) станет хуже, причем катастрофически-трагедийно хуже. Хотят, ох, хотят люди сбросить с плеч тяжкое бремя свободы, выбора, ответственности, склонив головы и закрыв глаза под омофором харизматического вождя.
Хотят люди <твердой руки>, жаждут лизать сапоги вождя, целовать руку в крови, мечтают о <равном распределении убожества> (Черчилль) для всех. И ничего с этим не поделать. Братья и сестры! Коммунизм-социализм, коллективизм, соборность, - называйте, как хотите, всегда приводит на Руси к жесточайшей несвободе, к ГУЛАГу (в любой модифицированной форме) и к карточной системе (все потрясения мгновенно сопровождаются тем, что нечего становится <покушать> и задницу прикрыть нечем). Напомню едкую шутку Андрея Белого 1921 г., мол, в царстве социализма и материализма напрочь исчезла материя (здесь это не философский термин).
Читатель, никогда не пишу я о плохих книгах. Не дело. На сей раз расскажу о книге совершенно выдающейся. К барьеру: Б.С.Илизаров. Тайная жизнь Сталина. По материалам его библиотеки и архива. К историософии сталинизма. М. Издательство <Вече>, 2002. 480 С. Тираж 7000 экземпляров. Труд сей принадлежит перу (скажем комически высокопарно) академического ученого (люблю я эту корпорацию, сам принадлежал к ней много лет), ведущего научного сотрудника Института российской истории Российской академии наук, директора Центра документации <Народный архив>, профессора, доктора исторических наук Бориса Семеновича Илизарова. Эпитет <тайная> в заголовке книги - <пиаровский> прием для привлечения коммерческого внимания. Читатель, если ты ожидаешь в этом труде пресловутой <клубнички> (хотя автор исчерпывающе, осторожно и деликатно повествует о двух браках Сталина, его любовницах, внебрачных детях и т.д.), ни в коем случае даже не открывай это фундаментальное исследование психики, внутреннего душевного мира (в первую очередь) <отца народов>.
Книги Волкогонова, Радзинского - интеллектуальные романы, двухтомник Вл.Карпова <Генералиссимус> - апологетический роман-эпопея с нехорошим духом, так скажем. Хорошие ли, плохие эти творения, но это романы. Используя различные документы и проч., авторы фантазируют так, как им заблагорассудится. Исполать. Трактат Илизарова - не роман, это - некий ученый-преученый (никакой иронии, все именно так) сверхкроссворд, разгадывать который предстоит проницательному читателю: впрочем, иногда историк подсказывает опорные гласные-согласные (дабы легче было <словеса> угадывать и в <квадратики> вписывать).
Друг мой любезный, много пар штанов протер я в крупнейших отечественных архивах за тридцать семь годочков, дыша пылью <хартий>, определяя датировки, разбирая старорежимные почерки (хорошо, когда написано пером, а карандашом - тихий ужас), определяя по филиграням время, раньше которого не мог быть создан тот или иной недатированный документ). А где я портки снашивал? Отвечаю: Рукописный отдел Пушкинского Дома, Отделы рукописей Ленинки и Публички, ЦГАЛИ, РГИА и т.д. и т.п. Много чего дельного я из архивов повытаскивал (скопировал от руки, прокомментировал и опубликовал). Свидетельствую: архивная работа Б.С.Илизарова - уникальна и бесподобна. Много лет он потратил на труднические штудии в читальном зале Российского государственного архива социально-политической истории, где хранятся во многом потерянные-утраченные-украденные документы и книги из личного архива Сталина, поступившие туда из бывшего Института марксизма-ленинизма (в девичестве Институт Маркса-Энгельса-Ленина-Сталина), архива Президента РФ и т.д. Историк демонстрирует <высший пилотаж> в работе с документами.
Автор объявляет: <Книга посвящена философии истории сталинизма. Точнее - историософским взглядам Сталина> (с. 16). Не буду объяснять значение концепта <историософия>: его и колхозники теперь употребляют во время обеда с самогонкой у комбайна. Напомню лишь, что словосочетание <философия истории> ввел гениальный лукавец-безбожник Вольтер, а подхватили оное всякие Канты-Гегели, а в России - Плехановы с сотоварищи. Серьезная заявка, ставка высока, и автор <берет> приз. Рекомендую этот труд всем вне партийно-демагогических предпочтений, уклонений и жарких схваток.
Борис Семенович справедливо утверждает: <На вершине могущества Сталину всерьез чудилось, что ему открылась вторая после Бога, самая великая тайна бытия - будущий ход истории человечества>. В отличие от предсказателей и <реализаторов>-<прогрессоров> (Маркс, Энгельс, Ленин, Троцкий, Каменев, Зиновьев, Бухарин) <Сталин пошел дальше всех - попытался надолго предопределить историю своей страны и в значительной степени всего мира Многие до сих пор благодарны ему именно за этот указанный им смысл существования, страдания и умирания на Земле. И не просто на Земле, а в стране, называемой СССР-Россией. Лучшим доказательством этого служит заложенная в тридцатых годах унитарная сталинская историософия, в малоизмененном виде господствующая в наших умах, учебниках и книгах до сих пор. А вот перспектива и в особенности та ее часть, где положено видеть то самое <будущее>, растаяла, как знаменитый марксистский призрак коммунизма. Пока упразднена и должность государственного пророка> (С. 18-19). Да, не убавить, не прибавить. Частенько мне попадают в руки авторефераты диссертаций по философии, политологии, праву. Увы, нередко еще все смастрячено по старым лекалам, формации-херации, диалектический метод и неистребимый, как чертополох, марксистский жаргон. Грустная держава - Россия, господа. И житуха в ней не слишком веселая. Впрочем, каждому - его.
Никогда этого не делал: первый раз приведу целиком расширенное <содержание> книги. Привожу и названия <главок>, <погребенных> в <фундаментальных> главах и не отраженных в <содержании>. Вот так! Читатель, поверь, это интересно и важно. Смотри ниже.
Предисловие. <Пролог>, он же <Эпилог> (главки: О роли любви и ненависти, бесстрастия и беспристрастности в историческом исследовании. Историософия. Несколько соображений о миграции общечеловеческих идей и о роли таланта в социальной инженерии. О двойственном характере мобилизационных, <вечных> идей).
Раздел 1. Портрет героя. Глава 1. Опорные точки портрета (главки: Историческое портретирование как метод. Первая опорная точка портрета - Сталин и Бог. Вторая точка - <Учитель из Тифлиса>. Третья точка - <Увы, увы! И что же видим мы?> Четвертая точка - гештальт врага. Пятая точка - рисунки Сталина на полях <истории> Дмитрия Иловайского. Шестая точка портрета - <подвесить Брюханова за яйца>. И Ст.>).
Глава 2. Болезни, смерть и <бессмертие> (нет <внутренних> главок).
Глава 3. Профиль на фоне библиотеки, архива и посмертной суеты (главки: На фоне библиотеки. На фоне архива и посмертной суеты. На фоне семейных и соседских пристрастий. <Человек-государство>, или <Творец>).
Глава 4. Душа Кобы подлинного (главки: Теория души. Романтические блестки повести о Кобе. Первоэлементы души. <Великий Моурави>. На каком языке изъяснялся народ древнего Урарту?).
Глава 5. Женщины Кобы (главки: Что есть любовь? Мать и дитя. Грех семинариста? Лидия Перепрыгина - малолетняя любовница <Оськи Корявого>. 1917: Любовь и Октябрьская революция. Аллилуева. Надежда Аллилуева и Софья Андреевна Толстая. <Еврейский> след в биографии вождя. Сексуальная подоплека <дела Енукидзе>).
Раздел 2. Потаенные <диалоги> Сталина с классиками художественной литературы.
Глава 1. <Под розой> или художественная литература в зеркале сталинской сексуальности и философии жизни (главки: Наедине с собой или сексуальность воображения. Анатоль Франс и Сталин <о стыдливости>. Сталин в поисках сексуального в поэзии и прозе Максима Горького. Читая Салтыкова-Щедрина. Щедрин, Франс и Сталин <о старости>).
Глава 2. Размышления по поводу помет Сталина на страницах романа Л.Н.Толстого (главки: <Ха-ха> графу Толстому от товарища Сталина. <Народ> Льва Толстого. Самодовольство аристократии. Формула исчисления нравственности революционера. И снова женщина. Тюрьма как зеркало российского государства. От <Учителя из Назарета> к <Учителю из Тифлиса>).
Глава 3. Сталин и Достоевский (главки: <Неуместное собрание>. Церковь, государство, социализм. Рим и Москва. Запад и Восток. <Из бесед и поучений старца Зосимы> (<Русский инок> и <народ-богоносец> по Достоевскому и Сталину). Рай. <Верующие бабы>, или Спасенные из ада. Ад. Вождь против писателя).
Заключение, или О воскрешении Григория Отрепьева в личине генерального секретаря (нет <внутренних главок).
Философия возвращения (одна главка: Об историческом гештальте, историческом пространстве и тварях истории).
Указатель имен. К каждому разделу, главе приложен исчерпывающий список цитированных архивных документов и печатных источников. А что, читатель, впечатляет, а? Не захотелось изучить (только так) рецензируемое исследование? Вот вам и <бандит>, в русле размышлений которого (с карандашом в руках над прочитанными книгами) лежит весь универсум как русских, грузинских, так и мировых (вечных) тем и проблем, насущных вопросов и запросов.
Еще раз скажу: словосочетания <Женщины Кобы>, <малолетняя любовница>, словечко <сексуальность> т.д. (книга стыдлива и целомудренна), мнимое уподобление Сталина Гришке Отрепьеву - это все фиоритуры-фишки-прибамбасы для привлечения дурашливого читателя, чтобы он денежки выложил за труд для профана НЕЧИТАБЕЛЬНЫЙ (тут нужен читатель-аналитик, соответчик и совопросник, готовый думать и страдать, а не бесцельно сокращать отпущенное ему Всевышним времечко истончающееся). Пожиратель желтой прессы, почитатель Радзинского (все лихо закручено, разжевано и в рот положено), Марининой-Доценко, Бунича-Бушкова уснет, аки филин, на тридцатой странице.
Ученый теоретически обосновывает и блестяще применяет на практике метод <исторического портретирования>. Все книги о Сталине скроены по нехитрой модели: Я (великий автор) и Сталин (великий, грозный, нуждающийся в моей доблестной защите-апологетике) или Я (великий автор) и Сталин, которого я поношу и <заушаю> как людоеда и бандита. Так и только так. А вот у Илизарова все наоборот: Сталин (великий тиран) и я - скромный историк. Почувствуйте разницу.
Да-с, Сталин - уголовник-параноик Вот вам цитатка грозная из Леона Фейхтвангера (умный и ушлый был сей сочинитель, да и пописывал резво): <Если Ленин был Цезарем Советского Союза, то Сталин стал его Августом, его "умножателем" во всех отношениях> (Фейхтвангер Л. Москва. 1937. М., 2001. С. 181). Задумайся, читатель. Видит Бог: я не сталинист, ни в коем случае не апологет сталинщины, но на меня эта фраза произвела сильнейшее впечатление. Уютно, славно и сладко жить, когда различаешь два цвета: белый и черный (розовый и голубой), но странной, мутной, дымящейся кровью <картине мира> извечно и неизбывно присуща полихромия. Не нужно, вероятно, слюняво повторять, что каждый человек - целый мир, Вселенная и проч. Сказанное относится и к Платону, и к бомжу с Московского вокзала. А вот кто из этих персонажей угодней Богу - тайна великая Ну, уж никак не Сталин, на первый взгляд полуслепой человеческий. Мудрые люди говаривали (как это ни грустно): Всякая власть от Бога.
А что же лежало в основе сталинской историософии? Автор четко отвечает: <Идея национально-религиозной исключительности - (дедушка Кот прибавляет от себя: ею <грешили> славянофилы, Достоевский и К.Леонтьев, оная гневно отвергнута Вл.Соловьевым и мыслителями Серебряного века) - была трансформирована Сталиным в идею национально-социалистическую> (С. 46). Мысль, на первый взгляд, тривиальная (все мы об этом читали-думали), но сформулирована афористически. И сейчас люди готовы головы класть под топор, дабы доказать русскую кичливую исключительность, идти особым цивилизационным путем, сражаться с ветряными мельницами <глобализма>, бездумно защищать Саддама Хусейна, ругательски ругать голливудские фильмы (не смотрите, а ведь смотрят), книги о Гарри Поттере (не читайте).
Отмечу, что многие исторические исследования написаны корявым, квазинаучным языком с обилием штампов и канцеляризмов так, что читателя скоро и неудержимо начинает подташнивать. Трактат Илизарова написан прекрасным сочным и четким русским языком (не без стилевого лукавства, <извития-плетения словес> и писательского кокетства). А кто без греха? Никто.
Сталин получил строго церковное воспитание, серьезное богословское образование, закончив горийское духовное училище и четыре курса тифлисской семинарии (в семинарском курсе было много светских дисциплин). Кстати, Илизаров документально опровергает версию изгнания Сталина из семинарских стен за подпольную марксистскую деятельность. Чушь собачья! Его отчислили формально якобы за неуплату. Епархия исправно платила за Иосифа Джугашвили. И вдруг - шиш. Историк впервые публикует документы (1930-е гг. !!!), оставленные Сталиным в личном архиве, свидетельствующие о том, что семинарист прижил внебрачную дочь. Атас! Естественно, будущего священника (а, возможно, и иеромонаха) выперли без публичного скандала, но под зад коленом. Хорошая тема для хорошей повести, а? А к чему я про все это? А вот к чему.
Сталин, профессионально изучивший курс <Догматического богословия>, на всю жизнь усвоил стиль и метод догматического мышления и письма. Поверьте на слово: я внимательно читал в свое время (для блезиру, это уже не было принудительно-обязательно) <Краткий курс> (понятно чего - не <Артхашастры, разумеется) и <Вопросы ленинизма> (14-ое, если память не изменяет, издание). У Сталина все строго логично: первое, второе, третье, одно вытекает из другого, мыслительные конструкции выстроены изящно. Невероятный контраст по сравнению с любым горячечно бредовым (системно, впрочем, бредовым) текстом Ленина. Троцкий обладал несомненным публицистическим даром, но он упивался <красотами> своего прихотливого ума и стиля, его постоянно заносило <не в ту степь>. У Сталина самые головорезные идеи изложены систематически, четко, недвусмысленно и понятно. Илизаров многократно обращает внимание на бесчисленные скрытые и явные цитаты из <Священного писания>, которые Сталин запомнил на всю жизнь и использовал (вольно или невольно) в своих речах и статьях.
О марксизме-ленинизме. Знаменитый филолог-структуралист, лингвист, теоретик литературы Александр Жолковский, профессор славистики в Университете Южной Каролины, пишет в своих фосфоресцирующих оригинальной мыслью воспоминаниях: <Я никогда не разделял принятого среди моих друзей-филологов мнения, будто марксизм, ввиду своей ненаучности, логической противоречивости и лживой догматичности, не поддается изучению. Я полагал и полагаю, что будучи тщательно разработанным словесным построением, своего рода атеистической мифологией, т.е. выражаясь по-тартуски, вторичной моделирующей системой, марксизм, в том числе догматический советский, являет законный объект для филологического усвоения. Я всегда имел по марксизму отличные оценки и благодарен советской образовательной системе образования за заложенные таким образом основы, по сей день позволяющие мне поддерживать непринужденные беседы с американскими коллегами на темы деконструкции и иных постмодерных веяний гуманитарной мысли> (Жолковский А. Мемуарные виньетки и другие non-fictions. СПб., 2000. С. 52).
Такое свидетельство дорогого стоит. Ну, как не вспомнить ядовитую шутку по поводу того, что марксизм-ленинизм серьезно изучают только в Пекине, Пхеньяне, в Гаване и американских университетах. Читатель, Леви-Строс, Леви-Брюль, многочисленные французские <левые> философы- структуралисты (список весьма велик), великий гуманитарий Ю.М.Лотман (его я хорошо знал) были рафинированными марксистами. Я тоже получал по марксистским дисциплинам <пятерки>, прилежно заучивал-конспектировал, но забывал все после сдачи экзамена. Эта умственная система всегда была противна моему мыслительному и телесному естеству, и я ее <исторгал>, как сопли или мокроту. Хорошо сказал - еще на втором курсе филологического факультета Ленинградского государственного университета им. А.А.Жданова (!!!) - мой многолетний соавтор А.В.Лавров, ныне член-корреспондент Российской академии наук: <Учение Маркса всесильно, ибо вводят его насильно>. Юный читатель, Ты не знаешь, что здесь спародирован ленинский <афоризм>: <Учение Маркса всесильно, ибо оно верно>. А почему оно верно? Аллах его ведает.
Заборматываться стал пресловутый Питерский Затворник. И поделом. Двенадцать часиков за <машиной бесовской> просидел, не ел, выпил три чашки кофе, скурил пачку сигарет и две трубки. Пора тормозить. За окном - <утро туманное, утро седое>. Зачастую я пописываю сухие рассудочные рецензийки, а тут меня опять повело-понесло, раззадорился аз, грешный, раздухарился, ну, так, как строчил борзо про второй том <Двести лет вместе> А.И.Солженицына. Эх, упрощает, схематизирует великий старец образ <темноликого вождя>, делает его одномерным (Царствие Небесное Герберту Маркузе). Впрочем, я не об этом. Не мальчик ведь я уже, а как меня прельщает, водит и кружит до болей в висках хорошая книга. Окончание следует. За нами не заржавеет.
Василий Пригодич.
7 марта 2003 г.
Утро. 7 час. 56 мин.
