Ну-ну, скажет проницательный читатель, опять Пригодич волынку заводит об очередном писательском даровании. Что мне ответить, друг мой высокий, кроме того, что о бесталанных книжонках (а их - море разливанное) какой мне профит сочинять. Я такую книжицу закрываю на десятой странице и выбрасываю в корзину для бумаг (никогда не передариваю). А рвать автора плохой книги <на куски>, разоблачать и изобличать, увольте, не мое дело. Это - для иных борзописцев-рецензентов.
Итак, рекомендую с ясным умом, горячим сердцем и чистыми руками (как Ф.Э.Дзержинский) высокоталантливую книгу: Владимир Хлумов. Мастер дымных колец: Интеллигентская хроника. Роман. М., 2000. Торговый дом <Диалог>. 416 С. Тираж 5000 экземпляров. Предисловие Вячеслава Румянцева.
Автор романа, укрывшийся под псевдонимом, - крупнейший астрофизик, профессор Московского государственного университета, издатель самого респектабельного в русской Cети интернет-журнала, художник, прозаик, - широко известен в научной и писательской среде. Так что это не первое произведение робеющего неофита. <Два угодья в нем>
Скажу сразу и резко: я не поклонник фантастической литературы. Роман <Мастер дымных колец> - как бы (употребим это навязшее на зубах паразитическое словосочетание) - фантастический роман. Однако нет здесь многостраничных описаний звездолетов, пальбы из бластеров и прочей чепухи. О чем книга? Да все о том же, что составляет плоть мировой литературы: о любви, о призвании, о подвиге, о смерти (вечная тема русского художника), о славе, о жизни изменчивой, прихотливой и опасной как для героев, так и обывателей при тоталитарном режиме на родине нашей и в иных мирах. <Ужасы без ужасов>, они - ментально-психические скорее. Замечу, что фантастика Владимира Хлумова <реалистически мотивирована>. Не понял, читатель? А сколько у тебя в школе было по литературе? Ах, четыре! Вспомнил, ну, и слава Богу.
Друг мой, частенько я пишу о таких книгах, которые читаешь - и словно в цирк попал: огни бенгальские, слоны танцуют, львы сквозь обруч прыгают, ручные обезьянки на дрессированных собачках разъезжают, девки полуголые пляшут, в оркестре Некто в сером (персонаж знаменитой драмы Леонида Андреева <Жизнь человека> - воплощение сатаны) в тарелки медные лупит. Ошеломительно интересно, но душно. А взял я в руки роман Владимира Хлумова, так причудилось мне на сотой странице, что сижу я на пеньке в березовом лесу, и воздух сладкий, и ветви славно шелестят.
Проза Хлумова специально мастерски выделана в манере русской литературы позапрошлого века. Писатель постоянно вступает в полемику со своими именитыми предшественниками. Как? Соизволишь прочитать - узнаешь. Наряду с продуманной ориентацией на прошлые шедевры писатель использует все новомодные трюки ультрасовременной литературы. Прежде всего поражает изощренная игра с именами собственными. Так, Ф.М.Достоевский, создатель романа <Бесы>, закамуфлирован под писателя Неточкина (фамилия восходит к названию незавершенного романа классика <Неточка Незванова>), автора, натурально, книги <Черти>; Пушкин в романе - Основоположник, М.Е.Салтыков (писатель Н.Щедрин) - Губернатор, Чехов - Доктор, Б.Л.Пастернак - Мастер переводов со староанглийского (великий поэт переводил для хлеба насущного Шекспира), А.И.Солженицын - Иван Денисов (<Один день Ивана Денисовича>) и т.д. Санкт-Петербург, в частности, выписан под маской некоей Северной Заставы. Языковая игра, пронизывающая весь роман, ведется с читателем корректно, с большим тактом, все взвешено, все в меру, все умно и тонко.
Одного из центральных персонажей, соединившего в себе черты великих <проектантов> - К.Э.Циолковского и Н.Ф.Федорова, автора <Философии общего дела>, глобальной идеи физического <воскрешения отцов>, т.е. всех умерших, - духовных прародителей безумных В.В.Маяковского и Андрея Платонова - зовут Илья Ильич Пригожин. Эге, скажет читатель, слышал про такого. Читатель всегда прав: лукавый автор заставляет вспомнить Илью Романовича Пригожина, нашего современника (дай, Бог, ему здоровья), великого бельгийского (увы!) ученого, лауреата Нобелевской премии по химии за 1977 год, естествоиспытателя и блистательного натурфилософа-идеалиста. Очень непростую книгу сочинил господин Хлумов: узорчатую шкатулку из слоновьей кости с тройным дном и семью тайниками.
Я отчасти начитанный человек, что делать - профессия обязывает. Книга, о которой я веду речь, меня чрезвычайно поразила тем, что ее можно читать в автобусе, просто удовольствуясь сюжетными хитросплетениями, а можно аналитически впитывать как трактат, например, по эстетике или философии. Вот это новое качество настоящей новой литературы, небывалое свойство первоклассной современной прозы. Явление, требующее внимательного обдумывания и скрупулезного исследования. Братья-литераторы, - за дело.
Автор мимоходом высказывает, в частности, чрезвычайно глубокие и оригинальные суждения о природе эстетических феноменов, о своеобычности русской литературы. Не удержусь, процитирую Хлумова: < Русская литература как раз и знаменита не вечной красотой, отточенной красивостью, а душевной, человеческой. И язык у нее не холеный, а с зазубринами, с беспечными повторениями, с бесшабашным русским авось Многие не понимают этого, стараются до совершенства довести, особенно не русские люди, образованные, конечно, которые идеально говорят и пишут по-русски. Но в том-то и фокус, что это уже не то, потому что правильность, отточенность - это настоящая смерть, туристическая красота, дурная бесконечность> (С. 246). Читатель, список таких авторов весьма пространен
В романе четко прослеживаются пласты, элементы и обертона злой, изощренной и остроумной социальной сатиры, автор бичует научную и обывательскую <мелочную жизнь>, иронизирует по поводу бессмертного марксистско-ленинского учения, над земным и внеземным мироустройством. Инопланетная жизнь весьма напоминает квазидемократический ад и <посттехнократическое чистилище> Эх, в короткой рецензии всего не скажешь. По первое число достается элите и спецслужбам эпохи застоя. Да, забыл сказать о том, почему <Мастер дымных колец>, которые виртуозно создает из табачного дыма один из персонажей, - последний роман Империи. Я никогда не пересказываю сюжет, ограничусь одной фразой: наша канувшая в Лету Великая Держава создает межзвездный космический проект, который Прочитай - узнаешь.
Читатель, напоминаю, автор романа по <базовой> специальности - астрофизик, носитель уникальных познаний, абсолютно неведомых <пожирателям книг>. Как сказал великий Ленин великому Горькому по поводу романа <Мать>: <Очень своевременная книга>, - так и я, грешный, отзовусь о романе Владимира Хлумова. Очень талантливая, очень умная, очень веселая и трагическая одновременно, затейливая и искрометная. А какой у романа финал, чем все оканчивается.., пальчики, друг мой высокий, оближешь.
Читатель, прибегну к кулинарной аналогии: едал ты, возможно, улиток, устриц, лягух склизкокожих. Не болит живот? Побаливает! Прочитай роман Владимира Хлумова - ржаной серый каравай, испеченный не на поточном хлебозаводе, а в русской печи, по старым рецептам, но с изысканными заморскими пряностями, услаждающими язык, пьянящими, новомодными. А дух-то какой идет от поджаристой корочки, аж голова кружится. Русская печь, кстати, доподлинно знаю, несколько лет прожил в деревне на берегу Ладожского озера без электричества, - величайшее создание на века нашего национального гения: отопление, приготовление еды и баня в одном приборе. Сказанное целиком относится к роману <Мастер дымных колец>: в одной отличной книге упрятано несколько отличных книг. Не веришь, прочитай, поспорим всласть и без обиняков. Я сказал.
Если кто-либо соблаговолит, см.: Гречишкин С.С., Лавров А.В. Андрей Белый и Н.Ф.Федоров // Творчество Блока и русская культура XX века. Блоковский сборник III. Тарту, 1979. С. 147-164.
