Русский переплет - литературный интернет-журнал

Телеакадемики-романисты

(Юрий Арабов <Флагелланты>, роман)

Грустно мне. Такое ощущение, что смотришь телевизор. Или читаешь. Или читаешь и смотришь. Но современную. В смысле, прозу... А всё равно мелькает. Или мелькают: не то пень, не то волк, не то Быков мелькнёт. Который на третьем и Дмитрий. Или уже на пятом, но с Архангельским. И братьями Швыдкими. Или сёстрами. Но всё равно двумя: один - чиновник в ранге зам. министра, другой - шоуман* из <ящика>. Или табакерки.

Вот и Каннский лауреат Арабов <мелькнул>. Один, без Сокурова. Но со сценарием. В смысле, с романом

Тришкин лапсердак

Хотя романом <Флагелланты> можно назвать только условно. По аналогии с УК. Но мы же знаем, что это ничего, так, помарочка в биографии: Юрий Арабов - заметный деятель российского кино последнего десятилетия ХХ века, автор многих киносценариев и романа условно

Потому что формально - это не роман, а тришкин кафтан. А ещё точнее - лапсердак. Ведь именно лапсердак становится своего рода центральным символом в жизнеописании Иакова; именно его развевающиеся фалды символизируют полную смуты и роковой раздвоенности душу главного героя <Флагеллантов>. Они же, развевающиеся фалды, заменяют автору интригу, завязку и развязку романа. Так что даже издательская аннотация вынуждена безбожно врать о <раскаянии> героя и его <самонаказании>, дабы хоть как-то добавить драматизма в трёхсотстраничное собрание мыслей и анекдотов, порождённое филологической игривостью автора.

Само начало жизни Иакова обставляется анекдотами - историческим (мифическое покушение на Брежнева) и национальным: типичный московский мальчик с типичным московским именем учится типичной московской игре - на скрипке. Перед внутренним взором домочадцев носится всепобедительный образ Хейфица, в чулане пылится наследный лапсердак, а из близкого уже будущего настойчиво заглядывают коварные рефлексии о культурно-религиозном самоопределении отрока.

Беда приходит вместе с половой зрелостью и <Войной и миром>, покорённый <бородатым классиком> сын оперной певицы и суфлёра решается: он - <русский по-настоящему и бесповоротно>. Однако не всё так просто, и роковая фамильная путаница мешает мужественному самоопределению Иакова. Впрочем, как выясняется, герой <тогда ещё не знал, что именно русский пожирает русского с потрохами и этим отличается от того же французского>.

Как тут не вспомнить замечательного анекдота времён застоя. Был такой известный телекомментатор-международник Зорин, и вот в одной беседе Збигнев Бжезинский его спрашивает:

- Товарищ Зорин, ну а по национальности-то Вы кто?

- Как кто?- отвечает телекомментатор, - русский!

- В таком случае, я - американский, - ответил ему злостный антисоветчик.

Именно этот анекдот, а также, мягко говоря, крайне своеобразная семейная атмосфера, описанная Арабовым, должны помочь нам ещё отчётливее уловить отличие <русского> от <того же французского>

И всё же семя сомнения посеяно, мальчик сменяет скрипку на гобой и начинает интересоваться женщинами.

Дети Розенталя

Попутно мальчик интересуется русской литературной классикой, с каковой Иаков сызмальства на дружеской ноге: похлопывает по плечу <римского постника>, подёргивает за окладистую <бородатого классика>, спешит с прощальным фужером шампанского к постели классика <чахоточного>, хмурит лоб над <Окаянными днями> <патентованного брюзги>, попутно снабжая автора <Умом Россию не понять > сомнительной рекомендацией <мазилы и неудачника на дипломатической службе>. Всё это запросто, по-товарищески, что называется, свои парни, сочтёмся. Что для неудавшегося гобоиста и египтолога Иакова едва ли возможно, а вот для известного киносценариста и экранизатора Арабова - в самый раз! При этом <лёгкость в голове необыкновенная>. В языке, надо заметить, тоже.

Кстати, о языке. Именно русский язык, особенно в высшей своей форме - произведениях великой русской литературы становится единственной родиной для таких депрессионариев (то есть пассивных разрушителей с крайне запущенной этно-конфессиональной самоидентификацией), как герой Арабова.

- Если здесь так пишут, то я с ними - решает Иаков.

При этом <с ними> - это с <бородатыми> и <чахоточными> классиками (переведёнными на все культурные языки), ну, на крайний случай, с <великим и могучим> русским языком (тоже переведённым на все культурные языки), а вовсе не с теми (непереведёнными), кто этот <великий и могучий> вместе со всеми его литературными классиками породил. О <тех> - с обыденным презрением: <У нас все мочатся, где попало. Свойство народа такое!> Или: <народ как обычно, бормотал и спивался>. Или: <с довольно редкой для русского психологией: почти ничего не разрушали, а только строили>.

Самое забавное, что вымышленному Иакову вторит отнюдь не вымышленный (сам по телевизору видел, неужели ж компьютерная графика?) обозреватель <Известий> и деятель <Культуры> Александр Архангельский, тоже - горячий поборник <языкового национализма> и <классики>: что, мол, и остаётся-то в <этой равнинной скуке пить, что делал народ, или писать - что делал Пушкин>. (Сам Архангельский тоже, надо полагать, в отличие от <народа> не пьёт, а трудится, <как Пушкин>. Что и подтверждается интернет-плодовитостью обозревателя).

И таким вымышленным и невымышленным <любителям> русского языка, разъявшим философское двуединство языка-народа (что, по-древнерусски, одно и тоже) - несть числа. Чем не <дети Розенталя> - не сорокинского оперного, а вполне реального и лингвистически почтенного, профессора, автора многочисленных пособий по русскому языку для абитуриентов и студентов вузов?

Код для ВИЧин

Впрочем, с вузами что-то не заладилось - или учили не тому, или учились не так. Во всяком случае, даже какое-то неудобство испытываешь, читая в тысячный раз об <отлучении Толстого от церкви>. Вряд ли поможет, но всё же: странно называть <отлучением> простую констатацию того, что автор собственных <евангелий> и кощунственных строк о важнейшем церковном таинстве, основатель особой псевдорелигиозной секты не является членом Христовой Церкви. Констатацию, необходимую не для <оскорблённой в лучших чувствах> интеллигенции, а для непосредственных адресатов копеечных библиотек, в своём невежестве почитавших яснополянского барина за действительно церковного писателя.

Остальные экскурсы в историю и возвышенные культурологические ляпы <Флагеллантов> оставляют в не меньшем недоумении. Иакова, как мы помним, с молодых социалистических ногтей начинает терзать роковая <оппозиция <русский-еврей> и все проистекающие отсюда безутешные рефлексии. И даже закончив свой печальный и бестолковый <наземный> путь, он не успокаивается: <А почему я должен бояться половины своей инородческой крови? Ведь не сказано в Символе веры: <И бойся инородца как самого себя!> Пусть тогда они введут это через патриарха, дополнят Символ тринадцатым пунктом, и я подчинюсь, как дисциплинированный православный >

<Дисциплинированному православному> не грех бы знать, что у нынешнего Патриарха Русской Православной Церкви <инородческая> остзейская фамилия Ридигер, (а были ещё и мордвины, и евреи), и что исповедание Православия не осложнёно никаким <тринадцатым> или <четвёртым> пунктом. Ну а пытливому толкователю <оппозиции <русский-еврей> грех не знать, что в число руководителей русских черносотенных организаций начала ХХ века входили многие образованные евреи (православные монархисты), такие, например, как В. А. Грингмут и И. Я. Гурлянд .

Однако именно образование (точнее его отсутствие и так называемая образованщина), а вовсе не кровь, являются родовым грехом подобных иаковов. Это, безусловно, роднит их со многими либерального извода <телеакадемиками>, проповедующими о <свинцовых мерзостях> русской жизни. Поэтому нечего удивляться, когда опять же вовсе не герой Арабова, а вполне реальный гражданин телеэфира (всё никак не запомню фамилию, что-то среднее между Родзянко и Звездинским) уже не только таскает за сильно поредевшую <бородатых классиков>, но и с камерой заглядывает под платья царствующих особ в бесстыдстве собственной историо-телефилии.

Можно и дальше цитировать <Флагеллантов>, только зачем? Ни идейно-содержательно, ни формально романа не получается. Получается сценарий, о чём, как о неизбежном свойстве массовой литературы, говорит в одном из интервью и сам Юрий Арабов: <На мой взгляд, вся литература сейчас - это приложение к аудиовизуальным видам искусств. Во всяком случае, та литература, которая получает некую популярность. Берешь "Гарри Поттера" - и непонятно, что ты, собственно говоря, читаешь. Такое впечатление, что ты читаешь сценарий не снятого (снятого) фильма. Берешь Дэна Брауна, пролистываешь - тоже какой-то сценарий>.

Исчерпывающе честно. Только с тою разницей, что в российской действительности (с <бородатыми> и прочими классиками за спиной) вместо заокеанского бездарно-кощунственного <Кода да Винчи> получается доморощенный, жалкий и самопородийный <Код для ВИЧин>, написанный для всех, инфицированных Вирусом Имунно-дефецита Чести, Честности, культурно-исторической Чистоплотности, наконец!

Кстати, говорят, что именно одному из авторов проекта <Код да Винчи> принадлежит высказывание: <Больше всего на свете я люблю свиней>. Что же, многие, как мы видим, уже сегодня готовы радостно ответить: хрю-хрю

Бобок с телевизором

Повествование Арабова, как начиналось с анекдота, так анекдотом и заканчивается. На этот раз - литературным. Вослед <Бобку> Достоевского герой <Флагеллантов> самозакапывается на кладбище, не забыв прихватить с собой миниатюрный телевизор, дабы и под землёй не расстаться с единственной духовной составляющей своей жизни - мелькающими телеакадемиками. Что ж, как говорится, перечитали и осовременили классику.

Однако не без пользы, и если спасти роман-сценарий Арабова уже невозможно, то привести в некое соответствие даже нужно. Стоит только переназвать из <Самобичующихся> (<Флагелланты>) в <Замозакапывающихся> (подыскать латинский эквивалент). Что уже в полной мере адаптирует текст российского автора хрюкающей философии <Кода да Винчи>.

06.09.2007 16:00	Хвостатый гуманизм на экспорт Хвостатый гуманизм на экспорт Четвероногое ОГПУ Есть ли на нашем телевидении отчизнолюбивые передачи? Да полно! И все почему-то на <третьем>. Все две . . .
19.06.2007 14:37	Слишком познер или слишком ранер Алексей ШОРОХОВ Слишком познер или слишком ранер? <Времена> не выбирают - в них живут и умирают. Не знаю, как насчёт жизни, а вот затянувшееся <умирание> этого . . .
27.02.2007 12:19	Возвращение в Бронзовый век Возвращение в Бронзовый век реплика Президент Эстонии, той самой, что рядом с Латвией, недавно высказался. Бедные Би-Би-Сишные радиослушатели! Они же телезрители . . .
06.02.2007 13:24	Прекрасное должно быть величаво Прекрасное должно быть величаво <Основы православной культуры> как эстетический феномен Эллинская ясность, пронесённая сквозь вечную мерзлоту Сегодня, когда . . .
02.02.2007 23:35	НОРВЕЖСКИЙ ВЛЕЗ Двумя руками за Мураками? В конце 2006 года в <Литературке> промелькнуло коротенькое сообщение: <Минувшим мартом международное литературное жюри выдвинуло . . .
24.01.2007 18:51	тЕЛЕАКАДЕМИКИ-романисты Т*елеакадемики-романисты* (Юрий Арабов <Флагелланты>, роман) Грустно мне. Такое ощущение, что смотришь телевизор. Или читаешь. Или читаешь и смотришь. Но современную. В смысле, прозу... А всё равно мелькает. Или мелькают: не то пень, не то волк, не то Быков мелькнёт. Который на третьем и Дмитрий. Или уже на пятом, но с Архангельским. И братьями Швыдкими. Или сёстрами. Но всё равно двумя: один - чиновник в ранге зам. министра, другой - шоуман* из <ящика>. Или табакерки. Вот и Каннский лауреат Арабов <мелькнул>. Один, без Сокурова. Но со сценарием. В смысле, с романом Тришкин лапсердак Хотя романом <Флагелланты> можно назвать только условно. По аналогии с УК. Но мы же знаем, что это ничего, так, помарочка в биографии: Юрий Арабов - заметный деятель российского кино последнего десятилетия ХХ века, автор многих киносценариев и романа условно Потому что формально - это не роман, а тришкин кафтан. А ещё точнее - лапсердак. Ведь именно лапсердак становится своего рода центральным символом в жизнеописании Иакова; именно его развевающиеся фалды символизируют полную смуты и роковой раздвоенности душу главного героя <Флагеллантов>. Они же, развевающиеся фалды, заменяют автору интригу, завязку и развязку романа. Так что даже издательская аннотация вынуждена безбожно врать о <раскаянии> героя и его <самонаказании>, дабы хоть как-то добавить драматизма в трёхсотстраничное собрание мыслей и анекдотов, порождённое филологической игривостью автора. Само начало жизни Иакова обставляется анекдотами - историческим (мифическое покушение на Брежнева) и национальным: типичный московский мальчик с типичным московским именем учится типичной московской игре - на скрипке. Перед внутренним взором домочадцев носится всепобедительный образ Хейфица, в чулане пылится наследный лапсердак, а из близкого уже будущего настойчиво заглядывают коварные рефлексии о культурно-религиозном самоопределении отрока. Беда приходит вместе с половой зрелостью и <Войной и миром>, покорённый <бородатым классиком> сын оперной певицы и суфлёра решается: он - <русский по-настоящему и бесповоротно>. Однако не всё так просто, и роковая фамильная путаница мешает мужественному самоопределению Иакова. Впрочем, как выясняется, герой <тогда ещё не знал, что именно русский пожирает русского с потрохами и этим отличается от того же французского>. Как тут не вспомнить замечательного анекдота времён застоя. Был такой известный телекомментатор-международник Зорин, и вот в одной беседе Збигнев Бжезинский его спрашивает: - Товарищ Зорин, ну а по национальности-то Вы кто? - Как кто?- отвечает телекомментатор, - русский! - В таком случае, я - американский, - ответил ему злостный антисоветчик. Именно этот анекдот, а также, мягко говоря, крайне своеобразная семейная атмосфера, описанная Арабовым, должны помочь нам ещё отчётливее уловить отличие <русского> от <того же французского> И всё же семя сомнения посеяно, мальчик сменяет скрипку на гобой и начинает интересоваться женщинами. Дети Розенталя Попутно мальчик интересуется русской литературной классикой, с каковой Иаков сызмальства на дружеской ноге: похлопывает по плечу <римского постника>, подёргивает за окладистую <бородатого классика>, спешит с прощальным фужером шампанского к постели классика <чахоточного>, хмурит лоб над <Окаянными днями> <патентованного брюзги>, попутно снабжая автора <Умом Россию не понять > сомнительной рекомендацией <мазилы и неудачника на дипломатической службе>. Всё это запросто, по-товарищески, что называется, свои парни, сочтёмся. Что для неудавшегося гобоиста и египтолога Иакова едва ли возможно, а вот для известного киносценариста и экранизатора Арабова - в самый раз! При этом <лёгкость в голове необыкновенная>. В языке, надо заметить, тоже. Кстати, о языке. Именно русский язык, особенно в высшей своей форме - произведениях великой русской литературы становится единственной родиной для таких депрессионариев (то есть пассивных разрушителей с крайне запущенной этно-конфессиональной самоидентификацией), как герой Арабова. - Если здесь так пишут, то я с ними - решает Иаков. При этом <с ними> - это с <бородатыми> и <чахоточными> классиками (переведёнными на все культурные языки), ну, на крайний случай, с <великим и могучим> русским языком (тоже переведённым на все культурные языки), а вовсе не с теми (непереведёнными), кто этот <великий и могучий> вместе со всеми его литературными классиками породил. О <тех> - с обыденным презрением: <У нас все мочатся, где попало. Свойство народа такое!> Или: <народ как обычно, бормотал и спивался>. Или: <с довольно редкой для русского психологией: почти ничего не разрушали, а только строили>. Самое забавное, что вымышленному Иакову вторит отнюдь не вымышленный (сам по телевизору видел, неужели ж компьютерная графика?) обозреватель <Известий> и деятель <Культуры> Александр Архангельский, тоже - горячий поборник <языкового национализма> и <классики>: что, мол, и остаётся-то в <этой равнинной скуке пить, что делал народ, или писать - что делал Пушкин>. (Сам Архангельский тоже, надо полагать, в отличие от <народа> не пьёт, а трудится, <как Пушкин>. Что и подтверждается интернет-плодовитостью обозревателя). И таким вымышленным и невымышленным <любителям> русского языка, разъявшим философское двуединство языка-народа (что, по-древнерусски, одно и тоже) - несть числа. Чем не <дети Розенталя> - не сорокинского оперного, а вполне реального и лингвистически почтенного, профессора, автора многочисленных пособий по русскому языку для абитуриентов и студентов вузов? Код для ВИЧин Впрочем, с вузами что-то не заладилось - или учили не тому, или учились не так. Во всяком случае, даже какое-то неудобство испытываешь, читая в тысячный раз об <отлучении Толстого от церкви>. Вряд ли поможет, но всё же: странно называть <отлучением> простую констатацию того, что автор собственных <евангелий> и кощунственных строк о важнейшем церковном таинстве, основатель особой псевдорелигиозной секты не является членом Христовой Церкви. Констатацию, необходимую не для <оскорблённой в лучших чувствах> интеллигенции, а для непосредственных адресатов копеечных библиотек, в своём невежестве почитавших яснополянского барина за действительно церковного писателя. Остальные экскурсы в историю и возвышенные культурологические ляпы <Флагеллантов> оставляют в не меньшем недоумении. Иакова, как мы помним, с молодых социалистических ногтей начинает терзать роковая <оппозиция <русский-еврей> и все проистекающие отсюда безутешные рефлексии. И даже закончив свой печальный и бестолковый <наземный> путь, он не успокаивается: <А почему я должен бояться половины своей инородческой крови? Ведь не сказано в Символе веры: <И бойся инородца как самого себя!> Пусть тогда они введут это через патриарха, дополнят Символ тринадцатым пунктом, и я подчинюсь, как дисциплинированный православный > <Дисциплинированному православному> не грех бы знать, что у нынешнего Патриарха Русской Православной Церкви <инородческая> остзейская фамилия Ридигер, (а были ещё и мордвины, и евреи), и что исповедание Православия не осложнёно никаким <тринадцатым> или <четвёртым> пунктом. Ну а пытливому толкователю <оппозиции <русский-еврей> грех не знать, что в число руководителей русских черносотенных организаций начала ХХ века входили многие образованные евреи (православные монархисты), такие, например, как В. А. Грингмут и И. Я. Гурлянд . Однако именно образование (точнее его отсутствие и так называемая образованщина), а вовсе не кровь, являются родовым грехом подобных иаковов. Это, безусловно, роднит их со многими либерального извода <телеакадемиками>, проповедующими о <свинцовых мерзостях> русской жизни. Поэтому нечего удивляться, когда опять же вовсе не герой Арабова, а вполне реальный гражданин телеэфира (всё никак не запомню фамилию, что-то среднее между Родзянко и Звездинским) уже не только таскает за сильно поредевшую <бородатых классиков>, но и с камерой заглядывает под платья царствующих особ в бесстыдстве собственной историо-телефилии. Можно и дальше цитировать <Флагеллантов>, только зачем? Ни идейно-содержательно, ни формально романа не получается. Получается сценарий, о чём, как о неизбежном свойстве массовой литературы, говорит в одном из интервью и сам Юрий Арабов: <На мой взгляд, вся литература сейчас - это приложение к аудиовизуальным видам искусств. Во всяком случае, та литература, которая получает некую популярность. Берешь "Гарри Поттера" - и непонятно, что ты, собственно говоря, читаешь. Такое впечатление, что ты читаешь сценарий не снятого (снятого) фильма. Берешь Дэна Брауна, пролистываешь - тоже какой-то сценарий>. Исчерпывающе честно. Только с тою разницей, что в российской действительности (с <бородатыми> и прочими классиками за спиной) вместо заокеанского бездарно-кощунственного <Кода да Винчи> получается доморощенный, жалкий и самопородийный <Код для ВИЧин>, написанный для всех, инфицированных Вирусом Имунно-дефецита Чести, Честности, культурно-исторической Чистоплотности, наконец! Кстати, говорят, что именно одному из авторов проекта <Код да Винчи> принадлежит высказывание: <Больше всего на свете я люблю свиней>. Что же, многие, как мы видим, уже сегодня готовы радостно ответить: хрю-хрю Бобок с телевизором Повествование Арабова, как начиналось с анекдота, так анекдотом и заканчивается. На этот раз - литературным. Вослед <Бобку> Достоевского герой <Флагеллантов> самозакапывается на кладбище, не забыв прихватить с собой миниатюрный телевизор, дабы и под землёй не расстаться с единственной духовной составляющей своей жизни - мелькающими телеакадемиками. Что ж, как говорится, перечитали и осовременили классику. Однако не без пользы, и если спасти роман-сценарий Арабова уже невозможно, то привести в некое соответствие даже нужно. Стоит только переназвать из <Самобичующихся> (<Флагелланты>) в <Замозакапывающихся> (подыскать латинский эквивалент). Что уже в полной мере адаптирует текст российского автора хрюкающей философии <Кода да Винчи>.
12.12.2006 13:32	Тоже люди... Тоже люди (Александр Бондарь. <Ночной Кабак>. Повести и рассказы, - Монреаль, 2004 г.) 1. Замороженные девяностые Именно такое чувство испытываешь от прочтения . . .
21.11.2006 21:11	Кабала или каббала? Кабала` или каббала? Недавно Литературная газета продолжила многолетнюю дискуссию о последствиях оккультной революции в истории постсоветского общества, и, что . . .
06.10.2006 15:00	И снова об "Основах"... И снова об <Основах> Детям и внукам православных, кажется, разрешат изучение основ родной культуры 26 сентября в пресс-центре РИА "Новости" прошел круглый стол . . .
25.06.2006 22:12	Святой Тамерлан и компания Всероссийские лжемощи Уж и не знаю, кого определить в шеф-повары наших ведущих государственных телеканалов, но блюда из-под их лёгкой руки выходят . . .
26.05.2006 14:50	Сербия после бомбёжек Сербия после бомбёжек (путевые заметки) <В каждом сербе есть немного русского>. Сербская пословица Песничка ясень Существует на земле одно место, где тебя любят . . .
16.05.2006 11:07	Природа отдохнула... body lang=RU style='tab-interval:36.0pt'> Природа отдохнула Если верить молве, природа иногда отдыхает. На детях. Правда, не на всех, а только на некоторых. Когда на родителях . . .
25.04.2006 22:40	Два фильма о любви Два фильма о любви* Телевизионные будни последних перед Пасхой недель запомнились мне двумя вещами: сагой об основном инстинкте в исполнении отечественных . . .
29.03.2006 11:34	Мёртвые души Андрея Волоса Мёртвые души Андрея Волоса* (Андрей Волос <Аниматор>, роман) <Гоголь продакшен> энд <ЦДЛ лимитед> представляют Необычайную популярность возымели сочинения Николая . . .
19.12.2005 14:24	Современность и поэзия Современность и поэзия Мы все в эти годы любили, Но мало любили нас. С. Есенин Оскудение любви Поэт умирает не от того, что у него отказали почки или . . .
08.08.2005 11:40	Тургенев: русский ответ откладывается... Тургенев: русский ответ откладывается (Культурно-исторические типы Запада и Россия) Тургенева, по сложившейся традиции, принято считать гениальным . . .
25.07.2005 22:05	Дорогие европеяне! Алексей ШОРОХОВ Дорогие европеяне! (доброжелательная реплика) Подсчитали, прослезились России не привыкать служить локомотивом истории. Вот и со всешутейшей . . .
14.02.2005 13:26	Оправдание поэзии Алексей ШОРОХОВ. Оправдание поэзии (Сокращенный вариант опубликован <Литературной газетой> за 9-12 февраля 2005 г. - под заголовком <Веянье тонкого хлада>) 1. К . . .
27.01.2005 14:03	Битва за реальность Битва за реальность <А небо осталось точно таким же, как если бы ты и не продался > Егор Летов СПОРЫ О РЕАЛИЗМЕ Недавно Петром Алешкиным был опубликован . . .
28.10.2004 13:01	Козлиная песнь Козлиная песнь (Виктор Ерофеев <Хороший Сталин>, роман) 1. Первые пузыри По слову Пушкина, художника надо судить по тем законам, которые он сам над собою установил . . .

ОБОЗРЕНИЕ Алексея Шорохова

ОБОЗРЕНИЕ
Алексея Шорохова