TopList Яндекс цитирования
Русский переплет
Портал | Содержание | О нас | Авторам | Новости | Первая десятка | Дискуссионный клуб | Чат Научный форум
Первая десятка "Русского переплета"
Темы дня:

Мир собирается объявить бесполётную зону в нашей Vselennoy! | Президенту Путину о создании Института Истории Русского Народа. |Нас посетило 40 млн. человек | Чем занимались русские 4000 лет назад? | Кому давать гранты или сколько в России молодых ученых?


Rambler's Top100

Золотые прииски Юлия Андреева  Книга Писем Владимира Хлумова  Слово Владимира Березина  На оттоманке с Шиншиным  Классики и современники  Критические заметки Андрея Журкина 
Дискуссия

ОБОЗРЕНИЕ

ОБОЗРЕНИЕ
Алексея Шорохова


06.09.2007
16:00

Хвостатый гуманизм на экспорт

    Хвостатый гуманизм на экспорт Четвероногое ОГПУ Есть ли на нашем телевидении отчизнолюбивые передачи? Да полно! И все почему-то на <третьем>. Все две . . .

19.06.2007
14:37

Слишком познер или слишком ранер

    Алексей ШОРОХОВ Слишком познер или слишком ранер? <Времена> не выбирают - в них живут и умирают. Не знаю, как насчёт жизни, а вот затянувшееся <умирание> этого . . .

27.02.2007
12:19

Возвращение в Бронзовый век

    Возвращение в Бронзовый век реплика Президент Эстонии, той самой, что рядом с Латвией, недавно высказался. Бедные Би-Би-Сишные радиослушатели! Они же телезрители . . .

06.02.2007
13:24

Прекрасное должно быть величаво

    Прекрасное должно быть величаво <Основы православной культуры> как эстетический феномен Эллинская ясность, пронесённая сквозь вечную мерзлоту Сегодня, когда . . .

02.02.2007
23:35

НОРВЕЖСКИЙ ВЛЕЗ

     Двумя руками за Мураками? В конце 2006 года в <Литературке> промелькнуло коротенькое сообщение: <Минувшим мартом международное литературное жюри выдвинуло . . .

24.01.2007
18:51

тЕЛЕАКАДЕМИКИ-романисты

    Телеакадемики-романисты (Юрий Арабов <Флагелланты>, роман) Грустно мне. Такое ощущение, что смотришь телевизор. Или читаешь. Или читаешь и смотришь. Но . . .

12.12.2006
13:32

Тоже люди...

    Тоже люди (Александр Бондарь. <Ночной Кабак>.  Повести и рассказы, -  Монреаль, 2004 г.) 1. Замороженные девяностые Именно такое чувство испытываешь от прочтения . . .

21.11.2006
21:11

Кабала или каббала?

    Кабала` или каббала? Недавно Литературная газета продолжила многолетнюю дискуссию о последствиях оккультной революции в истории постсоветского общества, и, что . . .

06.10.2006
15:00

И снова об "Основах"...

    И снова об <Основах> Детям и внукам православных, кажется, разрешат изучение основ родной культуры 26 сентября в пресс-центре РИА "Новости" прошел круглый стол . . .

25.06.2006
22:12

Святой Тамерлан и компания

    Всероссийские лжемощи Уж и не знаю, кого определить в шеф-повары наших ведущих государственных телеканалов, но блюда из-под их лёгкой руки выходят . . .

26.05.2006
14:50

Сербия после бомбёжек

    Сербия после бомбёжек (путевые заметки) <В каждом сербе есть немного русского>. Сербская пословица Песничка ясень Существует на земле одно место, где тебя любят . . .

16.05.2006
11:07

Природа отдохнула...

    body lang=RU style='tab-interval:36.0pt'> Природа отдохнула  Если верить молве, природа иногда отдыхает. На детях. Правда, не на всех, а только на некоторых. Когда на родителях . . .

25.04.2006
22:40

Два фильма о любви

    Два фильма о любви* Телевизионные будни последних перед Пасхой недель запомнились мне двумя вещами: сагой об основном инстинкте в исполнении отечественных . . .

29.03.2006
11:34

Мёртвые души Андрея Волоса

    Мёртвые души Андрея Волоса* (Андрей Волос <Аниматор>, роман) <Гоголь продакшен> энд <ЦДЛ лимитед> представляют Необычайную популярность возымели сочинения Николая . . .

19.12.2005
14:24

Современность и поэзия

    Современность и поэзия Мы все в эти годы любили, Но мало любили нас. С. Есенин Оскудение любви Поэт умирает не от того, что у него отказали почки или . . .

08.08.2005
11:40

Тургенев: русский ответ откладывается...

    Тургенев: русский ответ откладывается (Культурно-исторические типы Запада и Россия) Тургенева, по сложившейся традиции, принято считать гениальным . . .

25.07.2005
22:05

Дорогие европеяне!

    Алексей ШОРОХОВ Дорогие европеяне! (доброжелательная реплика) Подсчитали, прослезились России не привыкать служить локомотивом истории. Вот и со всешутейшей . . .

14.02.2005
13:26

Оправдание поэзии

    Алексей ШОРОХОВ. Оправдание поэзии (Сокращенный вариант опубликован <Литературной газетой> за 9-12 февраля 2005 г. - под заголовком <Веянье тонкого хлада>) 1. К . . .

27.01.2005
14:03

Битва за реальность

    Битва за реальность <А небо осталось точно таким же, как если бы ты и не продался > Егор Летов СПОРЫ О РЕАЛИЗМЕ Недавно Петром Алешкиным был опубликован . . .

28.10.2004
13:01

Козлиная песнь

    Козлиная песнь

    (Виктор Ерофеев <Хороший Сталин>, роман)

     

    1.        Первые пузыри

    По слову Пушкина, художника надо судить по тем законам, которые он сам над собою установил. Даже в том случае, если это вовсе не художник. Вик. Ерофеев свою очередную книгу начинает с предуведомления: <Все персонажи этой книги выдуманы, включая реальных людей и самого автора>. Что ж, давайте и мы, говоря о <Хорошем Сталине>, последуем авторскому наказу и всех персонажей книги, в отличие от <реальных людей>, пропишем с маленькой буквы, включая <и самого автора>.

     Книга обозначена как роман. Почему роман, а не романс или героический эпос, лично для меня так и осталось загадкой. Но это - единственная загадка <Хорошего Сталина>. Потому что в остальном книга достаточно бодро и по-своему обстоятельно повествует о трагической судьбе поначалу мальчика, а потом сразу и без перехода - лысеющего юноши вити ерофеева.

    Героику своей судьбы витя осознает достаточно рано. Даже младенческие лужайки с мирно пасущимися копытными из безвозвратного уже далека осмысляются им пророчески: <Коза - исходное животное моей жизни. Козлиная песня - мой младенческий жанр>. О том, что трагедия по-древнегречески и есть <козлиная песнь> витя в ту нежную пору еще не знает (филологического образования недостает), но что-то великое уже, без сомнения, перед ним брезжит.

    Больше того, вновь и вновь памятью возвращаясь к истокам своей жизни, витя и впрямь сталкивается с явлениями мифологического порядка. Сам факт появления на свет автора <Хорошего Сталина> сопровождается войнами и знамениями. Матери его, уже <брюхатой> (эк он по-пушкински!) витей, снится достоевский. <Ты его утопи> - советует классик. Мать, смутно предчувствуя, что витя не тонет, этого не делает. Тем не менее, витя на всю жизнь затаивает злобу на фёдор михайловича и, войдя в лета, начинает ему мстительно гадить.

    Однако для этого необходимо стать писателем (или хотя бы филологом); витя становится тем и тем сразу. И, несмотря на многочисленные кокетства, обильно рассыпанные по тексту: <писателем я так и не стал> и т.п., числит себя именно по этому разряду, не гнушаясь, впрочем, и филологии.

    Рождение будущего писателя описывается с особым пристрастием: <Я любил медленно водить палкой в луже, а затем тыкать палкой в чавкающее дно. Чавкающий звук меня завораживал. Я любил отпечатки велосипедных и автомобильных шин на грязи; идея оставить след, наследить сводила меня с ума >. Как мы видим, уже с молодых ногтей желание оставить после себя <след>, <наследить> преследует витю. В силу трагической неслучайности авторской судьбы, понятия <оставить след в жизни> и <наследить> навсегда совмещаются в витиной голове, и вечность ему рисуется уже не иначе, как измазанной грязью.

    Но все это - еще лишь прелюдия той великой судьбы, что уготована ерофееву, ее безбрежные и, так сказать, чавкающие горизонты. Потому как сам витя всю пору своего младенчества сосредоточенно молчит, можно даже сказать - многозначительно немотствует. Что не ускользает, разумеется, от соответствующих товарищей и будущий помощник брежнева, глядя на молчуна, зловеще пророчит: <Диссидентом вырастет>.

    Вообще, витиной будущностью уже сызмальства обеспокоены высшие силы, люди-то, заметьте, его окружают (молотов, пикассо, ив монтан, окуджава) все непростые,  хоть, по уговору, и с маленькой буквы. Кажется, вся вселенная замерла и напряженно ждет первого витиного слова, и вот он оглашает ее радостным бульканьем! Увы, но чавкающая вечность сыграла с витей злую шутку, его речь то булькает и пузырится, обдавая ближних брызгами и негодованием, то похотливо чавкает и причмокивает, но, увы, так и не становится словом. Писательская судьба вити предрешена. С этого самого момента жизнь ерофеева неукротимо несется к своей трагической развязке.

    Остается только заметить, что муза бурного пузырения впервые явилась вите под диваном в образе троюродной сестренки, что навсегда окрасило последующую мучительную жизнь героя в педофилические тона.

    2.        Красный Эдип

    Однако прославленный в будущем певец гениталий не сразу смиряется с такой специфической участью. Собственно, весь <Хороший Сталин> - это как бы история борьбы. Лишившись невинности тварей бессловесных, но так и не приобщившись к тварям словесным, витя воспринимает это как мировую несправедливость и затевает онтологический бунт. С целью доказать, что он писатель. Так как <христианством> его в детстве <обнесли>, личным богом вити, ответственным за всё и вся, становится сталин. Против этого-то бога витя и собирается бунтовать. Впрочем, свое богоборчество он направляет главным образом (и здесь все по фрейду) против отца, непреклонного сталиниста, советского дипломата и красного барина.

    Уже само повествование о своей судьбе ерофеев начинает со слов: <В конце концов я убил своего отца>. То есть - как бы бунт и, больше того - отцеубийство. Но отцеубийство не совсем, а так политическое. <Отец признал меня писателем - мне надо было доказать, что это так и есть>.

    Речь идет о выходе самиздатовского журнала <Метрополь>, затеянного витей, аксеновым и, не помню, еще кем-то. Вот в нем-то витя взял всем и показал. В смысле - доказал. Но если прагматичный аксенов использовал <Метрополь> практически, как повод, чтобы обменять литфондовскую дачу и жену на более престижный вариант в Биарицце (наряду с гражданством), то витя, в полном соответствии с героикой момента, видится себе в ту пору <рыцарем без страха и упрека> и даже <героем нашего времени>. Бунт его - онтологический и идейный, сотрясающий основы бытия или уж как минимум мидовской иерархии. Бунт против нечеловечески огромного сталина и своего по-человечески маленького папы. Впрочем, не такого уж маленького - посол СССР в Вене. Но витин бунт престижного этого посольства папу, разумеется, лишает.

    Отсель безмятежная жизнь посольского сынка (Париж, Африка, совминовские дачи) начинает обретать черты жития. Она наполняется страданиями и лишениями. Прощай <темно-синий коттоновый свитер, о самой возможности которых (- так-то!) Москва узнает только в 1990-е годы>, прощайте посылки из вены; за всеми этими лишениями вите уже мерещится <холодное дыхание ГУЛАГа>, ведь отныне с ним <могут сделать все, что угодно>, даже <забрать в армию>. Однако в случае с витей агенты гэбухи превосходят самих себя, их новая изощреннейшая пытка состоит в том, что ему устраивают <особую ссылку - заниматься канадской литературой>. То есть там же, в московском институте мировой литературы, но - канадской. Берия в аду довольно потирает руки!

    Тем не менее, наш маленький солженицын из этих своих <филологических лагерей> выходит несломленным, и даже окрепнув духом. Какова же досада вити, когда после всех перенесенных мытарств (среди коих можно помянуть побег в коктебельский дом творчества, полночные бдения за рюмкой кальвадоса с другим страдальцем - фазилем искандером, и многое иное в том же роде) - так вот, какова же досада нашего незадачливого эдипа, когда он понимает, что всё, буквально всё это было напрасно! Отцеубийства не состоялось! Даже политического. Да, напакостил немного, сняли папу с должности за выходку сына, но сталин-то жив! Папа от него не отрекся! Больше того, и с писательством как-то не заладилось, то есть из Союза-то писателей его трусливо и, разумеется, подло выгнали (в смысле не утвердили), с этими все ясно - сплошь <свиные рыла> и гэбэшники, но вот свои-то, свои - о, здесь юному гению нанесен самые подлый удар! - свои к витиным опусам отнеслись с плохо скрываемым отвращением. Те же метрополевцы. Что ж, одиночество и непризнанность - удел всех великих. С этой упоительной мыслью витя полностью отдается во власть своей бурной музы, сиречь погружается в творчество. 

    3.        Второе пришествие Смердякова

    В этом самом творчестве витя сразу облюбовал для себя слово <русский>, оказалось - это неплохой брэнд. На Западе слабо представляли и представляют себе смысл слов <советский> или <российский>, другое дело - русский. <Русский секс>, <русская красавица>, <русское порно> Да это же золотое дно! - озарило витю. И понеслось! Стал витя выпекать тексты, как блины, обильно сдабривая их <русскостью>, благо и филологическое образование позволяло, да и <канадская ссылка>, надо полагать, пошла юноше на пользу.

    Много раньше других своих коллег по бизнесу витя вычленил из соц-арта самое рыночное - русскость. Да, сталин, да, красные знамена, да, лагеря - но тамошних покупателей (они же хозяева) всегда интересовало и будет интересовать не просто страшненькое, а страшненькое с эпитетом <русский>. И плевать, что сталин - грузин, а троцкий с каменевым вообще не скажу кто, - у вити это ужасы <русской власти>. Из окна советского консульства в Париже перед витей расстилаются не Елисейские поля, а <свинцовые мерзости русской жизни>. Неприкосновенного красного барчонка останавливает недотёпа охранник, но и спустя много лет витя все ещё помнит, как <весь русский народ> (вот так!) предстаёт ему в тот момент <лужей гноя>.

    В общем, <когда над помойкой взлетает воронье> витя не сомневается: <это - русские полетели>. А так как не сомневается он за деньги и на бумаге, то тут же вдогон, чтобы нагнать на хозяев ужасу, сообщает: <они все летают по ночам>.

    Свою продукцию витя сопровождает трогательной аннотацией: <В Париже я предал родину на всю последующую жизнь Я предал страну в которой я так никогда и не почувствовал себя своим Я предал родину, не заметив этого: легко и свободно>. Не правда ли, звучит, как у уличного зазывалы? Но так изящно и мило, так по-парижски! Книжечка от кутюр! Ах, ах! Правда, на обложке почему-то указан Берлин, ну да какая теперь разница! Единая Европа, мир без границ! Вся наша жизнь - балет, балет

    Зато как витя преображается, когда начинает писать о хозяевах! Хотя бы о Второй мировой: <Хорошо сражались немцы на море!.. Гитлер стал грозой океанов>. Спустя несколько страниц: <Хорошо сражались немецкие летчики! Гитлер - гроза небес>. Иногда даже кажется, что вите втайне досадно, ну почему же такие хорошие моряки и летчики не потопили его отца на море или не сбили его потом в воздухе. Впрочем, хозяевам это тоже нравится: <Зер гут, витья, зер гут! Ошшень карошо!>

    Словом, бизнес наладился, товар пошел...

    Однако и здесь, в этом его коммерческом вдохновении, сквозила уже знакомая нам трагическая надломленность (не забывайте, герой наш - трагичен) витиной судьбы. Что деньги? Деньги сор! А вот душа, душа у ерофеева тосковала! Конечно, не будь витя посольским сынком, не ошивайся всё детство по ту сторону железного занавеса - откуда бы он так хорошо узнал вкусы хозяев? Но, тяготило, тяготило уже витю его энкэвэдэшное благополучие. Знал ведь барчук, что <в русские писатели лучше всего стартовать из провинциальных самородков и тяжелого детства, из уродов (- во как!) и проституток>! И хотя сам-то он <стартовал> все больше по шмоткам и спецраспределителям, но хотелось, очень хотелось вите <в русские писатели> И что же? Как мы помним даже ближайшие друзья и вчерашние  собутыльники отвернулись от витиных озарений, инстинктивно зажав нос и гадливо морщась.

    Так бы, поди, и помер витя одиноким прометеем отечественного порнобизнеса, прикованным цепями специфической лексики к обложке <Метрополя>, ежели б не судьба. В который раз она вмешалась в жизнь нашего героя самым решительным образом и избавила его от экзистенциального одиночества. Аукнулась витеньке, аукнулась родная душа из самого аж 19-го столетия! В тени ненавистного достоевского, стало быть, и отыскалась.

    Посидела родственная душенька, послушала, полистала: <Интересно, интересно это у Вас описывается, кхе-кхе м-да! Что ж, как говорится, с умным человеком и поговорить приятно-с Позвольте представиться, Петр Федорович, в некотором роде, Смердяков-с! Вы, я тут слышал, альманашек затеяли? Ну-с, ну-с А Вы знаете, я с Вами совершенно согласен: очень, очень жаль, что умная нация (французы то есть) не завоевала в восемьсот двенадцатом году глупую-с русскую нацию Что говорите - у Вас написано: немцы?.. Ну да это решительно все равно!>. 

    Нет, тысячу раз не правы вы будете, если подумаете, что это белая горячка посетила нашего героя в одну из долгих осенних ночей - увы, все самым натуральным образом. Именно так и было. А если и не было, то должно было быть. И объяснить это не сложно, сам же витюня и признается: да, хватил лишку, <перечитал> в свое время достоевского. 

    4.        Товарищ Геббельс

    Но о достоевском потом. Дело в том, что по ходу книги витя не раз и с неподдельной горечью в интонации изумляется: и почему, мол, люди называют меня фашистом? И действительно - почему?

    Это не очень политкорректное прозвище витя получает уже за первое же свое публичное бульканье перед классом. Получает от директрисы (почитала бы она о <немецких летчиках>!). Но шут с ней с директрисой, глупой, толстой и к тому же, надо полагать, русской, ее предположение не могло надолго омрачить витину жизнь. Гораздо страшнее и, простите, для кармана ощутимее, знаете ли, оказались слова льва копелева о витюшинах рассказах в <Метрополе>, мол, фашистские, братцы мои, это рассказы и баста! В результате чего незавидная сия <репутация оставалась> за нашим героем <среди западных славистов долгие годы>. А это уже, извольте видеть, не директриска какая-нибудь, это хозяева-с  

    А ведь как старался, как старался витюша! И на конституции-то США присягал, и перед Стеной плача колени преклонял, а результат? Ни во что пошли все витины старания, не провел он бдительной общественности!

    И подумалось мне: а так ли уж не правы либеральные товарищи, приклеившие нашему герою столь неудобоносимый ярлык? Вчитался я повнимательней в <Хорошего Сталина> и - ай-ай-ай!

    Да, на первый взгляд действительно кажется, что витя на каждой странице верноподданно клянется в политкорректности и даже некоторой любви к известного происхождения людям. Автор с радостью сообщает, что сам-то он от благого корня произрос, что его <отец никогда не был антисемитом, не разу в жизни не позволил себе сказать о евреях то, что русский ( - так?), как правило (- так-так?), имеет за душой (- во как!)>. Более того, спустя некоторое время витя признается и в собственной многолетней невинности относительно этого щекотливого вопроса: <Я опоздал и к раздаче русского (- ну, конечно же!) антисемитизма. Я думал, что <жидяра> - всего только <жадина>, и очень удивился, когда на меня из-за <жидяры> обиделись оба моих верных друга, боря минков и илюша третьяков >

    Просто патока, патока и елей на израненные антисемитизмом души! Однако тут же автор <Хорошего Сталина> сообщает нам, что <оба верных друга> решили витю <просветить>. С чего же началось у них <просвещение> невинного подростка?

    - Ты небось тоже не знаешь, что такое <гондон>? - спросил боря Пошли, покажу, - сказал друг.

    И даже когда <просвещенный> ими витя по прошествии многих лет восхищенно восклицает: <Гондон - воздушный шар русского детства!>, мы-то помним, что надували вите этот шар ай-ай-ай кто! Но это еще не всё, не успевает читатель оправиться от этой чудовищной антисемитской выходки, как витя оглушает нас новыми подробностями:

    - Ну, раз ты ходил покупать гондон, - сказал илюша третьяков, - то теперь тебе ничего не страшно. Пошли!

    И ведут <оба верных товарища> испуганного русского мальчика дальше по скользкой лестнице разврата - все ниже и ниже: подглядывать в женскую баню. Кому-то, наверняка, все это может показаться безобидными воспоминаниями детства, но мы-то понимаем, что именно в этих строках указаны (именно так, вдумчивый читатель!) духовные отцы известного деятеля позднесоветской порнокультуры вити ерофеева. И хотя за льстивыми уверениями в поликорректности у него еще трудно разглядеть лозунг: <Бей жидов, спасай объединенную Европу!>, но мы-то помним, что и товарищ Геббельс начинал тихой сапой.

    5. Эксгумация коминтерна

    Трагедия (а витино жизнеописание с первых же страниц преподносится именно так) всегда обнажает какие-то доселе неведомые пласты бытия, в ней, как у Гоголя, вдруг становится видно далеко-далеко <во все концы света>. Вот и чтение <Хорошего Сталина> навело меня на странное подозрение: господа, а ведь в подлом и нехорошем фашизме обвиняют (вдумайтесь только!) совершенно явного представителя <левого искусства>, каким мыслит себя витюня! Что это - <избирательное родство>? Ан, нет - вовсе и не избирательное, особенно если вспомнить, что фашизм с такой же неизбежностью вылез из авангарда Мариннети, с какой коммунизм - из черного квадрата Малевича. Исходная-то у них одна и та же - онтологический и, как следствие, эстетический экстремизм. Корень и плоды - одинаковые, только стволы пошли в разные стороны. И вся-то разница между национал-социализмом и интернационал-социализмом лишь в том, что в случае с первым националистическая банда мордует разные народы, а в случае с последним - интернациональная банда мордует один народ. Но методы, а главное цели - переделка мира и человека - и у тех и у других одинаковые.

    Витюня и сам признает, что его неудержимо тянет <в литературную культуру 1920-х годов>, с  ее <левым> разгулом и унылым эстетским безудержем в духе известных <заголимся и обнажимся>! (Что, впрочем, было сформулировано несколько раньше у одного очень нелюбимого витей писателя.) Поэтому и витино творчество есть ни что иное, как эксгумация коминтерна и его эстетики.

    Кстати, о витином достоевском. За свой утробный страх быть утопленным в детстве витя мстит ему всю последующую жизнь, начиная с обвинений в том, что классик <загубил много русских душ> (на самом деле, всего лишь посоветовал загубить одну, витину), и кончая развенчанием (как вите думается) <мифа о народе-богоносце>. То, что <развенчание> это хорошо оплачивается, я уже отмечал, но есть, есть у витеньки еще и тайная пружина: это онтологическая обделенность. Ведь если у достоевского в головах висит икона - образ Божий, то в красном углу витиной памяти раз и навсегда повис сталин. В убогой витиной вселенной он один <сияет в сто тысяч солнц>, и неважно - жизнетворные это лучи или ядовитая радиация: его витя любит, его он ненавидит, его боится, против него восстает. Сталин - витино всё! Даже свою скабрезную автобиографию витя называет <Хороший Сталин>.

    Казалось бы, все ясно! Остается только одно <но>: по какому-то странному недоразумению (очевидно, это коммерческая тайна) ерофеев упрямо отождествляет себя с русским народом. Однако это не расширяет его собственных горизонтов до масштаба общенародных, а напротив - редуцирует тысячелетнюю русскую историю, философию и культуру до понятных узколобому невежеству автора выводов:

      <Русская литература не справилась со Сталиным (- подразумевается, витя справился) Она не заметила, что явление Сталина русскому народу было сродни явлению Иисуса Иосифовича (- без комментариев). Только Иосиф Виссарионович пришел к другому избранному народу - назвался богоносцем - принимай гостя! - чтобы гость остался с ним навсегда. Россия достойна хорошего Сталина.

    Русская литература не заметила (- витя, витя заметил!), что это - русский Бог, на тридцать лет прикинувшийся грузином>.

    Собственно, все. Вот Бог, а вот порог! Порог витиного восприятия окончательно сформировался и окостенел к 1953 году, все дальнейшее - мучительная попытка осознать действительность мозгами шестилетнего ребенка. Психическое развитие вити не намного опередило умственное. Видимо, уже с раннего детства (- Витя, не ешь икру руками! - Витя, ты в какой руке держишь нож!) хотелось ерофееву залезть на стол, снять штаны и навалить перед изумленными гостями кучу. И всем доказать! Подрос, и исполнил свою заветную мечту.* В литературе. Но трагедии не получилось - получилась козлиная песнь

    P. S. Почему же так много места и времени уделил я этому глубоко вымышленному персонажу, спросите вы? Да потому, что уж больно похож на невымышленного. И не одного

     

     


    * Это удивительно точное психологическое наблюдение принадлежит замечательному воронежскому критику Виктору Никитину.

Что говорят об этом в Дискуссионном клубе?
266573  2005-12-30 17:28:00
Игумен Кирилл (Семёнов), Москва.
- Уважаемый Алексей! На Ваш материал набрёл совершенно случайно, хотя в случайность того или иного события не верю. К в.ерофееву, даже не читав ни одной его книжки, приобрёл вполне стойкое омерзение, едва лишь перелистав в книжном магазине один из его опусов (а в любом, практически, книготорговом заведении имеется теперь обязательный ерофеевский минимум из НЕдоброго десятка его бестселлеров, - увы!). Благодарю Вас за остроумный и емкий портрет этого уродца от литературы (не поворачивается язык сказать "русской" л.). Вашего очерка мне достанет на то, чтобы уже никогда не искушать себя соблазном снова заглянуть под обложки ерофеевской стряпни. Одно есть ещё чаяние: сейчас меняется начальство на телеканале КУЛЬТУРА. Так вот, чтобы пришли туда более зрячие и здравые духом люди и раз и навсегда освободили телепространство нашей культуры от ерофеева с его фальшивым и дрянным "Апокрифом". Ибо и сам ерофеев по отношению к русской литературе - всего лишь апокриф, ложный и духовно погибельный. Спасибо, и да не притупится Ваше перо!

267996  2006-05-24 19:10:50
Александра Владимировна
- На 5 канале хотелось бы видеть и слышать интересные передачи про современных писателей.Но сделать это крайне затруднительно по той простой причине.которая существует и везде.Стоит только заговорить правдиво об одном .придется говорить и обо всем!

280611  2008-04-13 08:09:09
ANDFOMKIN
- БЛЕСТЯЩАЯ РАБОТА ДАВНО ТАК НЕ СМЕЯЛСЯ ОТ НАСТОЯЩЕЙ САТИРЫ НА ВСЮ КОЛОННУ НОМЕР ПЯТЬ . СКОЛЬКО ТАЛАНТОВ ЕЩЕ НА РУСИ . А НА ПОЛКАХ книжных магазинов МУРЛО ЭТОГО ЛИТЕРАТУРНОГО ОБМЫЛКА, ШУСТРИЛЫ ПО ЛИТЕРАМ , ЧТО ПРОМЫШЛЯЕТ МЕТОДИЧНЫМ ВБИВАНИЕМ ОДНОЙ РУСОФОБСКОЙ ПОДЛОСТИ :РОССИЯ -ЭТО "ОБЛИЗЬЯНА" ЗАПАДА , НЕДОЗАПАД ,СМЕРДЯКОВ ,КОТОРЫЙ ТОЖЕ В БАРЕ ЖЕЛАЕТ , НО СПЕРВА ПУСТЬ ЛЕТ ДВЕСТИ НА ЗАДНЕМ ДВОРЕ ПОУЧИТСЯ ЗАПАДНЫМ ПРИВЫЧКАМ к-а

280614  2008-04-13 12:36:05
Валерий Куклин
- Алексей, ваша рецензия-памфлет блестящи. Но мне Витю жалко. Я помню его первый рассказ в СМ, о коем не раз писал. Называется ЗлобА. И тогда он меня потряс. Я был уверен в 1975 году, что на Руси появился большой писатель. А вышел пшик. Этот роман Виктора я не читал. Да и вообще после публикации его очерка о поездке писательской на Мамаев курган по реке Волге, опубликованной в альманахе берлинском "Остров", ничего из его книг и из книг рекламируемых им авторов не читал и читать не буду. Да и ваш памфлет самодостаточен, дает представление о произведении, пожалуй, больше, чеми угадываемый за ним роман.

Валерий

1|2|3|4|5

 

Добавить статью

 

Редколлегия | О журнале | Авторам | Архив | Статистика | Дискуссия

Содержание
Современная русская мысль
Портал "Русский переплет"
Новости русской культуры
Галерея "Новые Передвижники"
Пишите

Русский переплет

© 1999 "Русский переплет"

Copyright (c) "Русский переплет"
Rambler's
Top100   Rambler's Top100

Rambler's Top100