Русский переплет - литературный интернет-журнал

( Опубликовано 29.11.2005 г. ИА <АПН-Нижний Новгород> по адресу: http://www.apn-nn.ru/pub_s/592.html)

Беспорядки во Франции связаны с ситуацией в самой Франции лишь отчасти (http://www.apn.ru/index.php?chapter_id=135&data_id=508&do=view_single ).

Да, очевидны те важные обстоятельства, которые в значительной степени подвигли французскую молодёжь арабско-африканского происхождения на волнения.

Это, прежде всего, классический социальный протест жителей бедных кварталов, превращённых как властями (политика расселения и т.п.), так и самими их обитателями в своего рода гетто (напомню, что гетто исторически возникали не оттого, что туда <сгоняли>, а в целях сохранения традиционной идентичности через поддержание замкнутой среды, самоогораживания и самоотгораживания). Были в беспорядках и очевидные элементы межэтнической и межконфессиональной розни, но они явно не являлись столь же существенными, как социальный фактор. Достаточно указать на то, что устраивающие поджоги и нападения подростки не имеют никаких правовых ограничений для того, чтобы рассматриваться в качестве полноценных <лиц французской национальности> и что не более одной седьмой части юных обитателей бунтующих кварталов посещает (не то что является истыми верующими) мечети.

Также очевидно, что беспорядки были в значительной мере организованы. Здесь большую роль играют и представители криминала и те, кто учительствует от имени ислама и превращает ислам в форму идеологии самоизоляции подрастающих французов первого поколения от самой Франции.

Наконец, немалую долю в нагнетание страстей внесли и политическая рознь различных партий и идеологий, сразу же разглядевших в бунтах возможность резко повысить рейтинги, и приближающиеся президентские выборы.

Все эти обстоятельства (от социальных до политических) можно обозначить как несостоявшуюся интеграцию, дефолт интеграции по-французски (как, впрочем, и по-голландски и т.п.).

Однако это только одна из граней, и неглавных, реальной проблемы. Ведь основной вопрос состоит в том, а возможна ли вообще подобная интеграция и нужна ли она как вчерашним иммигрантам, так и <настоящим> французам.

Показательно, что главный организатор сопротивления тем, кто бесчинствовал на улицах Парижа, а потом и других городов, министр внутренних дел Николя Саркози сам является сыном иммигранта. Возможно, именно поэтому он был особенно жёсток и непреклонен. То есть состоялось столкновение между теми французами второго поколения, кто не вписывается (в том числе и сознательно) и кого не вписывают во французское высокое общество - и теми, кто сумел пробиться и вписаться

Но разница в том, что Саркози становился <новым французом> в 1960-70-е годы, а эти подростки сейчас. Что же изменилось с тех пор? В ответе именно на этот вопрос лежит реальная проблема.

Для отцов бунтующих переезд во Францию на ПМЖ был сознательным решением в поисках лучшей (в социально-экономическом плане) доли. Они сравнивали свою жизнь в арабской Африке и во Франции, тем более в центральном районе Иль-де-Франс, и делали выбор в пользу переезда.

Их же дети вынуждены сравнивать своё социально-экономическое бытие французов (пусть и <новых>) с таковым уже <обычных> французов, которые выглядят <золотой молодёжью>, которым открыты все двери и которые относится к <новым французам>, детям вчерашних иммигрантов, как к людям непервого сорта.

Неудивительно, что бунтующие французы первого поколения имеют явно расщеплённую идентификацию, своего рода раздвоенное или бинарное сознание: я - и француз, и, одновременно, нефранцуз.

<Мы хотим быть французами!> (http://www.opendemocracy.net/globalization-institutions_government/banlieues_3051.jsp ) - вот месседж, который посылают бунтующие юнцы.

Но что стоит за этим и отчего в массовом порядке образуется подобная изначально взрывная расщеплённая идентификация?

Выход на реальную проблему лежит, как ни странно (на первый взгляд) в анализе нынешнего российского отношения к иммигрантам.

Необходимо признать, что российское население сверху (политики, высшие чиновники, журналисты) донизу уже привыкло смотреть на иммигрантов как на дешёвую и допускающую практически неограниченную эксплуатацию рабсилу. Подобное восприятие теперь кажется абсолютно естественным подавляющему числу активного населения. И это несмотря на то, что иммигрантами в массе своей являются люди, которые ещё пятнадцать лет назад были согражданами одного Союза и рассматривались как <свои>.

Стало естественным мыслить про людей как ресурс, который к тому же можно черпать откуда-то оттуда, из-за границ, из-за <бугра> и за который, следовательно, можно фактически не отвечать и, тем самым, не признавать в этих людях равных тебе людей, переводить этот человекоресурс в иной почти биологический вид.

Начало такому отношению к людям было положено ещё в позднесоветское время, когда сил стало хватать только на Москву (в ущерб остальной стране) и систематическим стало привлечение <лимиты>. Но тогда подобное отношение к людям частично оправдывалось тем, что было естественным следствием индустриализма - системы, когда человек существует для производства. Но индустриализм корёжил всё население без особого разбора и все более-менее в одинаковой степени чувствовали себя <под> ним. А теперь стало считаться естественным, что уже сами люди неравны, и что тех, кто оказался слабее, можно и даже необходимо истощать и выжимать как ресурс. Причём, это уже касается большей части всех наёмных работников в России, но особенно в наглядном и циничном виде проявляется по отношению к мигрантам.

Массовое сознание сегодня допускает онтологическое неравенство людей и закономерно вытекающее из него рабство.

В изумительно тонкой книге Сергея Георгиевича Кара-Мурзы <Совок> вспоминает свою жизнь> (http://www.patriotica.ru/history/kara_sovok.html ) это строительство института рабства на примерах подмосковной дачной жизни точно описано и проанализировано (в последних <постперестроечных> главах).

Апофеозом разделения социума на развалинах СССР на <избранных>, собственно людей, и <нелюдей> является программное <открытие> доктора психологических наук, профессора А. Асмолова (несколько лет бывшего даже заместителем министра образования России) о наличии в стране <быдл-класса>: <У нас, в России, очень много мечтаний. Одна мечта - о создании среднего класса, который в мире называют <мидл-класс>. Когда мы мечтаем об одном, то не замечаем, как медленно нарастает другое. Появляется явление сильно отличное от мидл-класса, а именно - быдл-класс. Первая характеристика этого класса - житие в культуре полезностей. Он живет по формуле <дашь на дашь>, он живет по формуле <чего изволите?>. И, наконец, Вы сами четко чувствуете, насколько нарастает барометр национальных конфликтов, религиозных конфликтов. Их раствором является быдл-класс. Поскольку для него ненавидеть человека только за то, что он отличается от тебя мировоззрением или длинной носа, или цветом глаз. И все, что сейчас клокочет в России - все эти взрывы, все эти теракты, связанные с лозунгами - их средой является быдл-класс. А быдл-класс очень опасный для России

Перед нами довольно большая и серьезно растущая группа людей. Это довольно распространенный социальный слой, с которым Вы встречаетесь. Этот слой завязан на сознание, на ментальность, а не только на какие-то экономические показатели. Человек может иметь достаточное количество средств, но быть ярким представителем быдл-класса. Вы четко признаете его по формулам, что <я - человек, которому все позволено, все можно, я ненавижу других>

Эти рассуждения господин Асмолов излагал в телевизионной программе <Ночной полет> ( http://vif2ne.ru:2009/nvz/forum/arhprint/84302) как раз вскоре после <футбольных> бесчинств юнцов на манежной площади в Москве в июне 2003 года. Здесь стоит остановиться и вдуматься в излагаемую программу.

Ведущий программы Андрей Максимов, чувствуя, видимо, очевидную сомнительную подоплёку этих рассуждений, посчитал нужным спросить: <У представителей быдл-класса может родиться ребенок, который не будет относиться к быдл-классу?>, на что Александр Асмолов так и ответил: <Ответ однозначный, естественно может. Потому что для быдл-класса характерно стремление к закрытому обществу, он хочет жить в изолированном пространстве, он хочет жить в мире, близком по идеологии к миру Бен Ладена и других. Сейчас, когда уникальный процесс интернационализации, когда мир останется и будет открытым миром, и когда образование без границ становится формулой...>.

Следующим тестом для Асмолова был звонок в студию: <Очень часто произносите слово <быдл-класс>. Мне кажется <не суди, и не судим будешь>. Но напрасно: Асмолов ушёл от ответа.

Наконец, пытается в лоб проблематизировать профессора ведущий передачи Андрей Максимов: <Когда я говорю о существовании быдл-класса, я имею в виду, что я не быдл-класс. То я себя сразу приподымаю над этим. Разве это правильно? Я же не могу сам себя так оценить?>

Но Асмолов строг: <Во-первых, можете. Потому что это не значит, приподымаете. Есть огромное количество знаков в культуре, по которым четко понимаете, что в одной компании Вы могли бы общаться и чувствуете себя человеком, который нормально живет, и может надеяться на то, что его поймут и не предадут. И Вы выбираете эти компании. Я не буду говорить о всех неречевых знаках, по которым Вы угадываете: хочется ли мне быть с этим человеком вместе. И для этого не надо потока слов, часто достаточно коснуться просто руки>.

Трудно понять, чем программа А. Асмолова отличается от программы <истинных арийцев и нордийцев, <расы господ>, которые в 30 - 40-е годы прошлого века занимались отделением <высококачественных> от <низкокачественных>, всяких там <низших рас> и <неполноценных народов>. Более того, он явно претендует на то, чтобы как и Адольф Гитлер найти чёткие критерии для разделения высших и низших - его радость <исследователя> похожа на радость Гитлера в <Моей борьбе>: <Тут-то мы и видим оселок, по которому проверяется ценность каждой расы >.

Впрочем, всё это неудивительно для записных борцов с <русским фашизмом>. Выдумывая эти <фашизмы> и <быдл-классы>, они занимаются чрезвычайно важным для <элиты> делом - идеологически обеспечивают чудовищное социально-имущественное расслоение в России. Именно для этого он изобретает целый класс, т.е. устойчивую массу людей, и исходно прикрепляет к нему ярлык <быдла>, после которого считать представителей этого класса людьми чрезвычайно непросто.

Очень символично и то, что Асмолов ещё и заведует кафедрой психологии личности психологического факультета МГУ имени М.В. Ломоносова и вообще считается известным специалистом по проблемам личности, то есть центральной христианской категории, абсолютно уравнивающей всех людей как созданных по образу и подобию Божьему и даже носящих <кусочек> Бога в себе (http://www.pereplet.ru/krupnov/16.html#16 ). <Про> личность учит тот, кто способен отличать людей одного сорта от другого - достаточно <коснуться просто руки>.

Вот в этом-то обнаружении среди людей нечеловеков в начале 21 века собственно и ситуация.

Такие <учёные> как Асмолов фактически выступают идеологами, выдумывают и преосуществляют (превращают в сущность, онтологизируют) искусственные модели. Цель - оправдать удобное для <элит> отделение от себя <неэлит> и снятие с себя ответственности за общество и страну. Причём важно, чтобы подобные идеологии внедрялись не столько в <элиты> (они-то такие удобные подсказки схватывают с лёту), а в сами неэлитные массы.

И результат налицо.

У населения России в массе своей к настоящему моменту выдрессирован иммунитет на не свою боль и откровенные несправедливость и ужас.

Мы уже перестаём замечать беспризорных подростков, стариков-попрошаек и бомжей - они почти больше не задевают и не волнуют нас. Они могут нас раздражать и злить, но не задевать и даже не касаться. А если совсем <достанут>, то можно огородиться стёклами персонального авто и <уйти под воду>.

Мы уже свыклись с институализированной бедностью и другими <завоеваниями> <новой России> (http://www.rosbalt.ru/2005/03/01/198010.html).

А некоторые высокопоставленные деятели Русской православной церкви уже при каждом возможном случае рвутся в бой ради идеологического оправдания чудовищного социального неравенства (децильный коэффициент больше 14). Так, например, странно было смотреть как в программе В. Познера <Времена> за 30 октября представитель Отдела внешних церковных связей Московского Патриархата Михаил Прокопенко, священнослужитель следующим оригинальным образом инициативно поддержал г-на Познера: <Познер: По крайней мне не известно ни одной страны, где нет нищих и где нет необходимости в наличии некоторого количества... Да, прошу. Михаил ПРОКОПЕНКО: Существует такое парадоксальное высказывание одного из отцов древней церкви. Когда его спросили о причинах социального неравенства, которое и тогда было, и тогда люди этим задавались, он ответил: <Бог в разной степени людей наделил своими благами для того, чтобы они могли помогать друг другу>. То есть они уже и Бога в организаторов неравенства записывают.

Мы уже привыкли к существованию разных сортов людей и выучились воспринимать как должное.

До чего, к примеру, великолепен лозунг младшего брата <большой> партии <Родины> - Союза молодёжи <За Родину!>, который в конце июля этого года во многих регионах страны провели акции протеста против отмены отсрочек от армии для студентов и закрытия военных кафедр в ВУЗах страны под лозунгом: <Студент - не пушечное мясо!>.

Вы поняли? Раз студент - не пушечное мясо, то нестуденты, все те, кому не удалось <откосить> от армии являются - правильно! - мясом, пушечным мясом.

Это всё означает не то, что <они>, <парии> - хуже нас. Совсем наоборот. Это означает, что мы, привыкшие к <ним>, почти утеряли собственное достоинство и согласить не быть личностями, т.е. видящими и чувствующими, и ответственными за всё. Это означает, что <первосортные> фактически добровольно произвели с собой духовную кастрацию и эвтаназию и теперь могут пребывать в счастливом состоянии.

До следующего бунта.

Конечно, во Франции в отношения <коренных> французов и <новых> французов смешивается сразу много смыслов и чувств. Есть и значительный элемент <вины> за колониализм и т.п. Но не это определяет ситуацию, а готовность признавать неравенство людей в качестве естественного, природного, и, стало быть, закономерного, должного. Для неквалифицированного труда и низовой экономики нужен был людской ресурс - его и стали завозить-импортировать сорок лет назад. Теперь можно больше не завозить, поскольку есть дети, да ещё и в количестве, превышающий первоначальный перемещённый <ресурс> - так что можно теперь уже и увозить-экспортировать. А этим иммигрантским детям, несмотря на их французское гражданство, изначально отводить роль того же самого ресурса в экономическом плане, а в социальном - тех, кому по сути запрещён вход в наиболее перспективные сегменты общества (по типу <Не для чёрных>), изгоев, париев, недокласса-андеркласса (underclass; так определяет беспорядки во Франции как - http://www.economist.com/agenda/displaystory.cfm?story_id=5138990 ), les miserable (отверженных, вспомним одноимённый роман Виктора Гюго).

И в итоге на долю этих детей из знаменитого <Свобода. Равенство. Братство> остаётся лишь свобода, а равенство и братство - ключевые христианские категории - оказываются нерентабельными и лишними.

Признание нового рабства в эпоху постмодерна на деле отбрасывает нас минимум на две тысячи лет назад, в дохристианскую эру. Через деление людей на сорта, через готовность к рабству лежит отказ от подлинного глубинного равенства всех людей, что и было привнесено в мир жертвой Христа и христианством.

Таким образом, за беспорядками стоит прежде всего беспринципность политики Франции в целом (частично об этом я написал в материале <Конец первого мира> - http://www.kroupnov.ru/5/276_1.shtml ) и главная мировая проблема нашего времени - расхристианивание завершающееся расхристанностью.

Всё вышеизложенное вовсе не означает и обратного, что <они> лучше нас, что к хулиганству, бесчинствам и другим преступлениям французских или иных юнцов надо относиться снисходительно. Нет, в ситуации бунтов никакой политики умиротворения быть не должно.

Речь вообще не об этом, а о созревшей мировой проблеме жёсткого разделения мира на несоприкасающие миры, существования жестокого антагонизма между социализированными и несоциализируемыми. Как заметил один неглупый человек, современный капитализм пришел к интересной ситуации: безработные эксплуатируют работающих, угнетаемые нации - угнетателей, бедные - богатых. Глобальный капитализм тяжело болен, может быть, смертельно.

Для России происходящее последний месяц во Франции имеет колоссальное значение.

Во-первых, самый первый вопрос состоит в том, хотим ли мы действительно быть теми, принадлежать к тем, кто делит человечество на сорта. К великому сожалению, если послушать наших бизнесменов и политиков, то они в массе своей, независимо от идеологических и партийных пристрастий, относятся и к мигрантам, и к землякам как к людям непервого сорта, если не хуже.

Во-вторых, мы имеем дело с мировой проблемой.

Мир абсолютно расслоился и разделился. И эта граница между точечными полюсами богатства и процветания и необъятными пространства прозябания и деградации теперь проходит сквозь все страны и <первого>, и <второго>, и <третьего> мира. Идеологическое закрепление этого неравенства ведёт к признанию сущностного неравенства людей и созданию систем отгораживания людей <первого сорта> от прочих (типа <санитарных кордонов>) и организации <мягких> концлагерей и гетто.

И всё дело в том, как отнесётся Россия к этой проблеме. Либо согласится с идеологией нового рабства - либо на собственном примере честно <вскроет> эту проблему и приступит к её решению. Во втором случае мы увидим Россию как мировую державу (http://www.kroupnov.ru/5/273_1.shtml ).

Не надо нам бояться <подобных беспорядков> в России да ещё и пугать ими друг друга, как это делают те, кто по факту уже принял идеологию нового рабства (http://www.apn.ru/?chapter_name=advert&data_id=763&do=view_single).

Следует ужаснуться собственному расчеловечиванию и деградации под соусом развития и интеграции в <развитый мир>, в <мировую цивилизацию>.

Следует выбрать между рабством и братством.

ОБОЗРЕНИЕ Юрия Крупнова

ОБОЗРЕНИЕ
Юрия Крупнова