|
|
Немного о себе
Не каждый день, конечно, человек не русского происхождения начинает писать стихи на русском языке. С 1991 г. стихотворчество на не родном русском языке стало существенной частью литературной деятельности одного канадского ученого, долг
ое время занимающегося преподаванием русского языка, как иностранного, и литературным переводом с русского языка на английский. К тому времени, откровенно признаюсь, русская словесность уже стала для меня чем-то большим, нежели просто академическая дисциплина. Уже много лет она была для меня предметом желания и любви, настоящей страстью в моей жизни. Теперь для меня очевидно то, что страсть языковеда, наслаждающегося всевозможными нюансами мировых языков, неизбежно находит свое словесное выражение в его собственном творчестве.Что же стало источником возникновения этой страсти к русской словесности у человека, в чьих жилах нет ни единой капли русской крови? Размышляя над этим вопросом, я понимаю, что уходящая корнями в мое далекое прошлое страсть к русской словесности (особенно к поэзии) ≈ результат естественного схождения различных событий в моей жизни. Во-первых, моя мама, которая всегда любила путешествовать по миру и знакомиться с людьми разных культур (несмотря на свое незнание иностранных языков), воспитывала во мне подобную любовь и всегда поощряла во мне желание изучать иностранные языки. Еще четырехлетним ребенком я начал изучать французский в частном детский саду в Ванкувере. Позже, в средней школе стал учиться немецкому, латыни, испанскому. Благодаря маме в юношеские годы мне удалось посетить многие страны Европы (Бельгию, Нидерланды, Германию, Австрию, Италию, Швейцарию, Францию, Скандинавию, включая заполярные районы Норвегии, Швеции и Финляндии). Мама была тогда активным деятелем Международной федерации университетских женщин (IFUW). И вот после ее очередной конференции в Хельсинки, состоявшейся в августе 1959 г., была организована пятидневная экскурсия в Ленинград ≈ экскурсия, впоследствии оказавшаяся роковым событием, предопределившим тогда мою будущую профессию. Именно тогда в Ленинграде я открыл для себя новые языковые средства выражения, совершенно непохожие на все прежде изученные мною в других языках. Это было для меня чем-то схожим с не подвергающейся объяснению "любовью с первого взгляда".
Поступая в университет спустя два года, я понял: выбор специализации уже определен ≈ иначе и быть не может. Но в то время на канадских факультетах иностранных языков преподавали только фонетику и грамматику, этого было явно не достаточно для того, чтобы полноценно разговаривать на русском языке. Я стал предпринимать различные шаги для более расширенного изучения русского языка ≈ записался на двухмесячную летнюю программу одного американского университета, где разговор на английском был совершенно запрещен, после, вернувшись в Канаду, принимал участие в восстановлении русского клуба при университете. Два-три раза в неделю мы встречались для разговорной практики, смотрели русские кинофильмы, пели русские народные песни (я даже купил себе русскую балалайку и учился играть на ней), приглашали в университет моряков советских судов (они часто посещали ванкуверский порт), и несколько раз, в дни открытых дверей, устраивали русскую выставку с крестьянской избой, предметами искусства и ремесленными изделиями, выступали на сцене в русских народных костюмах с русскими народными песнями. Я и теперь по-прежнему люблю слушать и петь русские песни под балалайку.
В аспирантуре мне пришлось заниматься русской лингвистикой и ее применением к преподаванию русского языка как иностранного. В 1967 г., уже получив две ученые степени (бакалавра и магистра), я стал преподавать русский язык в различных вузах Канады и Америки. Время от времени, заниматься переводами, преимущественно, с русского на родной английский. С 1982 г. работаю сотрудником двуязычного (англ./франц.) Оттавского университета.
В целях усовершенствования способов преподавания русского языка я разработал свое собственное пособие под названием "Метро", которое использовал в течение нескольких лет в очередном курсе русского языка для начинающих. Пособие состояло из нескольких частей: (а) "Разговорник", (б) "Справочник", (в) книжка упражнений и (г) записанный мною комплект аудиокассет с голосовым озвучиванием всех материалов. В последних главах пособия русский язык преподносился уже не в качестве предмета изучения языка как такового, но в качестве средства изучения русской истории и географии.
К концу 1980-х гг. я стал помогать шефу небольшого академического издательства ("Legas") в подготовке книг к изданию на разных языках, в том числе и на русском. Весной 1991 г. в последнюю категорию вошел сборник воспоминаний и стихотворений генерала Астраханских казачьих войск Андрея Николаевича Донскова, составленных его внуком профессором русской литературы Оттавского ун-та Андреем Александровичем Донсковым.
Стихи А. Н. Донскова я полюбил всей душой. После стал заново перечитывать сборники русской поэзии, знакомые мне со студенческих лет. Особенно мне нравились классические стихи Пушкина, Лермонтова, Фета. Стал не только читать, но и переводить их на английский язык. Начал писать на русском языке свои собственные стихи, многие из них основаны на игре слов. Теперь их число выше ста; некоторые из них уже опубликованы в русскоязычных газетах, журналах России и Канады, или в литературных изданиях Интернета.
В 1993 г. вышел из печати мой первый перевод книги "Мой гений, мой язык" академика Виталия Григорьевича Костомарова, заведующего Институтом русского языка им. А. С. Пушкина в Москве.
О работе Группы славянских исследований
В 1994 г. я стал теснее работать с проф. А. А. Донсковым, мировым специалистом по Л. Н. Толстому. Благодаря его усилиям уже установились прочные связи между нашим университетом и Институтом мировой литературы (ИМЛИ) Российской Академии наук в Москве, который предоставил нам для перевода полную переписку Л. Н. Толстого с лидером духоборческой секты П. В. Веригиным. Толстой не только в своих работах и письмах в прессу поддерживал духоборцев-крестьян, в которых (согласно А. А. Донскову) он видел практическое воплощение своих идеалов, но материально помогал им освободиться от официального преследования на Кавказе путем массового переселения в Канаду.
Спустя несколько лет было принято решение еще крепче формализовать исследовательскую деятельность нашего университета в области славяноведения: в 1998 г. в нем организовалась так называемая "Группа славянских исследований" (Slavic Research Group / ГСИ), участие в которой я принимаю в качестве административного ассистента, с 2003 г. и как "research associate" [научный сотрудник]. За свою первую пятилетку существования ГСИ уже стала одним из самых успешных центров славяноведения в Канаде, выпуская академические книги (их уже 17) на русском, польском и английском языках (частично на французском и немецком). В 1999 г., например, вышла из нашей печати сборник писем (на разных языках) польского князя Адама Чарторыжского, куратора просвещения вильнюсского района в правительстве императора Александра I, п. т. "Adam Jerzy Czartoryski: Letters to Vilna/Listy do Wilna" [Адам Йежи Чарторыский: Письма в Вильнюс]; его составил член ГСИ Ричард Соколоский, чей второй том, воспоминания Феликса Пжилубского о Януше Ружевиче, появился два года спустя. В 2000 г. еще один сотрудник нашей группы, Дж. Даглас Клэйтон, выпустил у нас свой сборник эссе о Пушкине п.
т. "Wave and stone: Essays on the poetry and prose of Alexander Pushkin".В состав Группы славянских исследований входят как профессора разных факультетов Оттавского ун-та, так и ученые других канадских и зарубежных академических заведений, в том числе и нынешняя глава классической литературы ИМЛИ РАН М.
И. Щербакова. Почетными членами группы назначены и ее предшественница в этой должности Лидия Дмитриевна Громова и старшая сотрудница Института русской литературы РАН в Санкт-Петербурге (ИРЛИ) Галина Яковлевна Галаган.Не только одна из наших публикаций посвящена исследованию по вышеназванной секте духоборцев и их эмиграции в Канаду в 1899 г. (это один из самых значительных примеров массовой эмиграции в истории нашей страны). Одну партию переселяющихся в Новый Свет духоборцев сопровождал, по просьбе самого Л. Н. Толстого, его старший сын Сергей Львович Толстой. Ценное описание этой поездки в его дневнике и нескольких письмах, написанных С. Л. Толстым близким в Россию, опубликовались впервые в истории нашим центром осенью 1998 г., п. т. "Сергей Толстой и духоборцы: путешествие в Канаду", и в русском оригинале и в моем английском переводе.
Год спустя мы с А. А. Донсковым и с директором местного Института канадоведения (Institute of Canadian Studies) Чадом Гаффильдом, организовали в Оттаве крупную международную конференцию на тему "Духоборческое столетие в Канаде", в котором участвовали не только докладчики из академических заведений Канады и Великобритании, Америки и России, но и сами представители канадского духоборческого общества. В том же юбилейном году появился составленный мною первый том в серии "Канада-Россия" (совместное предприятие ГСИ и Центра исследования по канадско-русским отношениям Карлтонского ун-та, под общей редакцией А. А. Донскова и Дж. Л. Блэка), п. т. "Russian roots & Canadian wings: Russian archival documents on the Doukhobor emigration to Canada" [Русские корни и канадские крылья: русские архивные документы об эмиграции духоборцев в Канаду]. Предисловие к этому изданию написал директор музея-усадьбы Ясной Поляны Владимир Ильич Толстой (праправнук Льва Николаевича Толстого). И в 2002 г., по просьбе Института канадоведения, я составил электронный справочник о том, как изображены канадские духоборцы в Интернете.
В работу ГСИ входит также исследование по переписке Л.
Н. Толстого с другими корреспондентами. В 1999 г. ГСИ выпустила его переписку с молоканским философом Ф. А. Желтовым, а впоследствии мне поручил сделать английский перевод американский центр исследования "Highgate Road Social Science Research Station" в Беркли (шт. Калифорния), который опубликовал перевод в связи с ГСИ. Еще до формального создания ГСИ А. А. Донсков уже опубликовал в Германии переписку Л. Н. Толстого с двумя крестьянскими мыслителями: М. П. Новиков и Т. М. Бондарев.Жемчужиной публикаций ГСИ является переписка Л. Н. Толстого со своим другом и коллегой, русским философом Николаем Николаевичем Страховым, который в течение четверти века (1870 - 1895) помогал великому писателю в издании его главных художественных и религиозно-философских работ. Переписка появилась у нас в два приема. В 2000 г. впервые в истории опубликовалась переписка этих двух мыслителей 1894 - 1896 гг. (т. е., последних двух лет жизни Страхова), в одном томе с полной перепиской Страхова с женой Толстого Софьей Андреевной (1870 - 1895), с которой Николай Николаевич тесно сотрудничал в издательской работе. В 2003 г. появилось в толстом двухтомнике полное собрание переписки Л. Н. Толстого с Н. Н. Страховым (1870 - 1896). В оба издания входят как критическое эссе А. А. Донскова, так и множество аннотаций к тексту, написанных двумя составителями переписки в Москве: вышеуказанной Л. Д. Громовой и сотрудницей Гос. музея Л. Н. Толстого (ГМЛНТ) в Москве Татьяной Георгиевной Никифоровой.
Теперь ГСИ ищет средства на реализацию крупного проекта: предвидится издание "Лингвострановедческого словаря Канады" на русском языке, с целью ознакомить как граждан Российской Федерации, так и русскую диаспору с историей, географией, политикой и социальными традициями второй по площади в мире страны.
От имени ГСИ и Оттавского ун-та договоры о международном сотрудничестве подписаны не только с ИМЛИ и ГМЛНТ, но и с рядом других российских академических заведений. Среди них: Музей-усадьба Л. Н. Толстого "Ясная Поляна", Московский гос. институт международных отношений (МГИМО), ИРЛИ РАН в Петербурге (Пушкинский дом) и Канадский колледж Санкт-Петербургского университета. Уже несколько раз сам вице-ректор (по академическим делам) Оттавского ун-та Робэр Мажор, вместе с директором ГСИ А. А. Донсковым, встречается (и в России и в Канаде) с соответствующими представителями указанных российских заведений, чтобы подписать с ними договоры. И вице-ректор и директор не раз выступают перед российскими учеными с научными докладами о Канаде, о духоборцах, о канадских исследованиях по архивам русской словесности.
За последние годы А. А. Донскова назначили членом как Петровской Академии (Petri Primi Academia scientiarum et artium) в Санкт-Петербурге, так и престижного Канадского королевского общества (Royal Society of Canada); в 1999 г. ему присвоила Пушкинскую медаль Международная ассоциация преподавателей русского языка и литературы (МАПРЯЛ). Об изданиях ГСИ пишут с восхищением в крупных мировых журналах славяноведения, в том числе в "Русской литературе" (СПб), в "Slavic & East European Journal" (США), в "Slavonic & East European Review" (Великобритания) и, конечно, в "Canadian Slavonic Papers" (Канада).
Одна из задач ГСИ состоит в ознакомлении местной столичной публики с разными аспектами славянских культур. Это часто реализуется в сотрудничестве с российским, польским и другими посольствами славянских стран, с которыми мы уже установили хорошие связи. В события, открытые для публики, входят выставки искусства и литературы, кинофестивали и семинары о славянских культурах. И российский, и польский послы уже не раз награждают призами наилучших студентов нашего университета в области славянских языков.
В "Русском переплете" опубликовал:
