Пятигорск на заре третьего тысячелетия

Зима

Впервые я приехал в город Пятигорск в декабре месяце вместе с женой, которая бывала здесь и раньше. Она, как российская знать в "проклятое прежнее время", поправляла здоровье "на водах". Одеты мы были по-осеннему, в расчёте на обычную в этих местах в такое время года довольно тёплую погоду. По крайней мере, по южноуральским меркам, так как приехали сюда из Челябинска.

Сразу же по выходу из вагона на перрон Пятигорска нас ожидал пренеприятнейший сюрприз - температура воздуха -28^оС! Такие морозы здесь бывают раз в 100 лет, то есть, можно понять, как исключительно нам повезло! Ну да делать нечего, максимально поджав хвосты, короткими быстрыми (очень быстрыми, и откуда только взялась такая молодая прыть!) перебежками устремились в местное квартирное бюро - "Солнышко". Мы страстно желали, по-возможности, быстрее снять квартиру (приехали-то мы "дикарями", как, впрочем, ездили везде и всегда!) и отогреться, наконец-то, от так неласково встретившей нас погоды Северного Кавказа!

В этот не самый счастливый из наших дней, хотя бы в этом, повезло. Быстро и недорого сняли отдельную трехкомнатную квартиру. Правда, со смежными комнатами, зато на втором этаже старинного купеческого дома, в самом центре исторической части Пятигорска - в "Цветнике"! Этот исторический центр Пятигорска занимает неширокое ущелье, разделяющее гору Горячую и Михайловский отрог горы Машук. Жильё принадлежало прекрасным людям: местной художнице Ирине и её матери, а занимал эту площадь раньше сын Ирины. Однако он уехал учиться в крупный город, а затем и остался там навсегда. Ирина с матерью проживали в двух небольших комнатках на первом этаже этого особняка. К нашему следующему приезду они, к великому нашему сожалению, уже продали верхнюю квартиру, но помогли нам подыскать другоё жильё, здесь же, в "Цветнике", неподалёку от них. Вечером заходили к ним в гости с тортом, пили чай, беседовали о Пятигорске, о Лермонтове, о здешней жизни и засиделись далеко за′полночь.

Цветник

Квартира представляла собой часть старинного бального зала, расположенного на втором этаже дома, впоследствии разделённого на несколько квартир и комнат. Сам двухэтажный дом был расположен вплотную к старинному зданию Пушкинских ванн. Раньше они назывались Сабанеевскими, и были построены на месте снесённого домика Е.А.Хастатовой. В 1825 году к ней приезжала сестра с внуком Мишей Лермонтовым 11 лет от роду! То есть мы поселились максимально близко, вплотную к тому месту, где впервые поселился в Пятигорске М.Ю. Лермонтов, где он всей юной душой навсегда полюбил этот город и весь Северный Кавказ. Здесь он написал главы "Тамань" и "Княжна Мэри" из "Героя нашего времени", в это городе родились стихотворения: "Утес", "Сон", "Дубовый листок", "Пророк", "Выхожу один я на дорогу..." и прочие, ставшие сегодня хрестоматийными строки.

Соединённые в единый ансамбль здания Пушкинских ванн являют собой памятник архитектуры восемнадцатого века. Это красивейшее здание из природного камня с фигурной кладкой и причудливыми белыми башенками было построено по специальному проекту. Его фасад украшен различными архитектурными изысками в виде инкрустаций, фигурного крыльца с перилами из чугунного литья, колоннами. Сейчас этот комплекс является лечебницей, оснащённой самым современным оборудованием. Начиная с 8 утра и до вечера (зимой до полудня из-за недостаточной загрузки) по каменным ступеням роскошного крыльца поднимаются отдыхающие, желающие поправить здоровье "на водах".

Первые ночи в Пятигорске мне не спалось, будоражила воображение мысль, что нахожусь в любимом городе Лермонтова, да ещё практически на том же самом месте, где он жил в свои первые приезды. Более того, через три особняка в противоположную сторону в точно таком же доме проживал Л.Н.Толстой, который именно здесь написал свою повесть "Казаки". Я часто вставал и выходил на крылечко покурить. Входная дверь второго этажа открывалась прямо в направлении Пушкинских ванн. Окна полуподвального помещения были слабо освещены изнутри: похоже, там горел один или несколько настенных светильников. Из этого помещения явственно доносился нешуточный звон металла, иногда раздавались короткие реплики, был слышен негромкий смех. Через два, три и четыре часа, до самого утра продолжалось невидимое сражение, сопровождаемое лязгом и скрежетом металла о металл.

Позже узнал, что там занимались фехтованием на мечах местные любители старины. Они неофициально организовали рыцарское общество и по ночам, наверное, чтобы не пугать мирных граждан, надевали настоящие доспехи весом в 35 килограммов и действительно рубились на настоящих мечах в два килограмма весом! В 2001 году в Пятигорске современные рыцари, последователи славного короля Артура, официально зарегистрировали клуб исторического фехтования "Княжич".

Сразу за лечебницей, выше неё по рельефу находится ещё более старинная Елизаветинская галерея. Некоторое время при советской власти в честь 200-летия Академии наук она называлась Академической. "Цветник", как, впрочем, и весь Пятигорск, был расположен на горном склоне. На этой галерее пило минеральную воду из источника всё высшее общество России со времён правления императрицы Елизаветы. В левом крыле этой галереи было открыто кафе "Камелот", стены которого увешаны старинным оружием, доспехами. Был тщательно подобран и соответствующий интерьер. В результате внутри помещение больше напоминало средневековый рыцарский зал, чем современное кафе. В тёплые вечера "рыцари" клуба "Княжич" рубятся на мечах на свежем воздухе, прямо под сводами "Академички", рядом с "Камелотом".

Улица Кирова, проходящая по центру "Цветника", в том числе и мимо снимаемого нами дома и Пушкинских ванн к Елизаветинской галерее, раньше (в "проклятое дореволюционное время") называлась Курортным бульваром. Именно по нему и прогуливались в прошлом отдыхающие.

Тремя домами ниже нашего, по тому же бывшему Курортному бульвару, на таком же, как и тот, в котором мы поселились, двухэтажном доме укреплена мемориальная доска. Надпись на ней гласила, что здесь "останавливался в один из приездов артиллерийский поручик граф Лев Николаевич Толстой". Мысль, что и в снимаемой нами квартире проживали лучшие люди России, что именно здесь, в этих комнатах проходили дворянские балы для гордых кавалеров и разодетых, как сегодня разве что на вручении премии "Оскар", прекрасных дам, будоражит воображение. Находясь здесь, реальнее осознаёшь историческую, культурную и духовную связь времён. Ведь мы - их потомки во всех сферах духовной жизни! Интересно, как бы они оценили нас? Далеко ли мы ушли от них, и в какую сторону?!!

Всё в "Цветнике", дышало историей. Здесь на небольшом пятачке сосредоточена добрая половина достопримечательностей города. Это Ермоловские ванны, названные в честь командующего Кавказским корпусом, героя войны 1812 года генерала А.П. Ермолова. Лечебница предназначалась для военнослужащих. К 1902 году здание перепрофилировали в грязелечебницу, она действует до сих пор. Здание считается одним из лучших архитектурных памятников "Цветника". Вплотную к Ермоловским примыкают Лермонтовские (бывшие Николаевские) ванны. В начале 19 века они были самыми благоустроенными не только на курорте, но и в России - с печным отоплением и системой охлаждения горячей минеральной воды. В них М.Ю. Лермонтов принял 20 ванн. Рядом с ваннами позже, уже в середине 19 века, в качестве курортной галереи для прогулок больных в ненастную погоду, был построен красивый лёгкий павильон из металла и стекла, названный Лермонтовской галереей. Сейчас часть её используется, как театральный зал.

Неподалёку, у самого подножия горы Горячей, находится пещера искусственного происхождения (в то время как почти все гроты и пещеры в Пятигорске - карстового происхождения) с тремя входами. Она была сооружена в ознаменование первого восхождения на Эльбрус участников экспедиции под руководством генерала Емануеля, и получила название грот Дианы. В нём часто бывал Лермонтов, а за неделю до гибели он устраивал здесь бал для прекрасных дам.

Наличие гротов и пещер на территории Пятигорска подтолкнуло кого-то из находчивых предпринимателей на открытие оригинального кафе "Лисья нора" в центре города, рядом с улицей Кирова, неподалёку от "Цветника". Лестница спускается в подвал с овальным потолком и приглушенным светом. Из него небольшая узкая изогнутая лестница ведёт влево наверх в овальный проём, за которым открывается полукруглый зал неправильной формы со столиками на помосте. Это помещение ещё больше напоминает пещеру. Непонятно только назначение щитов, алебард, копий и прочего средневекового оружия на стенах. Несмотря на некоторый диссонанс интерьера, "Лисья нора", похожая и на пещеру, и на нору огромного зверя, приглянулась нам, и мы установили традицию регулярно отмечать в ней свой приезд и отъезд из Пятигорска.

Прямо над "Цветником", над Ермоловскими ваннами и гротом Дианы на горе Горячей была построена Китайская беседка, а рядом бронзовая скульптура "Орёл, терзающий змею" - символ города и всего района Кавказских Минеральных Вод. Композиция сооружена по горской легенде:

Орел камнем упал с небес на землю и застал врасплох змею, греющуюся на солнце. Когда орел схватил змею, она не стала сопротивляться и безжизненно повисла в его когтях. Гордая своей добычей птица, полетела в гнездо. Змея, до того казавшаяся мертвой, внезапно смертельно ужалила орла в просвет между перьями на шее и ускользнула в расщелину в скале. Умирающего Орла охватили жар в месте ядовитого укуса и жажда. Он с трудом подполз к ближайшему термальному источнику горы Горячей, окунулся в него, попил воды и выздоровел.

Существует и другой вариант этой легенды:

Змея незаметно подползла к сидящему на скале владыке неба и укусила его. Гибель была бы неминуема, не напейся птица воды из бившего поблизости источника и не смочи ею рану. Вода оказалась целебной, и вот спасенный орел, отлитый в бронзе, стал символом Пятигорска и Кавказских Минеральных Вод.

Нет единого истолкования этих легенд. Одни считают, что Орел символизирует исцеляющую силу источников,
которая может победить болезнь в образе змеи. Другие полагают, что легенды олицетворяют извечную борьбу добра и зла, света и тьмы и торжество добра и света. Но здесь, в Пятигорске превалирует всё-таки первое истолкование легенды и скульптурной композиции по её мотивам. Местным жителям, да и приехавшим на лечение людям, больше по душе та версия, в которой утверждается, что орлиная исцеляющая сила горячих минеральных источников непременно победит ядовитую змею любых недугов.

Несколько эпизодов истории, и отдельные памятные места Пятигорска были запечатлёны Михаилом Юрьевичем Лермонтовым в его повести "Княжна Мери". Например, именно на Елизаветинской галерее один из героев повести - Грушницкий, лечившийся после ранения в ногу и пришедший сюда на костылях, пил минеральную воду и уронил стакан, который подала ему княжна Мери. В гроте, позже названным гротом Лермонтова, рядом с галереей, на склоне горы, проходило свидание другого героя повести - Печорина с княжной Верой. Вообще, весь город Пятигорск, благодаря Лермонтову, подёрнут романтической дымкой.

Сквозь непреодолимое время двух с лишним столетий проглядывают яркие образы смелых красивых людей, и русских дворян, и местных горцев. Кипят страсти человеческих взаимоотношений, описанные Лермонтовым в повестях, поэмах и стихах. Думаю, что теперь Пятигорск уже навечно останется городом Лермонтова, и не только для меня, но и для большинства моих сограждан. Попытка взглянуть на Пятигорск, как на обыкновенный курортный город, не увенчалась успехом. Ничего не смог с собой поделать. Вижу его только преломленным через призму романтического взгляда Лермонтова, запечатлённого в его произведениях, так любимых мной!

Курортный бульвар (сейчас улица Кирова), начинающийся от Елизаветинской галереи, до сих пор представляет собой бульвар. Вдоль домов проложены тротуары, далее - дороги с односторонним движением, а по центру улицы - широкая пешеходная дорожка. Пешеходные и проезжие части бульвара в его исторической части, разделяются между собой ровными рядами посаженных кипарисов. В современном продолжении бульвар засажен каштанами. Для меня наиболее привлекательна историческая часть бульвара, по которой прохаживалось отдыхающее на водах общество, включая членов царской фамилии. Именно здесь бурлила курортная светская жизнь.

На Курортном же бульваре, сразу за "Цветником", расположена "ресторация", в которой поручик граф Л.Н.Толстой отмечал свое 25-летие. В двух кварталах выше "ресторации", по перпендикулярной Курортному бульвару улице, в направлении горы Машук, находится дом генерала Верзилина, в котором Лермонтов поссорился с Мартыновым, на проходившем там балу. После этой ссоры состоялась дуэль, на которой Лермонтов был убит. Сейчас в этом доме открыт музей Лермонтова.

Через улицу от дома генерала Верзилина расположен дом с мемориальной доской, на которой написано, что "в этом доме останавливалась семья знаменитого генерала Раевского вместе с приезжавшим с ними А.С.Пушкиным". Пушкину тоже нравилось приезжать сюда. Но так полюбить Пятигорск, как Лермонтов, не смог, конечно, никто! Во всяком случае, так ярко отобразить эти чувства в своих произведениях.

Совсем недавно в городе прошла серия террористических актов: было взорвано здание железнодорожного вокзала и начинённая взрывчаткой автомашина на верхнем рынке города. Нас предупредили о постоянной угрозе новых взрывов и призвали к бдительности. И почему только этим бандюгам так нравиться взрывать здания и убивать людей именно в таком прекрасном городе? Конечно, неправильная постановка вопроса, бандит он в любом месте планеты - бандит. Просто эти зверства против мирных людей ощущаются в Пятигорске, пропитанном лирикой Лермонтова, намного ярче, вопиющая дисгармония мира воспринимается намного болезненнее, чем в других городах. Во всяком случае, для меня лично.

Да, отчаянного поручика лейб-гвардии Гусарского полка, сосланного за стихотворение на гибель А.С.Пушкина "Смерть поэта" в Тенгинский пехотный полк (бывший Суздальский мушкетёрский, созданный А.В.Суворовым) и в наши дни не хватает не только в русской литературе!

И всё-таки, несмотря на неспокойную обстановку в городе, омрачённую печальными событиями, на устойчивую холодную погоду с неослабевающими морозами, я получил огромное удовольствие от знакомства с городом, его историческими местами. Наверное, потому, что мои мысли были далеки от современных проблем, неурядиц и даже - трагедий, и я начал проникаться духом былых времён.

Зимняя сказка

В один из последующих приездов сюда, также зимой, мы неожиданно попали в город - "зимнюю сказку"! При 100% влажности и отрицательной температуре все ветви деревьев, кустарников и высокой травы покрылись мельчайшими кристалликами льда, блестевшего на солнце и переливавшегося всеми цветами радуги! Не могли насмотреться на это великолепие! Уходить с улиц города никак не хотелось, для нас это было просто невозможно. Бродили по Пятигорску до самой темноты. Ещё бы! Изумрудный город из известного детского произведения "Волшебник изумрудного города" - всё-таки просто красивая выдумка. А мы увидели реальное природное волшебство, подаренное нам разноцветной игрой переливов неземной красоты. Игра лучей, образованных солнечным светом, преломленным кристалликами льда, создавала великолепные причудливые картины. Чем-то они напоминали детский калейдоскоп, но были многократно величественнее и зрелищнее.

При покачивании веток, покрытых многочисленными, различно ориентированными кристалликами льда, маленькие лучи отражённого и преломленного солнечного света сливались в один мерцающий, переливающийся всеми цветами радуги световой источник. Создавалось впечатление, что вся ветка и есть солнечный луч, или, что она сделана из прозрачного, сверкающего на солнце драгоценного камня. Причём эти картины были не плодом воображения какого-то фантаста, а самой что ни на есть реальностью! Эта "зимняя сказка" продолжалась несколько дней. И каждое утро мы с опаской бросались к окну с одной мыслью, покрыты ли ещё ветви льдом, или волшебство закончилось?! Когда через несколько дней проснувшись, увидели, что ветви свободны ото льда, то испытали настоящее разочарование. Хотя и понимали, что вечно это продолжаться не могло. Да и ветки начали, в большом количестве, обламываться под непосильной тяжестью облепившего их льда.

Самое обидное для нас в этой истории было то, что только в эту поездку сюда забыли взять фотоаппарат. В результате вся эта немыслимая красота осталась незапечатленной, для последующего наслаждения этим великолепием. Ну да ничего не поделаешь, и всё-таки в нашей памяти многие из увиденных пейзажей сохранились. В таких случаях я сожалею, что не умею рисовать, как художник. В последующие приезды мы видели фотографии этой "зимней сказки", отснятые местными жителями. Однако все они были далеки от реальности. Может быть потому, что фотоаппарат не может запечатлеть солнечный свет. А в этом и заключалось колдовство "зимней сказки" - в буйной игре ежесекундно меняющихся всевозможных разноцветных сочетаний отражённых, преломленных и прямых солнечных лучей. Этот праздник для глаз завораживал, требовал постоянного внимания. Да мы и сами жаждали наблюдать эти прекрасные картины и с радостью шли на поводу своего желания и природного гипноза.

Ученые считают, что в Пятигорске находилась древняя стоянка скифов (их гробницы были найдены в пещерах горы Машук). Кочевников, как и многих людей в наши дни, в этот край манили "горячие реки", рожденные в недрах гор.

Невозможно побывать в Пятигорске и не посетить пещеру с сероводородным озерцом - знаменитый "Провал". Из "Цветника" от Елизаветинской галереи туда ведёт продолжение улицы Кирова, которая на этом участке называется Провальным бульваром. С 1904 и по 1941 год по нему даже ходил трамвай!

Сам бульвар представляет собой отличную смотровую площадку, с обрыва которой как на ладони видна река Подкумок и расположенный за ней район Пятигорска - Горячеводск. В хорошую ясную погоду отсюда хорошо видна цепь гор Главного Кавказского хребта и две белые, покрытые снегом даже в разгар жаркого лета, вершины двуглавого красавца-Эльбруса. Иногда можно разглядеть даже Казбек.

Провал представляет собой естественную пещеру на склоне горы Машук. Это конусообразная воронка диаметром 15 и высотой 41 метр. Выемка на её дне заполнена водой термального источника, образовавшей бирюзовое озеро. Цвет ему придают содержащиеся в воде сера и особые бактерии. Температура воды в озерце колеблется от + 26 до +42^оС, максимальная глубина самого озера составляет 11 метров.

Раньше нужно было взбираться по крутому склону, чтобы взглянуть на озеро, находившееся далеко внизу. Современники так описывали этот осмотр: " Обычно в глубине было тихо, доносилось лишь воркование голубей, примостивших свои гнезда в углублениях стен и шипение газа. Голуби селились на северной, освещенной части стены воронки, а затененные участки были заняты сплошными рядами летучих, мышей. Голуби и летучие мыши жили мирно и никогда не переходили границ своих владений. За сутки они как бы сменяли друг друга. Рано утром летучие мыши, убегающие от солнечных лучей, возвращались в Провал, а голуби вылетали в это время на поиски корма. Вечером же, наоборот, возвращались голуби и улетали мыши".

Затем к озеру в горе прямо от Провального бульвара через толщу известняков был пробит туннель, длиной около 50 метров. Сейчас посетители могут без трудностей скалолазания подойти к самой поверхности голубовато-зеленоватого озера карстового происхождения и полной грудью вдохнуть "аромат" его испарений. В одной из ниш грота после его освящения первоначально была установлена икона Божией Матери Всех Скорбящих Радости, затем её заменили на икону святого Великомученика и Целителя Пантелеймона. Наверное, новая икона ближе по смыслу к назначению курорта и самого термального озера.

В древности около минеральных источников строили храмы. Люди приходили туда молиться и одновременно принимали бальнеологическое лечение. Выздоровление, однако, связывали не с приемом целебных ванн, а с молитвой. Минеральные источники всегда будили фантазию, вокруг них создавались различные легенды. Есть легенда о том, что ночью из Провала вылетал крылатый пятиглавый (в некоторых легендах - трёхглавый) огнедышащий змей, который похищал и поедал людей. Согласно другой легенде, аспиду полагалось, есть только девственниц-красавиц. Долгое время к этим преданиям старины жители Кавказа относились всерьёз. С этой верой расстались лишь в 1858 году, когда на деньги астраханского купца Лазарика был прорыт туннель к горячему подземному озеру.

О Провале много рассказано и написано, меня же гораздо больше заинтересовал склон напротив входа в туннель, другая сторона Провального бульвара, представляющая собой крутой склон горы Машук. Здесь на поверхность склона выходит сток из Провального озера в виде термального горного ручья, в котором постоянно купаются отдыхающие. Они просто садятся в ванны, выдолбленные в камне прямо на крутом склоне русла ручья, и по нескольку минут сидят в них. Самое удивительное было в том, что в лютую зимнюю стужу, при температуре воздуха под - 30^оС, в клубах густого пара горячего источника мне удалось рассмотреть людей, купающихся в этом термальном горном ручье! Ну, сидеть-то в нём тепло, а вот каково голому мокрому человеку выходить и одеваться при таком морозе! На мне были надеты все тёплые вещи, которые привёз с собой, но всё равно, успел изрядно замёрзнуть, пока стоял и дивился на столь необычное зрелище. Во всяком случае, для зимы с крепкими морозами. Да уж, удивительно крепким, я бы сказал - железным здоровьем обладают некоторые больные, излечивающиеся в санаториях Пятигорска!

На склон Машука и некоторых из его отрогов, особенно горы Горячей, выходит несколько таких горячих источников, но все они расположены под обрывом и не видны с Провального бульвара. К каждому из них протоптана тропинка по склону горы. В их руслах и рядом с ними выдолблены ванны для желающих бесплатно искупаться в горячих минеральных водах. Пользуются этими самодельными ваннами все желающие, но преимущественно приезжие "дикари". Иногда в них купаются и местные жители, которые из-за открытости всем нескромным взорам называют эти ванны - "бесстыжими".

Персик

Как-то раз приехали в Пятигорск осенью, в октябре месяце. Сняли комнату в частном доме, где кроме нас проживала сама хозяйка Алина и её престарелая свекровь. Дом был расположен в "Цветнике", чуть выше улицы Кирова, неподалёку от Елизаветинской галереи и грота Лермонтова. Он располагался на пологом повышении и примыкал к подножию крутого склона Михайловского отрога горы Машук, на самом верху которого находилась знаменитая беседка под названием "Эолова арфа".

Беседка выполнена в греческом стиле и установлена на 8 колоннах. В каменный пол в центре беседки был вмонтирован деревянный футляр с двумя арфами - модным в те времена музыкальным инструментом. Флюгер на куполе беседки, поворачиваясь под действием ветра, приводил в движение устройство, касавшееся струн, - раздавались мелодичные звуки. От силы ветра зависела громкость звучания и его тембр. Беседка обладает хорошей акустикой, а также служит усилителем звука. Беседка упоминается в повести М. Ю. Лермонтова "Княжна Мери": "На крутой скале, где построен павильон, называемый Эоловой арфой, торчали любители видов и наводили телескоп на Эльбрус". Сейчас Эолова арфа оснащена электромузыкальным инструментом и работает под фонограмму.

Вокруг дома располагался принадлежащий хозяйке небольшой участок земли соток в 15. Он был выровнен насыпью и снизу огорожен высокой, от 4 до 6 метров, стеной из больших каменных глыб, увитых лианами разных видов. Эта территория была частично засажена цветами, другая же её часть, была куском дикой нетронутой природы. Вот на этом-то диком участке я и располагал своё бренное тело, настоятельно требовавшее от меня воздушных и солнечных ванн. Расстилал тонкое шерстяное одеяло, взятое "поносить" у хозяйки, и, вальяжно раскинувшись на нём, загорал, лёжа под лёгким ветерком, с интересом листая томик произведений М.Ю. Лермонтова. В Пятигорске его поэзия и проза, как бы получали реальную твёрдую основу и воспринимались ещё лучше, чем обычно. Несмотря на то, что был в разгаре октябрь месяц, температура воздуха была +25 -+30^оС в тени. Дни стояли солнечные, и загорать было можно.

Рядом со мной сразу же после появления на земле одеяла, небрежно по-хозяйски распластывались на его половине, Алинины пушистые кошки светло-бежевого окраса. Они тоже любили погреться на солнце, и одеяло, в качестве подстилки, их вполне устраивало. Моё расположение к ним они сразу почувствовали природным "звериным" инстинктом и пользовались им без зазрения совести. Вздыхая, теснился на оставшейся части одеяла. А что делать? Не мог же прогнать или просто стеснить своих любимцев! Породы они были неопределённой, похожей на гибрид сибирской и короткошерстной европейской. Кошку - мать звали Мэри, а её большого (раза в полтора больше мамы) добродушнейшего маменькиного сынка - Персиком. Мы с женой - отъявленные кошатники и сразу же полюбили этих кошек. Они платили нам той же монетой. Вообщем, зажили мы с ними - душа в душу!

А вот хозяйка Алина терпела кошек только в качестве ловцов мышей в её частном доме. Любила же она маленькую пучеглазую собачонку отвратительного вида, с разноцветным бантиком на голове, который завязывался для окончательного сражения всех гостей дома этой внеземной красотой! Хозяйка утверждала, что эта порода разводится в царских домах, и что от этой уродины пахнет фиалками. Вроде порода этой древней китайской карманной "мимозы в ботаническом саду" называлась пекинес (от слова Пекин). Я долго и добросовестно принюхивался к этой коротконогой криволапой "красотке", с безобразной мордой. Но никакого цветочного запаха не почувствовал. Зато я "уловил" сильнейший запах псины, как от большой бездомной дворняги, не вылезающей из помоек! Да простят меня собачатники, но, нельзя же, так беспардонно в глаза нам врать, рассчитывая на вежливое молчание.

Впрочем, Алина догадывалась, что на свете найдётся не много живых существ, которым понравится это рукотворное, искусственно выведенное человеком уродливое чудо природы. Как-то вскользь она бросила реплику о том, что окажись её любимица одна на улице, ту через пять минут "разберут на запасные части" все близлежащие собаки с помощью детей и подростков. Недоуменно покачала головой и продолжила: "Почему-то никто из собак её не любит, более того, с первого взгляда начинает испытывать злобу и тут же норовит загрызть".

Так вот, Мэри и Персик ходили как привязанные, вместе спали, свернувшись в единый клубок, и вообще, жить, не могли друг без друга. Как-то из района Пятигорска под названием "Горячеводск", расположенного за горной стремительной и довольно большой рекой - Подкумок, к нашей хозяйке заехал на своей машине её старый знакомый. Он попросил у неё одну из кошек себе в частный дом, для ловли расплодившихся там мышей. Ни хозяйку, ни её знакомого не смутило, что эти кошки неразлучны уже много лет.

Эти люди добросовестно выучили в школе арифметику и поэтому точно знали, что если двух кошек разделить на два дома, то получится одна кошка на один дом, и ни в одном из домов не будет ни одной мыши, так как их переловят кошки. Как хорошо, если ты учился в школе, досконально освоил арифметику, да к тому же обладаешь способностью к тончайшему логическому мышлению! Сколько несомненной пользы это приносит в жизни! "Как много нам открытий чудных готовит просвещенья свет!". Короче, как следует "наморщив ум" и произведя всё же этот сложный арифметический расчёт, хозяйка вместе со своим знакомым затолкали ничего плохого не ожидающего Персика в машину, и новоиспечённый хозяин увёз несчастного растерянного беззащитного доверчивого кота в свой "Горячеводск".

Надо сказать, что Персик и Мэри родились и жили только в этом доме и гуляли только в ближайших окрестностях, никогда надолго не расставаясь. Несмотря на плохо скрываемое недолюбливание всего семейства кошачьих, Алина попросила своего знакомого позвонить ей и рассказать, как осваивается Персик на новом месте (всё-таки свой кот). Примерно через час после отъезда, знакомый позвонил. Оскорблённый в лучших чувствах чёрной кошачьей неблагодарностью, он возмущённо сообщил нашей хозяйке, что Персик, приехав к месту своего нового обитания, не вполне осознал величину свалившегося на него безмерного счастья и, как только открылись дверцы машины, прижав уши, опрометью ринулся в окрестные кусты, где бесследно исчез.

Короткий поиск и пламенные призывы вернуться к новому месту жительства, произнесённые на чистейшем кошачьем языке пятигорского диалекта типа "кис-кис" не дали положительного результата. Неблагодарный Персик не внял также последующим громким нелитературным увещеваниям своего нового хозяина и благодетеля и стремглав продолжил утекать от незнакомого враждебного места и не менее враждебных ему чужих людей. Может быть, он не расслышал ультразвуковых и громких нецензурных в обычном диапазоне предложений вернуться из-за плотно прижатых в беге-полёте ушей. Что делать, Персик должен был куда-то убрать свои торчащие кошачьи уши, чтобы во время бешеной гонки с очень приличной скоростью случайно не порвать их об кусты и колючки.

Такое неблагоприятное сплетение случайностей, наверное, и не позволило Персику услышать, несомненно, образумившую бы его, возмущённую стыдящую речь нового хозяина, взбешённого столь явным, нескрываемым недопонимаем глупого кота бездны радости местного бытия. Иначе недалёкий заевшийся кот непременно внял бы спокойным (ну, почти!) благоразумным (отдельными местами) словам своего нового радетеля и невозможного "кошколюба". Он со слезами раскаяния вернулся бы к машине, мурлыкая счастливые песни и беспрестанно благодарно потираясь мордой о брюки так быстро полюбившегося ему человека. На худой конец, он мог хотя бы раза в два-три снизить скорость побега. Но ничего этого кот, по-видимому, не услышал. Более того, он ещё и зажмурил глаза (надо же было каким-то способом и их сберечь) и летел по прямой линии, ничего не видя и не разбирая дороги, как и′з лука стрела! Через несколько секунд треск ломаемых сучков и шорох обрываемых листьев и приминаемых травинок стихли, и больше Персика в тех местах никто и никогда не видел.

В этот же день к вечеру Мэри начала активный поиск своего "маленького" неразумного слишком загулявшего сегодня сына. Обойдя все известные им с Персиком места, и нигде не обнаружив своего упитанного "малыша", размером раза в полтора бо′льшего, чем она сама, Мэри стала жалобно мяукать и заглядывать нам в глаза тревожным умоляющим вопросительным взглядом: "Где мой Персик?". Мэри прямо обращалась к нам за помощью. Мы же ни помочь ей, ни утешить её ничем не могли, и только гладили её и говорили сочувственные слова, интонацию которых Мэри, как и любая кошка, не могла не понять. Но успокоиться она всё равно не могла. Через небольшие промежутки времени Мэри, вновь и вновь продолжала свои поиски Персика, безутешный плач по нему. Она подолгу безостановочно жалобно призывала сына, разрывая своим неподдельным материнским горем наши сердца истинных кошколюбов.

Нам было очень жаль и Мэри и Персика, мы неодобрительно поглядывали на хозяйку, бесчувственную даже к своим собственным кошкам, прожившим у неё всю свою жизнь, злились на возлежащее на подушках, маленькое нежизнеспособное (хотя и в этом событии совершенно неповинное) страшилище, пахнущее исключительно "фиалками". Уж его-то не подвергнут таким испытаниям! Во время всего нахождения в доме мы пытались приласкать и отвлечь безутешную Мэри от её переживаний, надеялись, что со временем её горе поутихнет. Однако её беспокойство и тревога, наоборот, только возрастали с каждым днём.

Персику, как домашнему коту, нигде, кроме ближайших окрестностей дома, ранее не бывавшему, было очень тяжело найти обратную дорогу. Тем более что район "Горячеводск" соединён с остальным Пятигорском единственным мостом через местную горную реку, по которому проходит интенсивное автомобильное движение. Кроме того, в пути Персика, ставшего не по своей воле путешественником, подстерегали многочисленные опасности в виде собак, диких бездомных кошек, и, не менее диких, но куда более опасных для беззащитного добрейшего домашнего кота, уличных детей и подростков.

Дни шли за днями, о Персике не было никаких вестей. Мэри не пила, не ела, не спала. День и ночь она бродила по двору и ближайшим окрестностям с блуждающим взглядом нездоро′во блестевших глаз, и, время от времени, по-прежнему призывно мяукала, разыскивая сына. Она пошла бы как угодно далеко на поиски Персика, но не знала в какую сторону нужно идти, а он должен же будет когда-нибудь прийти сюда, домой, к ней. И так-то худощавая Мэри превратилась в живой скелет, обтянутый шкурой. Да и та пришла в неопрятный вид, потеряла блеск, кое-где покрылась комками свалявшейся шерсти и колючками, которые мы не успевали выбирать. У неё остались одни умоляющие глаза, в которые мы старались не смотреть. Всерьёз стали опасаться её гибели от голода и переживаний.

Можете представить себе нашу радость, когда, на шестой день отсутствия, в дверях дома вдруг появился и нерешительно остановился замученный, тощий, грязный, со свалявшейся шерстью, весь в репьях Персик! Вокруг него безостановочно быстро кругами ходила, мурлыча с разными интонациями, время от времени вылизывая его, счастливая Мэри. Она беспрестанно заходила в комнату и, поворачиваясь к Персику, вопросительно мурлыкая, приглашала его войти в дом, и тут же снова подбегала к нему. Однако Персик, выгнанный отсюда и увезённый к черту на кулички, не решался войти в комнату, пугливо глядя на главную вершительницу его кошачьей судьбы, свою хозяйку, совсем не милостивую к нему. Время от времени он крепко зажмуривал глаза, как бы ожидая, шлепка, щелчка или, в лучшем случае, строго выговора за непослушание.

Алина Петровна, недобро глядя на Персика, всё же снизошла до того, чтобы простить без вины виноватого кота и, тяжело вздохнув, произнесла: "Ладно уж,... заходи,... коли пришёл!". Всё это происходило в нашем присутствии, и хозяйка знала о нашем отношении к кошкам вообще и к Мэри и Персику, в частности. Думаю, это явилось далеко не последней причиной такой её небывалой доброты и всепрощения к Персику! При другом варианте развития событий она автоматически получала скандал с нами, с потерей жильцов - кормильцев!

Интересно, что произошло с Мэри и Персиком после нашего отъезда из Пятигорска? Увезла ли хозяйка кого-то из них подальше или всё же смирилась с той расточительной роскошью, что у неё живут целых две кошки? До самого отъезда мы окружили Персика и Мэри лаской, вниманием и заботой, чтобы сгладить выпавшие на их долю тяжёлые испытания. Мэри и раньше была дружна с Персиком, а теперь вообще не отходила от сына ни на шаг, ни днём, ни ночью, сопровождая его буквально повсюду.

Между тем, вокруг нас, в районе всего Северного Кавказа, и, что для нас было более интересно, в самом Пятигорске стояла осень. В полном разгаре была пора "золотой осени", которая бушевала всеми присущими ей разнообразными, преимущественно жёлтыми и красными, лишь кое-где ещё зелёными красками, прекрасной солнечной тёплой погодой. У нас, в средней полосе, такая погода стоит небольшой промежуток времени, обычно около недели, и поэтому называется "бабьим летом". Здесь же, поздняя осень с её буйными красками, с тротуарами, засыпанными опавшей желтой и красной листвой, создающей постоянный шорох под ногами во время наших продолжительных прогулок, наступает гораздо позже и продолжается дольше. Медленно засыпающая природа, солнечные дни настраивали нас на какое-то умиротворение, давали чувство душевного покоя. Возвращение блудного Персика добавило ощущения единения с окружающим миром и природой, гармонии с ними.

Весна в Пятигорске

Застали мы как-то раз в Пятигорске и весну. Весна - это просто сумасшедшее явление природы, несравнимое ни с каким другим временем года по силе воздействия на эмоциональную сферу человека! Пятигорская весна была похожа на весну средней полосы России. Такая же просыпающаяся природа, яркая зелень только что появившейся травы, распускающихся листочков на деревьях и кустарниках. Солнечная тёплая погода согревала нам не только тело, но и душу. Впрочем, свет солнца веселит и в любое другое время года. Радовали глаз многочисленные цветочные клумбы, разбитые вокруг каждого санатория, в скверах и практически вдоль всей улицы Кирова, представляющей собой бульвар.

Однако были и местные отличия, очень для нас приятные. В Пятигорске, как и в большинстве российских южных городков, в большом количестве произрастали деревья белой акации. Во время цветения от них исходил волнами такой чудный аромат, что начинала кружиться голова! Как-то мы шли от радоновой водолечебницы в сторону Провала. Дорога здесь проходит по склону горы Машук. В воздухе витал лёгкий аромат смеси цветущих растений и деревьев.

И вдруг... При небольшом движении воздуха, на нас внезапно обрушился каскад райского запаха цветов белой акации. Он возник ниоткуда, так как деревьев белой акации поблизости не было видно. Однако, при более тщательном осмотре близлежащих зарослей, в их глубине под обрывом рядом с дорогой обнаружили сначала одну, а затем рядом ещё несколько усыпанных белыми цветами акаций! После этого случая мы легко и безошибочно определяли (унюхивали) местонахождение очередной цветущей акации и старались выстраивать маршрут своих ежедневных прогулок через места их произрастания. Никакая парфюмерия не может не только заменить, но и сколько-нибудь приблизиться к природным цветочным ароматам! Пятигорская весна, для нас, прочно ассоциируется с непередаваемыми запахами цветущей белой акации, да с густой зелёной непроницаемой для взоров шапкой-невидимкой, которую надевает на себя гора Машук. Зимой она стоит чёрной из-за голых деревьев.

Место гибельной для Лермонтова дуэли оставило тягостное впечатление, хотя побывал там весной. Мрачный лес с тёмными, почти чёрными влажными стволами деревьев, кое-где покрытых серым мхом, давил своей угрюмостью. От этой поляны, опушки леса и, особенно, от самого леса я всей кожей ощущал холод отрицательной энергетики. Мне показалось, что это место является природной аномалией, в-частности - энергетическим вампиром. Но ощущение человека здесь не ограничивается только упадком сил, аномалия плохо воздействует и на эмоциональное и психологическое состояние пришедшего: ухудшается настроение, появляется уныние. Вряд ли это связано только с тем, что тут трагически оборвалась жизнь великого поэта России, всего-то 27-и юношеских лет отроду, самого большого романтика в нашей литературе. (А сколько и каких вещей он бы ещё написал!) Мне довелось побывать во многих не менее скорбных местах, но такого агрессивно негативного воздействия на себя нигде больше не ощущал. Думаю, что именно это место было выбрано для чёрного дела не случайно. Впрочем, это моё личное мнение, основанное исключительно на своих ощущениях здесь.

Каждый раз, уезжая из Пятигорска, не прощаюсь с ним, а говорю ему "до свидания", в надежде когда-нибудь увидеться снова. Он не надоедает мне. Да и разве может надоесть воздух, которым мы дышим, солнце, луна и звёзды, которые мы видим практически ежедневно, шелест травы и листьев, запах черёмухи или белой акации?!

Александр Сорочинский