Сожаление

Уж под ноги стелит ковры листопад.
Прохладно. Всё раньше темнеет.
Антоновкой пахнет сентябрьский сад
И жаркой рябиной краснеет.

Приветливо тих заполуденный час,
Исполненный ласковой грустью,
Но он наступает, увы, не для нас, -
Мы вновь своё счастье упустим.

В желтеющих листьях сквозит синева,
В лучах паутинки летают.
" Поверь мне, поверь " - затихают слова
И в прошлом как дым пропадают.

Бессоница

Ночь так долго тянется, только сна всё нет, -
Путаница мыслей не даёт забыться.
Кажется, не спится мне много, много лет
Негде от бессоницы надоевшей скрыться.

Пробую, как водится, сосчитать овец,
Пробую расслабиться на лугу зелёном,
Пробую не думать ни о чём,и Наконец
Опускаюсь медленно в волны тёплой дрёмы

Чем-то всполошённая, шумно сорвалась
С ветки облюбованной нервная ворона,
И с гортанным карканьем мимо пронеслась,
Расклевав мой хрупкий сон так бесцеремонно!

Вот ведь наказание! Господи, за что?
Отдохнуть мне хочется хоть совсем немножко!
Веки тяжелеют Но, увы, уже восток
Озарился розово за моим окошком.

Помню, было

Помню, было молодыми временами, -
За бокалом хванчкары иль мукузани
Под цыплёнка-табака иль чахохбили,
Мы с друзьями говорили, говорили

О любимых нами импрессионистах,
О заезжих скрипачах и пианистах,
О страдающем за Моцарта Сальери,
О Гомере, о Шекспире, о Вольтере.
Об изыске экзерсисов Декаданса,
О безбожном любопытстве Ренессанса
О науках, о строении Вселенной,
О младенцах, в Вифлееме избиенных,
О Христе, - о Боге и о человеке,
О Рублёве, Дионисии и Греке.
О туманной мозаичности Сислея,
О порочной утончённости Бердслея,
О наивном добродушном Пиросмани,
О бедняге Амадео Модильяни.
О Булгакове, о Кафке, о Ремарке,
Об Азимове, о Леме и о Кларке.
О Высоцком, о Булате Окуджаве,
О любви, о благородстве и о славе,
О поэзии "Серебряного Века"
А ещё - о смысле жизни человека.

Ночь проходит в разговорах незаметно, -
За окном уже прохладно и рассветно.
Вспоминая о делах, как о Голгофе,
Мы бодрили себя крепким чёрным кофе.
А потом всех до порога провожали
И поспать себе немножко разрешали.
Как любили мы такие посиделки!
Огорчали лишь немытые тарелки.

Впереди, казалось, встреч счастливых много!
Только каждому лежит своя дорога.
И друзья мои среди житейских странствий
В прошлом времени и нынешнем пространстве
Затерялись Вспоминаем ли друг друга? -
Я надеюсь. Жаль, что жизнь - всегда разлука.

Беда

И солнце - чёрное,
и небо - валится,
Всё враз повёрнуто
кверху дном.
Слепые ноги
в пыли толкаются,
Слезами пьяные,
как вином.

Ещё недавно
был мир спокоен,
Весь полон света
и красоты.
И вдруг всё рухнуло
с бабьим воем, -
Ну, как же, милый!
Зачем же ты?

А сердце бьётся
в надежде ложной,
Что это только
ужасный сон,
А сердцу верится
в невозможность, -
Ещё не поздно!
Ещё не всё!

А губы шепчут
родное имя,
А руки сцеплены
у лица, -
Вернись, ты слышишь!
Вернись, любимый!
И снова, снова...
и без конца

Кричи и плачь теперь
хоть до хрипа, -
Никто не сможет
помочь беде.
Перед глазами,
спадая тихо,
Бегут круги
по речной воде

Кружение

Мы говорим о том, о сём,
Мы в самых лучших отношениях,
Но ты рождён для аксиом,
А мне всё мучиться в решениях.

Витать в мечтах средь облаков,
Держась надеждою и верою,
Мелькает дней калейдоскоп,
А я всё пробую и верую.

Какая для меня корысть
В твоей устойчивой любезности, -
Волне веками камень грызть,
Не думая о бесполезности.

А почему бы нет? А вдруг? -
На свете всякое случается
И заколдованный мой круг
Кружит, кружит и не кончается.

Ты снисходительно глядишь
На это странное кружение,
Уже готовя впереди
Противодействие движению.

Мы говорим о том, о сём,
Мы в самых лучших отношениях,
Но бьётся в камень аксиом
И вспять уносится кружение.

Свободный дух

Слабость силу не терпела
Ни в какие времена, -
Жглись костры, смола кипела,
Затирались имена.

Для острастки и веселья
Фанатичной голытьбы
Всюду по Земле горели
Осмолённые столбы.

Но за криком страшной боли,
Оставляя плоть суду,
Фениксом взлетал на волю
Гордый одинокий дух.

Из огня взвивалось знамя,
Проплеснувшись сквозь века,
И зарёй алело пламя
В расколовшихся зрачках.

Смерть упрямцы выбирали,
Жизнь до жадности любя,
И свободными сгорали,
Не отрекшись от себя.

Родился человек

Родился новый человечек,
Не больше куклы-голыша.
В одной лодошке тонут плечи, -
В чём только держится душа.

Но он настойчиво и звонко
Свой крик вплетает в общий гул, -
Раскинув ножками пелёнки,
Выводит весело - "агу".

Он слов ещё не понимает,
И даже мать - пока не мать,
Добра и зла не различает, -
Ему всё снова начинать.

Орать взахлёб на всю округу,
Соседский не щадя покой,
И припадать к груди упругой,
Ловя губами молоко.

А мир - сплошное удивленье!
Но он-то знает отчего, -
Всё родилось с его рожденьем,
Всё начинается с него!

Как в сказке

Наберу охапку листьев
тонких, звонких, шелестящих,
И лицом зароюсь в ворох
их янтарной желтизны.
Я проснулась с ощущеньем
вдруг нахлынувшего счастья, -
Всё хочу себя представить
в качестве твоей жены.

Динь-ди-линь - звенят деревья
позолоченной листвою,
Динь-ди-линь - негромко вторит
им весёлый ручеёк.
Видно нынче ночью фея
колдовала надо мною,
И чудесно отыскался
мой хрустальный башмачок.

Улыбается мне солнце,
и хохочут в небе птицы, -
Или ты с утра пораньше
угостилась беленой?
Что вы, глупые, смеетесь? -
просто встретила я принца,
И, совсем как в доброй сказке,
стану я его женой!