Поэзия
19 августа 2014

Еще одна весна

китеж

Льется с неба тягучая смоль -

Незадавшийся день изувечен,

Пеленает дрожащую боль

В подорожник и пластырь наречий.

Я люблю твоё тело, вода,

Гладкость кожи с пластинами солнца,

Словно жребий, тяну наугад

Жестяное ведро из колодца.

Там на пасмурном дне - Китеж-град:

Вижу улицы, церкви и башни,

И над площадью плавный закат,

И рассвет над засеянной пашней.

Там звенит комариный звонарь

В колокольне кленового парка,

И горит золотистый фонарь,

Над распахнутой в облако аркой.

силуэт

Звон переулка-спицы, дом - шерстяной клубок.

Трещины паутины, скошенный потолок.

Ласка нагретой глины, хруст деревяных плит,

Словно большая птица чутко под крышей спит.

В старых часах трезвонят медных минут гроши,

Ворот окна распорот, наспех лучом зашит.

Больше не нужен повод, больше не нужно лжи.

Твой силуэт в проеме, - в горле двери першит.

Грозных предчувствий глыбы, грязный песок примет,

Ты преломляешь рыбу, ты преломляешь свет.

Ты разрезаешь небо, - да не дрожат в руке

Ножницы самолета - по голубой фольге.

голоса

Греется чудовище бетона,

Слизывает с окон благодать,

Мордами бульдожьими балконы

Рвутся воздух ветренный глотать.

Влажное дыхание обочин,

Тонкий росчерк стебляных петель,

Готовальни бархатные - ночи,

Да тугие циркули недель.

На ладони гроздь сирени дремлет,

Не вдыхаешь - сглатываешь яд

Запаха. И с яблони на землю

Голоса, не лепестки летят.

весенняя рапсодия

Не успев досмотреть до развязки,

Мы по ломтику тонкие сны

Окунали в старинные сказки,

В мёд и дёготь лиловой весны.

Где в лесном волокнистом туннеле

Лепестками тропу замело,

И, коснувшись друг друга, звенели,

Разгибаясь, вода и весло.

И вприпрыжку взбегала на склоны

Вся ромашковая детвора,

И вели травяные колонны

По вихрастым полянам ветра.

Что пыталась ты в мареве пыльном

Разглядеть, закусивши губу,

Заслонясь от сияния тыльной

Стороною ладони - ко лбу?

плач по крыму

Мой пыльный край, античность и архаика.

Над заревом листвы светлозелёным

Поднявшись, полуостров Крым порхает, как

Бесцветный мотылёк над горным склоном.

Упрямого суглинка сухожилия

Да перья пара над хребтами-хордами.

Аркадия, Ливадия, идиллия:

Итилия под орочьими ордами.

Ты жажду утолишь водою талою,

Взовьешься - кипарисом или тополем -

Над виноградно-яблоневой Ялтою,

Над плоскою казармой Севастополя.

Но спрячься, затаись, покуда велено

Бросать в котел кипящий злые специи.

Твои одежды навсегда отбелены

Слепящим солнцем Турции и Греции.

гроза

Когда порыв откинет шторы и вдруг рванёт кибитку-дом

Лихая тройка гладкокорых каурых клёнов за окном,

Когда сквозь призрачные джунгли внезапно выросшей лозы

Сверкнут озоновые угли горелых корочек грозы:

Сквозь морось мельтешащих крапин увидишь черный окоем,

Прореху, где сверкает радий в промытом небе голубом.

весною всё хитрит

Весною всё хитрит: и свет, и облака,

И болтовня ветров, и кратких ливней влага.

И льдинка сладости дрожит на дне глотка,

И дышит пашни черная бумага, -

Сплошная грязь, а всё-таки чиста.

Ползет опара молодой листвы

Из тесных почек - мякишем из корок,

И узенькие мордочки травы

Выглядывают из подземных норок.

Дремотно так, что хочется в кровать,

Как в детстве: спинка из блестящих прутьев,

На свежих простынях непрочный сон сшивать

Иголками теней из солнечных лоскутьев.

a-dam

В тесных сетях кварталов

Бьется живая твердь.

Стылая нефть каналов

Гуще, чем кровь и смерть.

Город на тонких сваях

Башни держать устал.

Нехотя отрывает

Небо от тверди сталь.

Наскоро синь заштопав,

Снова кроит покров:

Ножницы самолётов,

Лезвия катеров.

Ветер поджарый, жадный,

Лижет сухой гранит.

Словно доспехи Жанны

Площадь в огне горит.

Сладкий дымок солярки,

Полупрозрачный смог.

Белые звёзды сварки

Сыплются на песок.

возрождение

Сотворенный из света спускался во тьму,

Лечь на влажные листья и травы.

И река распахнула навстречу ему

Оба берега - левый и правый.

Он сошел в камыши, словно в жаркую рожь,

На лишайники, в мягкие лапы,

Под прозрачную воду, где нежную дрожь

Выдыхают надменные карпы.

Где молока густых облаков и икра

Мелких звезд, и туманные тени

Истекают росою в истоме песка,

Ноют птичьей поилкой в коленях.

Сотворенный касался плодов и корней,

Тонких веток и сладостных клубней.

Несмолкаемый стон комариный звенел

В паутинах каштановой лютни.

И шумел водопад, словно сдавленный смех

Из речного зажатого горла.

Сотворенный из света карабкался вверх

Изнутри, опираясь на рёбра.

точка

Тяжелый сон вытягивает нить

Дыхания, мотает на катушку.

Пусть хлынет ливень - нужно много пить

Проросшим зёрнам. В желтые макушки

Пшеничный бог уже целует их.

Пшеничный бог растит своих зверят

В сырой земле, пока законы спят.

Перевернись, спеши взглянуть назад,

На фабрику темнеющего сада:

Кристаллы соли на зубах скрипят,

Возводится беззвучная ограда,

И капли света по стеклу стучат.

И по воде - по кровле жестяной,

И по земле - бесплодной и немой.

Мой тёмный сад собрался у окна

На новый сход, а на изнанке сна

Свободный человек - ловец и зодчий -

Возводит стены и ломает лёд,

Пока горит, и бьётся, и поёт

В его груди проколотая точка.

А птицы набирают высоту,

А птицы изчезают на лету,

Распахивают клювы цвета клюквы,

И песня заливает пустоту,

И я на полыхающем свету

По трафарету вырезаю буквы.

Copyright (c) "Русский переплет"