Город Одного Поцелуя
Пройдут дожди, раздернешь занавески -
а прежнего города нет.
Выйдешь - уже никогда не вернуться...
***
Ветер -
и город сорвался с древа дорог
и упал вместе с нами
в до сих пор неизвестное время.
***
Странная местность -
вчерашнее здесь постоянно.
***
Разве не яд - возвращаться к той же
сладостной чаше,
и разве не смерть - с тем же являться из тьмы?
И яд, и смерть, и третьего не дано.
***
Мутный бульон в душе
из когда-то-птиц,
полураспад поцелуя, затянувшийся с вечера...
Чувство - что ты бесполезен для счастья -
но любим.
***
Выхухоль беспокойства -
этот зверек нырнул где-то во мне
и притронулся к забытому:
я вспомнил как был счастлив день
или невыносимых два
но причины счастья - не вспомнил...
***
Когда перебираешь былое
пальцами разных лет,
находятся вещи, которые ранят,-
сегодня: Светлая Тень Улыбки на Ответившем Сердце.
***
Кофе по-киевски
Бойко вышли дешевые газеты
и дорогие чиновники.
И я очнулся с градусником у сердца -
с чувством что зазвонило во мне как будильник:
пора! в причудливо-тесную кофейню
полную беспризорных поцелуев
чтобы забыть на час всемирную историю
и погрузиться в чтенье
собственного сердца.
***
Кофе по-киевски
Троллейбус остановится у кофейни.
Ты спрячешься здесь от дождя
что в тебе год за годом...
Смысл утерян всему неслучайно.
Вот тебе кофе -
мои глаза в теплом обрамленье углов,
приглушенный свет голосов,
мягкие отблески дальних знакомств,
призрачные силуэты
нежно-несвязной любви... -
как тебе этот кофе?..
***
(Возгласы спящих.)
***
Из снов
Я долго себя окликаю.
Здесь - тяжесть тела
грязь подошв, переходящих тебя,
и время, в котором нет любви
нет дверей прочь из разрушающей пыли...
Вернувшись из снов,
Я не помню, где спрятал их светлые вещи.
В беспамятстве слоняюсь здесь
малопонятный себе
позвоночным растением,
руки мои пусты,
и все, что беру -
не мое.
***
Наши лица пометили, но не сказали,
что ангелы будут искать.
Взрослея, мы стерли небесные знаки -
и веками стоим в дверях этого мира
и видим
как тянутся мимо дожди
пробегают ручьи, уносятся волны,
но вода остается
водой.
***
Нет меры у светлой воды
из сущего в сущее.
Перетекаем
ящеры-яшмы-ярилы- ...
и пьем эту воду,
(которая снится,
в которой живем)
воду былинок -
промокнув до слез
и пропитавшись до сердца.
***
Птенчики ласк,
рыльца поцелуев, щупальца уступок...
Засыпая, мы наблюдаем из снов
друг за другом
и не знаем - что делать
однажды
проснувшись после старости.
***
В каждом -
почвенный запах
и сердце как зернышко
проросшее для любви.
И если я не откликнусь,
не спешите оплакивать друга -
он, видимо, навек заблудился в снах
гоняясь за бутылочкой Киндзмараули.
***
Просыпаюсь - каждый раз на себе нахожу
лицо человека,
которого мне не спасти. -
Веки вздрогнули,
услышали уши,
губы смеются, вторя глазам -
всем весело быть мной.
Только мне как-то не по себе пробуждать
этого человека.
***
Легкая поступь туфелек -
входишь,
и тут же бросаешь их на пол.-
Спешишь под плед,
обуваясь
в тяжелые башмаки
моей влюбленности -
и шумно бежишь в них как падчерица
от настигающего холода.
***
Оставь усмешку для зубочистки
и найди хоть что-нибудь, что тебя не убьет,
если здесь нас все убивает.
Беги по своим позвонкам рептилий
рыб ланцетников
к началу жизни, где нас нет,
где природа воздвигает одуванчик -
памятник пчеле, -
и найди хотя бы одно слово
в котором ты сможешь не умереть.
***
Где ты, когда целуешь?
Теряюсь и вязну по сердце
в муторном сне -
мне снятся твои руки,
произрастающие вдоль дорог,
под ними бегут толпы с горящими глазами.
И я замечаю - что бегу,
и глаза горят,
и все мы - автомобили,
с зажженными фарами
летящие в пропасть
***
Плоды крыжовника -
глаза бессонной ночи.
Дорожка разговора завела
в твою судьбу -
вечерних два окна
мерцающие долгими тенями
не выдворяемых и обветшалых грез.
Они твои оборвыши и сестры,
Но мне понятен их строптивый нрав
и тщательность с какой они готовят
густой сироп
для нашего варенья.
Мне слышится как каждая твердит
заученную в слезы неудачу
и просит выслушать доносы на сестер,
как будто мне дано чуть больше...
И это так старо,
что всех пора нести к старьевщику.
***
Луна и солнце -
два полных яблока
с одной ветви вселенной.
Рождение и смерть -
две дольки одного зерна.
Ты и любовь -
два имени одной судьбы,
две правды одного сужденья,
рождение и смерть,
луна и солнце ...
***
НУ?
Не отрицаю - сакральная
разноголосица в нас,
беспечность и пенье
всех вагоновожатых столетья.
Станем ли слушать этих людей,
что в нас точно орган печати
или транс-миссия на ипподроме? -
Я сам их толком не знаю. -
Пусть тянут себе за свое.
Нам нету дела до них -
до моих расплюмаженных женщин
и твоих перманентных мужчин. -
К чему нам чужое? -
мы - рядом,
и в наших руках -
наши руки.
***
Осень на тротуаре
как несколько желтых лиц
упавших с обмерзшей ветки
***
ТЕНЬ
I.
Ты безмолвно приблизишься. Мягко,
словно прядь непокорных волос,
свою тень от лица приподымешь
и заколешь на круглом затылке. -
Ты теперь убедилась,
что каждый
твой уход оставлял свои тени.
Здесь их столько в углах накопилось,
что пройти невозможно
вдвоем...
II.
Миг зловещий! -
когда бестелесность
научилась вычерчивать тени.
Как просить у тебя милосердья?
если я обратил тебя в тень
недоступного радости чувства. -
Если мы,
приникая друг к другу,
ничего меж собою не делим
и пытаемся вырвать на ощупь
ядовитые железы слез...
***
Кофе по-киевски.
Из под ресниц - зеленое
сиянье тепла.
Жду тебя, сердцем мощу ступени
к тихой вершине дня -
к стеклянной кофейне,
где ты найдешь меня
будто забыла вчера ожерелье -
нежность моих рук-вечеров.
Однажды я вышел
искать твой пылающий силуэт
и где-то заблудился
и меня не отыскать во век...
но лучше не читать этих слов
в своем сердце -
мы все равно когда-нибудь умираем
в старых одеждах
воспоминаний.
***
|
