ДОРОЖНОЕ ПРОИСШЕСТВИЕ

 

Просыпаюсь раз, сухость во рту нестерпимая, а поправиться нечем. Включаю телевизор от безнадежности, а там с утра пораньше историю докладывают. Как одна девица под автомобиль олигарха угодила, и хоть тот упирался и в несознанку шел, а все ж она компенсацию с него стребовала. Пришлось-таки ему голубчику отслюнить ей кругленькую сумму на поправку здоровья. Понятное дело, без увечья не обошлось, но ежели дело касательно поправки, то тут нас ничто не остановит... Хватаю я кепку и бегом на улицу. Вот ведь, думаю, какие любопытные идейки по ящику людям подкидывают.

А у нас улочка возле дома узенькая, вся машинами заставленная, по тротуару не пройти, не протиснуться, встречные авто на ней еле разъезжаются, но зато спрятаться есть где, и неожиданно выскочить перед лопухом зазевавшимся можно с легкостью, чтоб и не насмерть и вроде как на поправку здоровья стребовать непременно... Вот, представляю, едет олигарх едет, горя себе не знает, а тут я - здрасьте, пожалуйста, извольте раскошелиться на поправку!..

Выбираю позицию аккурат возле джипа припаркованного. Жду родимого. Давай, думаю, жми на газ, упитанная твоя нелицеприятность, щас мы тебя тепленьким брать будем, не отвертишься... Нам с утреньки терять нечего, нам хоть танки пущай, мы готовы и под танки...

Слышу заурчало, я наизготовку, думаю была не была, попрощался мысленно... И тут мне сзади по спине - тресь! - костылем должно быть, и за одежку меня хвать, и прочь от дороги тащут...

Я вырываюсь.

- Пустите! - кричу. - Вы зачем это не даете человеку свободно жизнью распорядиться!? - Гляжу: меня две старушки и старичок с костылем в плен берут. - Вы чего, - говорю, - творите? Вы по какому такому праву меня руками хватаете? Я, - говорю, - никого меня спасать не уполномочивал!

А старичок боевой попался, взъерошенный, еще в Гражданскую небось шашкой махал, даром что инвалид, заявляет:

- Нужен ты нам больно... А только совесть надо иметь!.. Тут другие постарше тебя еще затемно занимали... А он вишь какой ловкий паразит выискался, только глаза продрал, а туда же - уж и лезет вперед всех без очереди...

Я говорю:

- Понял... Старость уважаю... Только зачем же сразу костылями размахивать? Ведь этак можно раньше времени увечья приобрести... Никак, - говорю, - не думал, что тут очередь. Раз такое дело, кто, - спрашиваю, - крайний?

Старичок костылем махнул в сторону:

- Вон, - говорит, - ступай во двор, там поспрошай...

Захожу в скверик, вижу: сидят старички и старушки рядками на лавочках, словно десантники перед высадкой, да парочка бомжей под деревцем ошивается, ну есть и приличные люди, навроде меня, с утра уставшие... Спрашиваю:

- Кто, извиняюсь, граждане, крайний? - Молчат, насторожились. Вроде как и не расслышали. Я повторяю: - Кто, - говорю, - крайний будет под машину бросаться?

Тут те двое, которых я сперва за бомжей принял, ко мне подходят и фамилией моей интересуются... Я думал сейчас начнут руки крутить и в кутузку сажать. Только собрался дать деру, как один из них, чернявый, говорит:

- Тут по предварительной записи. - И договор какой-то мне подсовывает, на, мол, подписывай.

Гляжу: листок с печатями. Буквы перед глазами так и прыгают. А чернявый объясняет:

- По договору исполнителю причитается двадцать пять процентов от суммы иска, двадцать пять - организатору, двадцать пять - адвокату и двадцать пять на развитие бизнеса.

- А сколько, - интересуюсь, - вся сумма?

- Это, - отвечает, - зависит от степени увечья. Кому как повезет... Некоторым так даже очень надолго хватает... Старикам, опять же, хорошая прибавка к пенсии. А есть и те, кто не в первый раз - старожилы, так им без очереди...

- А хозяин кто? - спрашиваю.

- Хозяин, - говорит, - с конкурентами разбирается. Он здесь точку застолбил, а теперь бизнес расширяет... А мы смотрящие.

Записался я триста шестьдесят пятым, телефон оставил и пошел домой. С тех пор каждый день ходил отмечаться, семинары посещал платные, чтоб знать, как под машину бросаться правильно и увечья получать достойные... Меня даже хотели в инструкторы произвести, но передумали по причине моей невоздержанности... Тем временем бизнес в гору пошел. Хозяин с конкурентами разобрался, теперь вся улица наша. Теперь, глядишь, если повезет, заживем...

 

И вот год минул, подошла наконец моя очередь... Оделся я поприличнее, соседке ключи оставил, чтоб кота кормила в мое отсутствие, и пошел... А на улице весна, почки расфуфырились, травка зеленеет... Такая, знаете ли, конкордия вокруг, что прямо таки жить хочется! Примостился я за джипом и разомлел, расчувствовался. Вот, думаю, вроде простая вещь - под машину попасть, а и тут без науки не обойтись, всему в жизни учиться надобно... Зазевался и чуть клиента не пропустил. Автомобиль дорогущий, так и сияет на солнце, сразу видать дело на миллион потянет, если выгорит... Сиганул я вперед, голову руками обхватил, локтями бока прикрыл, чувствую: есть контакт; перелетаю машину как легендарный гимнаст Дитятин через коня - в высоком кульбите - и приземляюсь аккурат на газончике. По ощущениям нога и ключица точно сломаны, половину себя не контролирую... Жду, когда наши подоспеют, чтобы акт увечья засвидетельствовать. Вижу: склоняются надо мной, и с легким сердцем расстаюсь с сознанием.

Очнулся в больнице. Весь в бинтах и в гипсе словно мумия, левая нога к потолку задрана. Эге, подсчитываю, да тут не на один миллион, а на целых два выйдет. А то и три... Одно лечение во сколько станет...

Вот лежу я неделю, апельсины кушаю, как-то там, думаю, мои денежки... Наконец заявляется чернявый. Сразу он мне в этот раз чем-то не понравился.

- Что? Как? - спрашиваю. - Сколько удалось содрать с лоха богатенького?

А он мне и отвечает:

- Ты, - говорит, - под новый "Бентли" хозяина угодил... Фара вдребезги и крыло помято, так что придется тебе и на ремонт лимузина, и на лечение самому раскошелиться... - И документы мне подсовывает, на, мол, подписывай. А там уж и печати проставлены, буквы перед глазами так и прыгают. Подписал я конечно. Ведь обещали на второй заход пустить без очереди. Так что, даст бог, еще заживу по-человечески...