Равнина. Родина. Земля.

Горячий запах хлеба...

Кругом поля, поля, поля...

А над полями - небо.

Россия, где дух свежего ржаного хлеба

рассказывал о добре и справедливости то,

что не рассказали еще ее великие писатели,

где безукоризненно храбрые воины

не мигая смотрели в глаза смерти,

а презренные и злые карлики

рано или поздно пропадали

в бескрайних болотах забвения...

Кто такие русские? Как определить, как выявить саму русскость? Как сформулировать её в виде задачи?

С моей точки зрения, русские это, во-первых, те, которые тысячу лет верны первоначальному христианству, поскольку оно фактом Христа задаёт высший образец порядка и красоты для личности каждого человека и, во-вторых, это те, которые сумели объединить народы России и мира на победу над, как минимум, двумя властителями - корсиканцем Наполеоном и австрийцем Гитлером, которые возжелали господства над миром и сумели объединить в этих целях большую часть "развитой цивилизации".

... Через пять дней после праздника Победы в этом году в московской школе "Логос" состоялась проблемная конференция старшеклассников по вопросу о том, как возможен мир без войн.

И на нём очень интересно выступала госпожа Ривка Вайс, директор школы "Бет Егудит" ("Еврейский Дом"). Эта красивая, умная и прекрасно образованная женщина, выросшая в Бельгии и знающая 7 языков, воспитавшая 6 детей и 14 внуков, своей искренностью и принципиальностью расположила к себе всех участников конференции. Более того, своей позиционной четкостью помогла яснее представить свою позицию другим.

Умница Яна зачитала маленькие фрагменты писем погибших в этом земном аду бойцов, совсем еще мальчишек, которые рассказывали о том, как они все рвались на фронт, как они попали сюда, как они тут погибают и как не видно никакого конца этой почти неминуемой смерти для всех и для каждого ...

Есть ли смысл у войны? Был ли смысл в гибели этой дивизии, каждого из наших дорогих мёртвых, павших в тех святых тверских болотах?

Некоторые дети стали утверждать, что этот смысл искать бесполезно, поскольку его там попросту нет. Другие пояснили, что война - это драка за ресурсы и деньги, поэтому самим нищим и бесправным советским солдатам погибать смысла особого не было, корыстный интерес напрямую был только у генералов и руководства страны.

Далее я заметил, что, с моей точки зрения, смысл был у каждого, и самый главный - не предать живых и мёртвых, напомнил строфу гениального стихотворения Александра Трифоновича Твардовского "Я убит подо Ржевом...":

Вы должны были братья,

Устоять как стена.

Ибо мёртвых проклятье -

Эта кара страшна...

А дальше встала старшеклассница "Логоса" Саша и тихо, величественно, славно прочитала это стихотворение полностью.

Ривка Вайс поблагодарила Сашу и была очень растрогана. Потом она сформулировала свою позицию: "Да, я понимаю, как для Вас это тяжело и близко. Но мы всё-таки по-другому подходим к этому. Жизнь не может быть для чего-то или кого-то. Самоценна сама жизнь. Для евреев главное - сохранить жизнь, самое важное - сама человеческая жизнь, и ничто не может быть выше этого".

Тут очень интересно самоопределилось несколько детей и взрослых, считающих себя русскими. Они, очень смущаясь и явно с неохотой, тем не менее, чётко заявили: всё-таки жизнь, наверное, не самое главное; иначе смерть в той же Великой отечественной войне была бессмысленна и бессмысленна была сама война. Саша, только что прочитавшая Твардовского, сказала: "Они же боролись за дух Родины. Это же была их Матушка-Земля и за нее надо было бороться...".

Эти дети, растущие в, казалось бы, безвременье и в потоках телерадиогрязи, эти дети сформулировали, с моей точки зрения, краеугольную основу русскости: для русского только с вопроса о смысле смерти начинается вопрос о смысле жизни, человек есть то, за что он готов умереть.

Я сознаю, что написал страшные слова, и дети наши сформулировали не менее страшные слова: человеческая жизнь не есть самое главное. Но это искренние слова.

Из них, кстати, совершенно не следует, что не надо ценить человеческую жизнь. Прямо наоборот, ценить надо бесконечно жизнь другого: нельзя вот только сохранять свою жизнь ценою предательства и гибели жизни своих товарищей, своих родных и дорогих тебе людей. Более того, впервые появляется сама возможность, как это ни грубо звучит, оценивания личной жизни и выявления ценности собственной жизни, определяемая тем, за что и за кого ты лично готов умереть. И кому подарить свою жизнь.

Эти две линии - православия и побед - давно очевидны в русской истории и собственно и задают историчность русских.

Русские приговорены быть историчными. Вне истории, величия событий и смысла смертей - они всегда будут несостоятельными или попросту перестанут быть русскими.

С первой - православной - линией несколько проще, пусть и только внешне проще.

Очень хорошо - "мирским" языком - она прорисована в замечательных работах пушкиниста и филолога Валентина Семёновича Непомнящего: "Или, скажем, "всемирная отзывчивость" Пушкина, о которой сказал Достоевский. Ведь тот же Достоевский говорит, что всемирная отзывчивость характерна для русского человека вообще, для России. Здесь опять-таки Пушкин похож на вот эту русскую духовность. Одним словом, явление Пушкина и явление русской духовности, русской культуры, России - это явления из очень близких рядов.

Замечательно вот еще что. Эта самая духовность, о которой мы говорим, имеет в мире этническое определение - "русская". Понятно почему: видимо, для всего мира это качество сосредоточено именно в России, ассоциируется именно с Россией. Но если внимательно читать Евангелие, если хорошо вникнуть в учение Православной Церкви, то мы увидим, что та духовность, которую называют русской духовностью, - это есть и Православие. Православие - это не конфессия, как нам навязывают. Православие - это изначальное христианство, христианство до схизмы, собственно христианство. A конфессии - это все остальное. Митрополит Илларион в своем "Слове о законе и благодати" говорит, что иудеи соделывают свое оправдание при свете свечи закона, а христиане соделывают свое спасение под солнцем Христовой благодати. То есть иудейское оправдание не распространяется за пределы этноса, а христианство светит всему миру.

Стало быть, тот факт, что православная духовность получила название "русской" случился в мире, как говорится, не от хорошей жизни. Мир вынужден был квалифицировать изначальное свойство православного христианства как этническое качество одной только России. В этом сказалась трагедия мира. Трагедия, которая совершилась формально во время схизмы, разделения христианства на "восточное" и "западное"..." ("Пушкин. Россия. Мы", М., 2001, ).

Но есть и вторая "линия русскости" - линия побед, включая Великую Победу 45-го и включая, никак иначе не получится, генералиссимуса И.В. Сталина.

Если первая "линия" показывает внеисторические основания исторического движения России, то эта вторая линия показывает дееспособность русскости в конкретных мировых ситуациях, в мирских победах русского духа и оружия.

Русские - народ исторический, поскольку вне истории существовать не может. Если даже истории, по фантазиям Френсиса Фукуямы, наступил конец, то русские, чтобы достойно жить и даже просто существовать и тогда просто должны, вынуждены будут историю восстановить, если хотите, "запустить" её вновь...

История, конечно, не кораблик. Но и призвание народа - тоже не шутка.

Непрерывность истории русских прекрасно представлена в той изумительной умоперемене (именно так переводится греческое слово метанойя, еще переводимое на церковный язык как покаяние), чудесной метаморфозе, которую показал И.В. Сталин, в 30-40-е годы, восстановив в СССР сквозь доктрину мировой пролетарской революции российскую государственность и традиционную позицию России.

И не случайно, что в 45-м, обращаясь к народу по поводу победы над Японией, в качестве основного он выделял не поражение "капиталистической Японии" со стороны "первого в мире социалистического государства", а восстановление исторической справедливости, порушенной еще в 1904 году.

"... Атаки Японии в районе Хасана и Халхин-Гола были ликвидированы советскими войсками с большим позором для японцев. Равным образом была успешно ликвидирована японская военная интервенция 1918-1922 годов, и японские оккупанты были выброшены из районов нашего Дальнего Востока. Но поражение русских войск в 1904 году в период русско-японской войны оставило в сознании народа тяжелые воспоминания Оно легло на нашу страну черным пятном. Наш народ верил и ждал, что наступит день, когда Япония будет разбита и пятно будет ликвидировано. Сорок лет ждали мы, люди старого поколения, этого дня. И вот этот день наступил. Сегодня Япония признала себя побежденной и подписала акт безоговорочной капитуляции.

Это означает, что Южный Сахалин и Курильские острова отойдут к Советскому Союзу и отныне они будут служить не средством отрыва Советского Союза от океана и базой японского нападения на наш Дальний Восток, а средством прямой связи Советского Союза с океаном и базой обороны нашей страны от японской агрессии.

Наш советский народ не жалел сил и труда во имя победы. Мы пережили тяжелые годы. Но теперь каждый из нас может сказать: мы победили. Отныне мы можем считать нашу Отчизну избавленной от угрозы немецкого нашествия на западе и японского нашествия на востоке. Наступил долгожданный мир для народов всего мира" (И.В. Сталин. "ОБРАЩЕНИЕ К НАРОДУ. 2 сентября 1945 года". - "Правда", 3 сентября 1945 года).

Что это за "наш народ", который "верил и ждал, что наступит день, когда Япония будет разбита и пятно будет ликвидировано"? кто это "мы, люди старого поколения", которые "сорок лет ждали... этого дня".

Вероятно, это те, кто за полгода до этого полностью поняли тост Главнокомандующего И.В. Сталина 24 мая 1945 года, на приёме в Кремле в честь командующих войсками Красной Армии:

"Товарищи, разрешите мне поднять еще один, последний тост.

Я хотел бы поднять тост за здоровье нашего советского народа, и прежде всего русского народа.

Я пью прежде всего за здоровье русского народа потому, что он является наиболее выдающейся нацией из всех наций, входящих в состав Советского Союза.

Я поднимаю тост за здоровье русского народа потому, что он заслужил в этой войне общее признание как руководящей силы Советского Союза среди всех народов нашей страны.

Я поднимаю тост за здоровье русского народа не только потому, что он руководящий народ, но и потому, что у него имеется ясный ум, стойкий характер и терпение.

У нашего правительства было немало ошибок, были у нас моменты отчаянного положения в 1941-1942 годах, когда наша армия отступала, покидала родные нам села и города Украины, Белоруссии, Молдавии, Ленинградской области, Прибалтики, Карело-Финской республики, покидала, потому что не было другого выхода. Иной народ мог бы сказать правительству: вы не оправдали наших ожиданий, уходите прочь, мы поставим другое правительство, которое заключит мир с Германией и обеспечит нам покой.

Спасибо ему, русскому народу, за это доверие!

За здоровье русского народа!.. ("Правда", 25 мая 1945 года (По газетному отчету)

Что это?

Риторика тирана, лицемерие деспота?

Конъюнктура?

Может, прав академик И. Р. Шафаревич, когда однозначно утверждает, что "восприятие Сталина как государственного деятеля русского патриотического направления никак не согласуется с фактами...

... Марксистской идеологии Сталин и придерживался всю жизнь, лишь приспосабливаясь к новым фактам жизни (например, войне). Был ли случай, когда Сталин поступил, исходя из интересов русского народа, если его не заставляли это делать другие обстоятельства? Я таких случаев привести не могу.

Но зато часто он поступался интересами русских. Например, во время войны в немецкой армии каждый солдат периодически получал отпуск, как откровенно признавал Гитлер, чтобы немецкий народ не сокращался. Сталин не мог не знать мер, принимаемых противоположной стороной, в других случаях их перенимал ≈ но не в этом. (В начале войны это еще можно было объяснить отчаянным положением, но с 1943 г. было ясно, что война выиграна, Сталин сам это говорил Жукову.) А в результате русские перенесли такой демографический удар, что в начале 80-х годов в школах РСФСР училось приблизительно столько же детей, как и до войны. А в республиках Средней Азии ≈ в 3-4 раза больше. (И понятно: убиты во время войны были 1 русский из 16 и 1 узбек из 36. Русские составляли около половины населения и 66 % среди убитых.) Но со своей точки зрения Сталин был прав ≈ после войны при коммунистическом строе стало жить гораздо большее число людей, чем до нее.

Но, с другой стороны, есть множество других, помимо вышеприведенных мною, объективных указаний на восстановление русскости в 30-40-е годы.

Вот, к примеру, как воспринимали политику СССР и Сталина 1 марта 1948 года, незадолго до десятилетнего разрыва между СССР и Югославией, на расширенном заседании Политбюро ЦК Коммунистической партии славянско-братской Югославии.

"Реплики и отдельные замечания присутствующих на заседании, по сообщению С. Жуйовича, сводились к тому, что в Советском Союзе в этом отношении допускают ошибки, в частности проявляется в СССР великодержавный шовинизм. Восстановление русских традиций - это проявление великодержавного шовинизма. Празднование 800-летия Москвы отражает эту линию. Навязывается только русское во всех областях жизни. Руководство в парторганах союзных республиках насаждается только из русских. Партийные работники других национальностей освобождаются от занимаемых должностей. Недавнее постановление ЦК ВКП (б) о музыке - это возврат только к русскому классицизму, это отрицание достижений других народов. Такая политика Советского Союза доказывает о глубоких изменениях, происходящих в стране. Об этом говорил Кардель, особенно Джилас и другие... Гошняк даже сказал так, что политика СССР - это препятствие к развитию международной революции. Тито ответил на это репликой: "Точно"... Кидрич в свою очередь ответил Карделю: "Они будут противиться строительству социализма, поскольку в СССР происходит перерождение..." (Гиренко Ю.С. "Сталин - Тито", - М.: "Политиздат", 1991, стр. 349).

А есть и еще более важное и уж точно с другой стороны суждение Ивана Андреевичу Дьякова, который, будучи в 1942-43 гг. инспектором школ в Маньчжурии в период её оккупации Японией, первый и единственный посмел публично с позиции православного человека выступить против 1-го пункта "Наставлений верноподданным: верноподданные императора Маньчжоу-Го (Маньчжурии) должны благоговейно почитать богиню Аматэрасу".

"... Богиня Аматэрасу, прародительница императорской династии. Свергнуть её - значит отвергнуть весь наш государственный строй и основной принцип нашего государства - божественность, лежащую в его основании, что невозможно. Богиня солнца Аматэрасу - дух нашего государства, душа народа, свет истории нация ямато" - внушал Ивану Андреевичу советник губернатора Фудзита.

Потом этот выдающийся русский человек несколько месяцев провёл в страшной тюрьме (фактически, яме), ежедневно ожидая обещанного ему расстрела.

И вот что этот эмигрант, регент церковного хора написал в 1969 году : "В Восточной Азии восторжествовал не свет богини Аматэрасу, а не меркнущий вовеки свет Христов; вместо единения восточноазиатских народов под лидерством Ниппон здесь волею свыше, которая есть высшая правда и справедливость, создано единение восточноазиатских русских церквей, создан единый Восточноазиатский Митрополичий округ, возглавляемый русским архиепископом Нестором...

Так недавно это было. Тогда всякая мысль о дорогой стране, каждая нарисованная в воображении картина о ней казалась далёкой прекрасной сказкой. Если бы в это страшное время кто-нибудь сказал мне, что скоро увижу её сыновей и что сам получу право называть себя её гражданином - не поверил бы.

С какой любовью мы встречали Красную Армию в Харбине! Да, именно с любовью, как родных, любимых братьев - героев и освободителей. С какой радостью мы бросали цветы под ноги бойцов и офицеров!

Помню молебен в соборе 19 августа 1945 года. Под сильным ливнем стояли люди в одних платьях, в праздничных костюмах и не расходились... Наконец к собору быстро подъезжает автомобиль, и выходит офицер, настоящий русский офицер с золотыми погонами. Трудно забыть это первое "ура!". Из глубины сердца, исстрадавшейся души вырвался этот радостный возглас. Многие плакали...

Мы вновь обрели потерянную Родину. Недавно пережитое под японским игом казалось кошмарным сном. Не хочется вспоминать. И злобы к теперь уже несчастным поверженным "самураям" как не бывало. Видим их оборванных, голодных, грязных, дрожащих от холода, таскающих бревна и камни "на укрепление боевой мощи",но уже не своего государства. Нам приходилось подавать им милостыню - эти несчастные гоби. Так уж устроено русское сердце - всё прощать.

Всё прошло и быльем поросло, и все наши помыслы, с этих дней особенно, устремлены туда, где живёт непобедимая русская сила, вернувшая нам великое звание - "русский".

Вот они - целый взвод их с лихой песней идёт по Китайской. Группами и в одиночку видим мы бойцов - сержантов, майоров, лейтенантов, называющих нас "папаша", "мамаша", приветливых, весёлых. Сколько же было у нас с ними задушевных бесед, бесконечных расспросов! Люди "оттуда", люди, открыто смотревшие смерти в глаза, и некоторые из них в борьбе за Отчизну потеряли здоровье, родных, нажитое за долгие годы, кому-то даже некуда было вернуться, но нередко они утешали нас, помогали.

Как нам выразить свою признательность и благодарность? Ведь жесточайшее рабство ожидало нас и всю побежденную немцами Европу, если бы не эта армия, которую взрастил весь народ. Честь и слава русским героям!" (Иван Дьяков. О пережитом в Маньчжурии за веру и Отечество. Записки православного. - Свято-Троицкая Сергиева Лавра, 2000, стр. 97 - 99).

Может, это временное чувство, с большой приязнью к "бойцам" и со скрываемой неприязнью к "организатору великих побед"? Да нет же - вот другое свидетельство Ивана Андреевича, еще за два с половиной года до освобождения: "... Мы ничего не знали о Родине...

Но вот до нас стали доходить, неведомо какими путями, радостные слухи: немца гонят... немец бежит... Было забыто всё: и "постоянные рабоче-крестьянские восстания", и "вечный голод" в России, и "гонения" на Церковь, и наше собственное бесправие. Оглядываясь по сторонам, с затаённым дыханием мы передавали друг другу эти радостные вести, в душе благословляя героев-бойцов и Сталина, которого и мы стали называть гениальным, великим и в своих тайных молитвах поминать его как освободителя Родины..." (там же, стр. 32 - 34).

Итак, тысячелетняя практика православия и победы в двух Отечественных войнах, особенно организация Победы 1945 года и рождение СССР как сверхдержавы? Разве не соединяются эти две такие разные и несоединимые линии русскости в торжественном выступлении генералиссимуса и в этом безыскусном рассказе православного человека?

В чем же она - эта непростая и величественная русскость?

Вряд ли кто-либо дал лучшее указание на эту линию, чем Адольф Гитлер, фюрер, рейхсканцлер и главнокомандующий вермахта Германии: "Сила русского народа не в его численности или организованности, а в его способности порождать личности масштаба Сталина. По своим политическим и военным качествам Сталин намного превосходит и Черчилля, и Рузвельта. Это - единственный мировой политик, достойный уважения.

Наша задача - раздробить русский народ так, чтобы люди масштаба Сталина больше не появлялись". (Грибанов Станислав. Сталин в жизни. М. 2001, стр. 50).

Вот эта удивительная характеристика: русские - это способные порождать личности масштаба Сталина.

А ведь Гитлер еще, видно, плохо себе представлял наших гениев и святых, нашего Пушкина и Саровского, Андрея Рублёва и Сергия Радонежского, митрополита Иллариона и Андрея Боголюбского!

Вот какую оценку русскому народу и русским дал Адольф Гитлер. И поэтому совершенно логично, по-своему, считал, что такой народ должен быть уничтожен.

С моей точки зрения, именно в этой способности порождать личностей и надо видеть сквозную основу тысячелетней истории русских. Именно эта способность определила тысячелетнюю преданность христианству и победы над неугомонными гегемонами.

Русские, отсюда, это те, которые могут и хотят в наибольшей степени выявлять и культивировать личность.

Именно личность, которая есть принцип организации любого сознания. А сознание есть главный ресурс и пространство проращивания, кристаллизации личности.

Переживает небывалый расцвет персонализм. Особенно это характерно для Латинской Америки, которая здесь сегодня впереди (особенно важны работы в рамках так называемой "философии освобождения" и "теологии освобождения") - сказывается испаноязычная и иберийская уникальности.

В основе этой социальности лежит принцип личности и проект общества личностей. Эта социальность прямо противоположная социальности, организованной на основе экономизма и конкуренции. И программа построения именно персоналистской цивилизации дает возможность пригласить к участию в её создании всех, кто не принимает принципов, которые реализуются глбализацией, кто устремлён к образованию нового мирового сообщества, к организации нового пространства мирового диалога и сотрудничества, а не вражды.

Персоналистская цивилизация подразумевает по Мунье "персоналистский и общностный строй" и совершение "личностной революции".

Эра или цивилизация личности основывается на традиционном русском миропонимании того, что человека принципиально нельзя заставить делать что-либо стоящее, настоящее, великое - так же точно, как и автоматически произвести нечто стоящее предоставлением полной свободы и прекрасных внешних условий жизни. Принудить к внешнему исполнению или к симуляции дела - можно. Симулировать великие дела оказавшись в пространстве благополучия и внешней свободы - можно. Но все подлинные дела могут делаться исключительно по доброй воле и на основе личностного систематического усилия.

Принцип личности требует исходного признания наличия у каждого без исключения человека и народа уникальной и неповторимой, абсолютно самобытной формы жизни и действия.

Но современные системы труда и занятости рассчитаны на массово-поточные конвейерные типы труда. Внедрение же, казалось бы, индивидуализирующих труд и образование компьютерных систем требует резкого увеличения инфраструктуры обеспечения персонально организованного труда.

Мир стоит сегодня на пороге новой формации труда и образования - персоналистской формации. Но создание подобной формации требует переорганизации буквально всех сферы жизни и деятельности. Это очень дорого, и очень трудно удержать мир в направлении персоналистической или личностной формации.

Россия, оказываясь сегодня перед необходимостью кардинального восстановления и перестройки сельского хозяйства, промышленности, сферы услуг, городского хозяйства, здравоохранения, образования, самого быта могла бы выступить здесь лидером.

Важнейший ресурс России - её уникальный опыт многовековой совместной жизни русского народа с более чем сотней нерусских народов. Без способности уживаться и уважать уникальность других народов, нередко выделять их превосходство над собой в определенных отношениях, без служения принципу личности это было бы невозможно.

Именно в продвижении в мире эры личностей, вероятно, и состоит сегодня русская миссия и назначение России.

Может, это очень хорошо, что Россия - это страна культа личности.

Только не в той лакейской интерпретации, которая была дана на одном из самых мерзких явлений русской истории 20-го века - на знаменитом-перезнаменитом ХХ съезде КПСС, когда Первый секретарь ЦК КПСС Н.С.Хрущёв, в ночь с 24 на 25 февраля 1956 г., то есть спустя 3 года после смерти Сталина, по уголовному ликвидировав к этому времени всех соперников в борьбе за власть, зачитал доклад "О культе личности и его последствиях". Тем более, что это была, как теперь очевидно, хорошо организованная Пи-Ар акция на зарубежную публику, поскольку полный текст "секретного" доклада уже через день появился в американской газете "Нью-Йорк Таймс".

Чрезвычайно интересное исследование методологии культа личности осуществил в 90-е годы наш выдающийся русский учёный, равно талантливый в скандинавской истории, в поварском деле, в "русском вопросе" и в проблематике личности, Вильям Васильевич Похлёбкин.

В своей книге "Великий псевдоним (Как случилось, что И.В. Джугашвили избрал себе псевдоним "Сталин"), - М., "ЮДИТ", 1996 г.) ему удалось, во-первых, найти через проблему псевдонима сам этот предмет "образование личности", "культивирование личности", и, во-вторых, представить русскую идею именно в плане этой способности выявлять через поиск и утверждение собственного образа свою личность и бороться за неё.

В.В. Похлёбкин написал "тщательное, объективное историческое исследование, посвященное ограниченному, локальному, вопросу: о происхождении псевдонима видного политического и государственного деятеля.

Псевдонима, ставшего известным всему миру, многим поколениям людей, и сыгравшего, несомненно, выдающуюся роль в самом росте, продвижении и утверждении, в самом стабильном политическом существовании данной исторической личности.

Без сомнения, - это был очень удачный и очень редкий псевдоним. И то, что он был выбран именно этим человеком, - как теперь уже доказано - не случайность. И то, что этот псевдоним не пришел на ум никому другому из современников - тоже закономерно, и симптоматично. И именно поэтому чрезвычайно интересно и важно выяснить, - как же это произошло?

С этой точки зрения - историческая необходимость и ценность данного исследования не вызывает сомнения. Теоретически - оно необходимо для лучшего и правильного понимания психологии данной исторической личности. Иными словами - наше исследование служит чисто теоретическим целям исторической науки, поскольку позволяет выявить объективные критерии для оценки психологии определенной исторической личности, что крайне важно, учитывая, что чаще всего исторических персонажей оценивают только с эмоционально-политических позиций, которые чрезвычайно колеблются в разные периоды от преувеличенно-восторженных до огульно-охулительных. Все зависит от исторической конъюнктуры, политических пристрастий историка и в немалой степени от той аудитории, которой он адресует свое произведение. Ясно, что преодолеть эту почти неизбежную однобокость исторической науки - важная задача теоретической историографии. И эта однобокость, а тем более - всякие вольные и невольные обвинения в ней со стороны оппонентов, - преодолеваются весьма убедительно, поскольку мы стремимся определить психологию и характер исторического лица не через посредство принятых им политических решений, не на основе оценки совершенных им исторических деяний, носящих явно политическую окраску, а потому оцениваемых любым историком пристрастно, в зависимости от его классовой позиции, а через посредство "химически чистых" психологических задач, решаемых данным лицом лишь сугубо "для себя", в глубине своей души и целиком "от себя", - а не в зависимости от воли партии или государства, - исключительно на основе особенностей своего "я"...".

Своё исключительно научное исследование Вильям Васильевич написал за два года до своей страшной и мучительной смерти, когда несколько подонков долго пытали В.В. Похлёбкина на его квартире, вероятно, требуя выдать им коллекционные редкие ордена.

"Сталин признавал, что русский народ является руководящей силой всех народов страны - и на эту роль его объективно поставила и определила как история так и география! Для такого народа, если им правильно руководят настоящие большевики, а он доверяет им, "безвыходных положений не бывает".

... Вся вина за ход истории в отсутствии Сталина ложится на продажный госаппарат, который забыл о своей стране и позволил временщикам, не годящимся Сталину даже в подметки, диктовать народу свою злую, недобрую, своекорыстную волю...

... "Нынешняя власть за какие-нибудь 5-6 лет, ограбив народ, и разграбив страну тем не менее сделала еще и долги: внутренних долгов более чем на 300 млрд. долл., а внешних долгов почти на 150 млрд. долларов.

Этих долгов народу России не выплатить весь XXI век. Придется отдать иностранным инвесторам заложенные под эти долги железорудные, угольные, нефтяные, газовые и другие недра страны.

Вот что скрывают нынешние власти и вот чего не знает и не понимает народ.

Выход из этой ситуации лишь один - полный отказ от уплаты иностранных долгов, которые от имени России сделали нынешние правители-временщики. Но отказаться от американских долгов (как в 1917 г. отказались от царских) могут только большевики.

P.S. Однако вывод этот чисто теоретический. Чтобы ясно представлять себе ту историческую обстановку, в которой мы очутились. Такой вывод обязан сделать всякий добросовестный и уважающий своих читателей историк, не желающий пичкать их байками с дешевыми утешениями и преподносить им туфту.

Что же касается реальных, практических условий его осуществления, то их нет, и не будет по крайней мере в ближайшие полтора-два десятилетия.

Ибо - отсутствуют как объективно-исторические условия (в силу сложившейся международной обстановки, неравноправного военного и внешнеполитического положения России), так и не существует пока субъективно-исторических факторов, поскольку массы (т.н. "народ", население) абсолютно разобщены, дезорганизованы и пассивны, а политические лидеры крупного исторического масштаба, способные к правильным решениям и действиям, совершенно отсутствуют в стране.

Таким образом, вопрос о том, что будет с Россией, как сложится ее дальнейший исторический путь, вовсе не решен. Он неясен, запутан и исторически остается открытым...".

Можно сказать, что безусловно профессиональный и "научный" историк В.В. Похлёбкин открыл и описал основную проблему России-СССР ХХ века - неспособность воспроизвести масштаб личности "хотя бы" Сталина - которая и определяла уровень государственного управления, который, в свою очередь, позволил русскому народу достичь своей исторической вершины в виде СССР.

И вот эту способность достигать и воспроизводить мировое качество жизни мы утеряли, поскольку не сумели удержать и даже правильно оценить масштаб личности собственного верховного государственного деятеля. Развал СССР лишь оформил и окончательно предъявил эту потерю качества жизни и нашей способности ориентироваться в истории.

Многие авторы, пытающиеся разобраться в послевоенной истории России достаточно едины в описании состояния Сталина в конце 40-х начале 50-х, когда к концу своей жизни, он с ужасом обнаружил, что не видит вокруг себя человека, которому можно бы оставить в наследство великий Советский Союз...

Этот также изношенный возрастом и страшной войной человек прекрасно осознавал ситуацию.

Вот как это без идеологии выглядело во время ужина у Сталина югославской делегации во главе с И.Б. Тито 27 мая 1946 года (описывал член делегации югослав К. Попович).

"Так за ужином и тостами проходил час за часом. Бросилось в глаза и мне, иностранцу, что Сталин говорит по-русски с грузинским акцентом. Букву "р" он выговаривал не мягко, как русские, а очень твёрдо...

... Сталин встал со своего стула, пошёл в угол, где находился патефон, и начал заводить пластинку за пластинкой. Он сам выбирал пластинки. В большинстве своём это были записи русских народных песен.

Вдруг Сталин стал напевать и приплясывать под музыку. Молотов и другие его соратники стали выкрикивать:

• Товарищ Иосиф Виссарионович, какой Вы крепкий...

Настроение Сталина вдруг переменилось:

- Нет, нет, я долго не проживу... Физиологические законы не отменишь...

Молотов вскочил со своего места, за ним последовали все остальные.

- Нет, нет, товарищ Иосиф Виссарионович, Вы нам нужны, Вы будете ещё жить долго...

Но Сталин покачал головой.

- Физиологические законы необратимы...

Бросив при этом взгляд на Тито, он сказал:

- Тито должен беречься, чтобы с ним ничего не случилось... Так как я долго не проживу, а он останется для Европы... Черчилль мне рассказывал о Тито, говорил, что Тито - хороший человек, а я ответил Черчиллю: "Мне это неизвестно, но, если Вы говорите, значит, так оно и есть. Постараюсь и я узнать Тито".

Сказав это, Сталин перевёл свой взгляд на Молотова:

- А останется Вячеслав Михайлович...

После этого Сталин поднял свою рюмку с перцовкой и предложил Тито выпить на брудершафт. Они чокнулись и обнялись.

Затем Сталин выпрямился и сказал:

- Сила у меня еще есть! - и, подхватив Тито под мышки, три раза приподнял его под звуки какой-то русской народной песни, доносившейся из патефона..." (Гиренко Ю.С. "Сталин - Тито", - М.: "Политиздат", 1991, стр. 288 - 289).

А вот мнение В.В. Похлёбкина: "... Так в 1949 г. Сталин впервые, и вполне объективно, проанализировав состояние и расстановку мировых политических сил, пришел к выводу о крайне сложном положении для СССР и о необходимости подготовки без передышки нового этапа классовой борьбы на международной арене.

Сложность момента состояла в том, что во-первых, после 70 лет Сталин стал себя хуже чувствовать, частично сократилась его гигантская работоспособность, а во-вторых, он по ряду международных и внутренних причин не мог открыто, ясно, громогласно призвать народ и народы мира к новому этапу борьбы с империализмом. Никто тогда этой исторической необходимости не понял бы.

В 1949 г. уже нельзя было, как в 1917 или 1919 гг. бросить лозунг "Социалистическое Отечество в опасности!", хотя это было бы исторически правильно. Но опасность хотя и была, однако ее никто не видел, или не хотел видеть. Кроме него. В том числе, не видели ее даже его соратники, с которыми он (кроме, разве Молотова) вообще на этот счет предпочитал не делиться: все равно не поймут.

Именно при такой ситуации у Сталина и стали возникать порой настроения отчаяния, - состояния ранее ему совершенно неизвестного, им ненавидимого, а потому для него - наиболее мучительного.

До 1949 г., т.е. на протяжении всех 70 лет жизни Сталин не знал, что такое безвыходное положение, он всегда, в самые критические моменты сохранял ясную голову и непоколебимый оптимизм, и даже в июне 1941 г., ему потребовалось всего 5 (пять!) суток, чтобы полностью восстановиться после шока от германского нападения и организовать военную жизнь огромной страны и ее вооруженных сил - на новых началах, не допустив в стране ни тени паники, отчаяния или уныния.

И они же инфантильно не понимают, что "облегчение преодоления сталинизма" по факту являлось разрушением страны, поскольку объективная невозможность воспроизвести первую мировую личность того времени сопровождалась субъективной корыстью не способных управлять державой гуманистов.

Эту "невоспроизводимость" личностей сталинской системы и одноразовость этой системы прекрасно также описал А. Бек в своём романе "Новое назначение".

Но никакой системы на место этой невоспроизводимой системы поставлено за годы после смерти Сталина попросту не было. Ни в 1953, ни в 56-м, ни в 1964, ни в 80-90-е годы. Ни до сего дня.

Неправильной или недолго работающей, одноразовой, была система? Что же, сделайте лучшую и правильную, эффективную и работающую систему. Недостаточной была личность Сталина? Согласен, что российская тысячелетняя история представит Вам десятки и даже сотни абсолютных гениев и святых - найдите и приведите во власть личность "достаточную".

Другой логики быть не может. Иначе это логика не развития страны, и не великого народа, а логика отказа от развития и сдачи страны, России вместе с её тысячелетней историей. Иначе - это логика предателей.

Здесь очень важна точка зрения И.А. Бенедиктова, записанная в 1980-81 гг. корреспондентом Гостелерадио СССР В. Литовым. Иван Александрович с 1938 по 1958 год занимал ключевые посты в руководстве сельским хозяйством страны, затем был послом в Индии (1959-1967 гг.) и в Югославии (1967-1970 гг.), хорошо знаком с методами и стилем работы И.В. Сталина, Н.С. Хрущева, других видных политических и хозяйственных деятелей.

"Главное, решающее условие успехов, достигнутых флагманами нашей экономики, - уровень руководства, профессиональная компетентность директора или председателя. Не подготовят Кабаидзе или Бедуля достойных себе преемников - все опять пойдет под откос, скатится до преобладающего у нас уровня посредственности и серости, уровня малопрофессионального ремесленничества. Выходит, корень зла не в существующей экономической системе - в ее условиях талантливые люди способны делать чудеса! - а в том, что принято называть "субъективно-личностным фактором". У нес много говорят о возрастании роли этого фактора при социализме. Что ж, положение верное, только роль этого фактора нельзя понимать однозначно, в розовом свете. Умный, компетентный руководитель резко ускоряет продвижение вперед предприятия, отрасли, страны, слабый и посредственный также резко тормозит, замедляет его. Отсюда - жесткая требовательность к руководящим кадрам, постоянный и всесторонний контроль за их профессиональным, идейно-нравственным и политическим ростом. Без этого социализм не только не реализует, а, напротив, растеряет свои исторические преимущества.

... С момента прихода к власти Хрущева в эти документы попало столько фальши и конъюнктурщицы, что подчас диву даешься - как могло появиться такое в наших партийных, коммунистических изданиях! "Видные" же ученые-специалисты, которые сегодня пишут одно, завтра другое, а послезавтра третье, тоже не очень надежный источник.

Известное бердяевское высказывание о большевиках, осуществляющих "безблагодатную аскезу", безусловно, остроумно. Но хотелось бы спросить у Н.А. Бердяева и многих иронично цитирующих и повторяющих эту характеристику: а каков (и откуда) у них измеритель благодатности? Не является ли их умничание прямым развратом, даже небезблагодатным?

Высмеивание "безблагодатной аскезы" привело к тотальной распущенности. Эстрадно-опереточное "разоблачение" культа личностей привело к культу неличностей, посредственностей.

Вот так и сегодня нам необходимо понять, что беды СССР-России начались не в 1991 году, хотя именно вокруг этого года совершилось и оформилось предательство "элиты", а в 50-60-е еще годы. И так же, как Сталин в 45-м, по поводу Японии, нам еще предстоит рассказать о тех сорока - пятидесяти годах, когда произошло кардинальное снижение личности руководителей и личностей в стране в целом и которые нам пришлось ждать, чтобы восстановить страну.

Сегодня уже многие русские люди понимают недосягаемое величие и высоту Государя Николая II. Это начало восстановление тысячелетней традиции и российской истории. Но не является ли иллюзией, что можно понять тысячелетнюю традицию без осознания величия И.В. Сталина?

Убежден, что пока русские не станут понимать подлинное высокое величие таких фигур-личностей как Иван Грозный, Николай II и Сталин, которые и являются столпами российской государственности и подлинно низкое значение тех фигур, которые в феврале 1917 и в 1953 - 1956 гг., устраивая государственные перевороты, являются прямыми предателями российской государственности - до тех пор русским не удастся восстановить себя как народ (и, следовательно, их ждёт дальнейшее рассеяние, диаспоризация, заслуженные унижения).

Русские - это те, кто понимают слова священника Павла Флоренского, написанные им о личности необходимого стране вождя в марте 1933 года в тюрьме: "В настоящий исторический момент, если брать массу, ≈ цельные личности, ≈ отсутствуют не потому, что стали хуже, а потому, что воля парализована внутренними противоречиями культурной среды. Не личность слаба, но нет сильных, не задерживающих друг друга, мотивов деятельности.

Никакие парламенты, учредительные собрания, совещания и прочая многоголосица не смогут вывезти человечество из тупиков и болот, потому что тут речь идет не о выяснении того, что уже есть, а о прозрении в то, чего еще нет. Требуется лицо, обладающее интуицией будущей культуры, лицо пророческого [склада]. Это лицо, на основании своей интуиции, пусть и смутной, должно ковать общество. Ему нет необходимости быть ни гениально умным, ни нравственно возвышаться над всеми, но необходимой [.. ] гениальная воля, ≈ воля, которая стихийно, может быть даже не понимая всего, что она делает, стремится к цели, еще не обозначившейся в истории.

С момента популистской сказки людей типа Н.С. Хрущева о "гуляш-коммунизме" и до сего дня безраздельно царствующим является антисистема государственного управления и антисистема организации воспроизводства и развития страны - экономизм, считающая, что главным принципом жизни является экономическая эффективность. Это своего рода секта, имеющая глубокие криминальные корни и широкие глобальные связи с себе подобными за рубежом. Другое дело, что у Зюганова экономизм процветает несколько стыдливо, хотя и вовсю, а у Чубайса - нагло, открыто, на знамени.

И, может, не стоит высокомерно указывать пальцем на священника Дмитрия Дудко, который утверждает, что "Сталин был деспот, да, но он был ближе к Богу. Хотя бы потому, что атеизм - дверь с черного хода. Демократы, как не объявляют себя верующими... они верующие, только в Золотого тельца, в бизнес, в мамону ... А в Евангелии прямо сказано: не можете служить одновременно Богу и Мамоне!

Теперь я хочу припомнить, как наши Патриархи, особенно Сергий и Алексий, называли Сталина богоданным вождем. К ним присоединялись и другие, допустим, такие как крупный ученый и богослов Архиепископ Лука Войно-Ясенецкий. Кстати, сидевший при Сталине, но это не помешало ему назвать Сталина богоданным.

Да, Сталин нам дан Богом, он создал такую державу, которую сколько не разваливают, а не могут до конца развалить. И поверженной ее боятся..." (Дмитрий Дудко. Из мыслей священника о Сталине).

Нам теперь нужно не только воспроизвести и повторить масштаб государственного управления уровня Сталина, но и еще вдобавок построить систему воспроизводства и внутренней преемственности такой системы, чтобы со смертью конкретных людей и возможным упразднением конкретных государственных учреждений не происходило уничтожения реальной элиты, того интеллектуально-политического сообщества, которое знает только одну для себя задачу - беречь Россию и продвигать её в мире как мировую державу.

Василий Васильевич Розанов писал в октябре 1914 года:

"Дана нам красота невиданная

И богатство неслыханное.

Это - Россия.

Но глупые дети все растратили.

Это - русские".

Очень важно нам не только далее не оставаться такими глупыми детьми, но и становиться взрослыми, умственно и нравственно самостоятельной элитой.

Так кто такие русские?

Те, которые сумеют выявить и поддержать личность, масштаб которой будет никак не меньше масштаба личности Сталина, те, которые, выдвигая вперед первую личность, сумеют, в отличие от СССР Сталина, сами стать личностями, помочь стать личностями другим, сумеют построить цивилизацию личности и восстановить свою страну как мировую державу.