Страх

Нам нечего бояться, кроме страха.

Франклин Рузвельт

   Иногда хочется залечь с головой под одеяло и не высовываться из под него. Детьми мы так и делали, а сейчас... Мы страшимся своих чувств, делаем так, как нам положено делать. Нам страшно от всего: страшно сказать .прощай., страшно сказать .прости.. От чего мы думаем обо всех наших утратах больше, чем мы думаем обо всех наших достижениях? От чего когда мы делаем один шаг вперед, мы всегда оглядываемся на два действия назад? Нас всегда страшили те, кто потерял чувство страха, те, кто знал как надо жить и получать максимум от жизни; они не делали что положено или правильно, они плевали на устои, идя к своей цели, жертвуя, рискуя всем; они пробовали счастье на вкус, падали и поднимались, доходили и брали в руки кубок счастья, кубок жизни. А нам говорили: ″Стыдно вам должно быть товарищи. Как бы вы не оступились″. Кто-то так и жил: не взбираясь, куда уже взобрались; не думая о том,  что продуманно; живя своей жизнью - жизнью .премудрого пескаря.. А что всему виной? Стыд?

Кто-то скажет:

- Что плохого в стыде? Стыд это по-своему совесть. 

- Да нет же, наш стыд - это страх, страх за осуществлённое и задуманное, страх перед страхом. Страх всего добиться и всё потерять. Страх взобраться на вершину и испугаться высоты.

   Иногда скажешь что думаешь, а потом появляется стыд: как бы кого не обидел, как бы не сделал что-то не так. Стыдно? Всем стыдно. Вроде бы и сделал всё как надо, а всё равно стыдно, вдруг неправильно. Стыдно если на тебя посмотрят .не так., стыдно оступиться, стыдно упасть. Стыдно жить. Нас с детства учили: ″Думай только о других, не высовывайся, а высунешься - стыдись″. 

Так и живем, не высовываясь. Боясь, трепеща. перед людьми. И лишь немногие перед Богом.

Осень

Не браните погоду - если бы она не менялась, девять человек из десяти не смогли бы начать ни одного разговора.

Франк Хаббард

- Зря смеётесь, . сказала она. . А все же это прекрасно ходить по опавшим листьям.

- Ну да, такое впечатление, как будто ты ходишь по чьим-то трупам.

- Для вас это трупы, а для меня сказочный ковер, усыпанный лепестками роз. Ведь каждому своё, . засмеялась она, набрала в охапку листьев и осыпала себя ими.

Они расстались на старой аллее. Он не стал её провожать. И говоря .до свиданья., он, будто, говорил ей: .Прощай..

А мы с другом сидели на зелёной скамейке, одной из тех, которые ставили в парках ещё при Советском Союзе, и смотрели на людей. Мимо нас проходили пары и просто одинокие люди, проходили родители и дети, проходили старые и молодые, а мы всё сидели и сидели.

- Ну что же можно написать?

- Тебе видней, ведь ты за это деньги получаешь, . сказал мой друг.

- А знаешь, вдохновение на рынке не купишь.

Это был мой друг, странно было слышать эти слова от безнадёжного романтика. Опадавшие листья приносили ему лишь успокоение, а мне укорачивали срок до выхода следующего номера журнала. Я был недоволен темой. Что можно написать про осень? Да и был недоволен не сколько темой, сколько собой.

Ну откуда я знаю, почему не люблю осень.

  Весь рабочий день я провел в тесных коридорах редакции, стараясь избежать вездесущего редактора.

- Ну, как пишется? . спросил бы меня этот неугомонный старичок.

- Пишется, пишется! . непременно ответил бы я ему, опустив вниз глаза, и постарался бы прошмыгнуть дальше.

Сегодня я, как и всегда, пришёл на старую аллею. Даже не знаю, что я там искал, наверно, осень. Осень ведь везде одна. Повсюду опавшие листья, невесомые паутины, которые не дают тебе проходу, робкий луч солнца, единое для всех небо, которое заволакивает тучами, а потом снова надоедливый дождь. дождь... и снова дождь. К зелёной скамейке я неизменно возвращался уже неделю, но так и не находил возле неё своё вдохновение. Зачем же я тогда приходил к ней? Зачем тратил время в одиночестве?.. Неведомые силы тянули меня к ней, и я знал, что-то должно произойти. 

А вот уже знакомая пара. Оживлённая беседа. Ветер относит их слова в даль. По движению губ не трудно определить, о чём они говорят. Конечно, о любви. Влюблённые уходят из моего виду в конце аллеи. И я снова остаюсь один.

- И ей Богу, не самая лучшая погода для романтических свиданий, ведь ветер тебя пронизывает насквозь, и ты чувствуешь только холод. А, может быть, и нет? . говорю я сам себе.

Мне казалось, я ещё долго сидел на старой скамейке, будто пустив в неё корни. На самом деле, я провёл там минут двадцать, а может полчаса, но мне показалось это маленькой жизнью.  Я, как и деревянная фигура, стоящая на противоположной стороне от меня, были так одиноки. И что-то было жестокое в этом одиночестве фигур, ведь не было замысла  художника обтесать пару брёвен, которые будут стоять около друг друга, а был лишь деревянный символ одиночества. 

Спустя вечность, ко мне подошла девушка, по-детски улыбаясь, она спросила, можно ли присесть. Я ответил, что да. Она скромно устроилась на краешке скамейки, сняла с плеча сумочку, покопалась в ней и должно быть не найдя то, что искала, как ни странно успокоилась.

- Ну и как вам погодка? . стараясь завести непринуждённый разговор, спросил я.

- Осень, . тихо сказала она.

Прошёл век молчания, и я не унимаясь, спросил:

- А вам нравится она?

- Кто?

- Ну, осень.

- Что же хорошего: грязь, дождь, да ещё и холод.

- А вам? . нерешительно спросила она и робко подняла свой взгляд.

Наши взгляды сошлись. И я понял, что забыл про нависшую надо мной необходимость написать что-либо хорошее об осени, о времени, обо всём на свете. Ведь встреча с этой девушкой принесла мне больше радости, чем все те часы, которые я провёл на этой скамейке в одиночестве.

- А меня зовут Саша, . сказал я.

- Очень приятно. Настя.

- А не сходить ли нам в кафе?

- И впрямь, почему бы нет.

Так я встретил её. Мы встречались с неделю и как-то в солнечный день решили забрести на старую аллею. 

- А все же это прекрасно ходить по опавшим листьям, . сказала она.

- Да, будто идёшь по сказочному ковру, усыпанному лепестками роз.

- Хорошая погода. Ведь, правда?

- И ей богу, не эта ли самая лучшая погода для романтических свиданий.

Зачем крылья за спиной, когда не чувствуешь ветра в лицо?

Говорят любовь окрыляет, и ты можешь оторваться от земли, подняться в небо и на высоте сотен миль в немой и бездонной тишине, слышать как бьётся твоё непонятное сердце. Но вряд ли, ты сможешь сделать это один. Одиночество гвоздями приколачивает тебя к земле, и ты не в силах воспарить в небеса. Лишь раз он понял это, когда был с ней рядом. Сейчас не поймёшь, кем она была: ангелом ли, эталоном ли женской красоты. Это уже неважно. Кто ищет красоту, никогда не увидит её. Кто ищет эталон любви - не найдёт любовь.Женский идеал красоты всегда многогранен.

Ему было интересно осознать, что может его привлечь; кто та, ради которой он забудет себя и готов будет пойти на унижение, впадая в отчаяние и возвышаясь над всеми при одном её взгляде. Когда-то ему сказали, что он слишком циничен, и всегда будет любить только чувство, живущее в нём, любовь, состояние, ради которого, он обрекает кого-то на муки. Тогда эти слова полосонули его по сердцу, оставив горький след в душе. Никто не мог понять его, да он и не требовал понимания. Он хотел жить среди людей и пробовать счастье на вкус, осознавая его сердцем.

Когда же это сделалось обыденным жить среди приколоченных к асфальту людей и рассматривать среди людей их красоту, не зная где она?..

Боже мой, как мы могли забыть, что можно оторваться от земли, подняться в небо и на высоте сотен миль в полной тишине чувствовать, как бьются два сердца. 

- А где красота? . спросите вы.

- Красота может быть только в чувствах, окрыляющих нас. 

 Добро и зло по-прежнему терзают души людей, так же как и тысячи лет назад.

Твоя душа бесценна. За каждую душу идёт жестокий бой

Начиналась песчаная буря. Такие бури страшны для всего живого, что волей судьбы оказалось в бескрайней пустыне..

 По пустыне шёл человек. Испугавшись за свою участь, он прибавил шаг. Но буря была несильна и закончилась, почти не успев начаться. Кто-то окликнул человека. Повернувшись, он увидел ангела - ангела вечной тьмы. Демона не так уж трудно себе представить. Так вот, он был такой же, какой предстал в вашем воображении.

- Ты веришь в свою судьбу? . подойдя к человеку, спросил прислужник тьмы.

- Да, - отвечал человек.

- А что, если всё это выдумка, желание объяснить необъяснимое. Что, если люди прикрываются своей судьбой перед всеми своими неудачами. Что если кто-то придумал .судьбу., чтобы камень спал с его души, это же идеальное прикрытие для всех падений, провалов, ошибок. Люди скажут после очередного просчёта: .Что ж судьба., сами того не желая осознавать, что всему виной только они. Что заставило согрешить Адама и Еву? Судьба? Судьба ли их выставила за ворота Эдема?  - продолжал падший ангел.

- Ты говоришь, что судьбы нет? . спросил человек. 

- Есть только желание верить в неё, - отвечал ангел.

- Ты считаешь то, что ты сейчас говоришь со мной это не судьба? . не унимаясь, продолжал человек.

- Это всего лишь стечение обстоятельств. Тебя не пугает то, что тебе всё предначертано? Что вся твоя жизнь, прописана? - демона перекосило, и после непродолжительной паузы он продолжил  - прописана кем-то в одной книге, книге жизни, и каждый сделанный тобой шаг предопределён? Тебя не пугает, что как бы ты не поступил, ты неизменно свернешь на уготованную тебе дорогу - дорогу твоей судьбы?

  - Я сам иду по дороге своей судьбы и задумав с неё свернуть, я сверну . и это мне  будет прописано, . ответил человек.

- Ты просто хочешь освободить себя от всех обязательств, снять с себя поручения, оставить все возможности, ради того, чтобы чувствовать то, что ты неволен принимать решения, которые могут изменить всё твою жизнь и жизнь окружающих тебя людей. Ты думаешь, что. (демона опять передёрнуло). кто-то уже прописал всё твою жизнь и сделал оптимальные для тебя решения. Чушь, всё чушь. .Всё что не делается, делается к лучшему. - и это чушь. На самом же деле ты плывёшь по течению.

- Я плыву по течению судьбы, - отвечал человек.

- Ты знаешь, что, идя по этой дороге тебя сторожит опасность?

- Значит, этой опасности есть место в моей судьбе.

Демон встал на пути человека и сказал:

- Не говори ерунды, ты можешь избавить себя от опасности, обойти смерть, стать богачом и разорится в один день. Ты можешь съесть вишню и подавиться косточкой, и никто не придёт тебе на помощь, ведь ты сам пишешь свою судьбу. Так сверни с пути, обойди опасность, обойди смерть.

- Нельзя обойти смерть, так же как и судьбу. Вчера мне было веденье.

- Не спеши называть обыкновенный сон веденьем, - поправил служитель сатаны.

- Я был в шаге от луча света. В бескрайней пустыне, так же как сейчас передо мной стоишь ты, стоял ангел, но он был ангелом негасимого света. Он предупредил меня об опасности в моей судьбе. Единственная опасность всегда исходит от Люцифера. Нет и никогда не было большей опасности, чем внимать словам его прислужников и соблазняясь на их спокойные речи идти уготованным путём зла. Отойди от меня демон.

Бескрайняя пустыня всё так же лежала под лучами солнца. Человек шедший из Иерусалима в Иерихон остался совсем один. Образ демона пребывавший с ним рядом развеялся лёгким дуновением ветра. Чьё-то очертание в белых одеждах шло позади и, казалось, охраняло человека.

.Спустя час пути, на человека, идущего в Иерихон, напали разбойники. Человек был иудеем. Разбойники сбили его с ног, они отобрали у него деньги и всю одежду. Потом избили до полусмерти и оставили лежать у дороги. Вскоре на дороге показался священник. Он заметил раненного человека, но даже не замедлил шага. Он просто перешёл на другую сторону дороги.

Позднее, той же самой дорогой, проходил другой очень набожный человек. Это был левит, служивший в Иерусалимском храме. Он поступил точно так же, как до него поступил священник.

Проезжал той же дорогой самарянин. Самарянин увидел лежащего человека, и ему стало его жалко. Он слез с осла. Омыл раны человека маслом и вином, и перевязал. Через некоторое время, самарянин вместе с иудеем достигли постоялого двора, там самарянин попросил найти этому человеку комнату для ночлега и хорошо о нём позаботится..

Человек, всё время шедший позади самарянина, оказался Иисусом. История так бы и осталась историей, если бы последнюю часть не рассказал Иисус подошедшему к нему с вопросом иудею. 

*   *   *

А человек всё так же шёл по дороге своей судьбы.

Лучи света освещали его путь, и где-то позади бил сильный луч света - света любви к ближнему и бесконечной надежды.

СДЕЛАЙ ЖЕ ЧТО-НИБУДЬ.

 Страх

Нам нечего бояться, кроме страха.

Франклин Рузвельт

Иногда хочется залечь с головой под одеяло и не высовываться из под него. Детьми мы так и делали, а сейчас... Мы страшимся своих чувств, делаем так, как нам положено делать. Нам страшно от всего: страшно сказать .прощай., страшно сказать .прости.. От чего мы думаем обо всех наших утратах больше, чем мы думаем обо всех наших достижениях? От чего когда мы делаем один шаг вперед, мы всегда оглядываемся на два действия назад? Нас всегда страшили те, кто потерял чувство страха, те, кто знал как надо жить и получать максимум от жизни; они не делали что положено или правильно, они плевали на устои, идя к своей цели, жертвуя, рискуя всем; они пробовали счастье на вкус, падали и поднимались, доходили и брали в руки кубок счастья, кубок жизни. А нам говорили: ″Стыдно вам должно быть товарищи. Как бы вы не оступились″. Кто-то так и жил: не взбираясь, куда уже взобрались; не думая о том,  что продуманно; живя своей жизнью - жизнью .премудрого пескаря.. А что всему виной? Стыд?

Кто-то скажет:

- Что плохого в стыде? Стыд это по-своему совесть. 

- Да нет же, наш стыд - это страх, страх за осуществлённое и задуманное, страх перед страхом. Страх всего добиться и всё потерять. Страх взобраться на вершину и испугаться высоты.

   Иногда скажешь что думаешь, а потом появляется стыд: как бы кого не обидел, как бы не сделал что-то не так. Стыдно? Всем стыдно. Вроде бы и сделал всё как надо, а всё равно стыдно, вдруг неправильно. Стыдно если на тебя посмотрят .не так., стыдно оступиться, стыдно упасть. Стыдно жить. Нас с детства учили: ″Думай только о других, не высовывайся, а высунешься - стыдись″. 

Так и живем, не высовываясь. Боясь, трепеща. перед людьми. И лишь немногие перед Богом.

Осень

Не браните погоду - если бы она не менялась, девять человек из десяти не смогли бы начать ни одного разговора.

Франк Хаббард

- Зря смеётесь, . сказала она. . А все же это прекрасно ходить по опавшим листьям.

- Ну да, такое впечатление, как будто ты ходишь по чьим-то трупам.

- Для вас это трупы, а для меня сказочный ковер, усыпанный лепестками роз. Ведь каждому своё, . засмеялась она, набрала в охапку листьев и осыпала себя ими.

Они расстались на старой аллее. Он не стал её провожать. И говоря .до свиданья., он, будто, говорил ей: .Прощай..

А мы с другом сидели на зелёной скамейке, одной из тех, которые ставили в парках ещё при Советском Союзе, и смотрели на людей. Мимо нас проходили пары и просто одинокие люди, проходили родители и дети, проходили старые и молодые, а мы всё сидели и сидели.

- Ну что же можно написать?

- Тебе видней, ведь ты за это деньги получаешь, . сказал мой друг.

- А знаешь, вдохновение на рынке не купишь.

Это был мой друг, странно было слышать эти слова от безнадёжного романтика. Опадавшие листья приносили ему лишь успокоение, а мне укорачивали срок до выхода следующего номера журнала. Я был недоволен темой. Что можно написать про осень? Да и был недоволен не сколько темой, сколько собой.

Ну откуда я знаю, почему не люблю осень.

  Весь рабочий день я провел в тесных коридорах редакции, стараясь избежать вездесущего редактора.

- Ну, как пишется? . спросил бы меня этот неугомонный старичок.

- Пишется, пишется! . непременно ответил бы я ему, опустив вниз глаза, и постарался бы прошмыгнуть дальше.

Сегодня я, как и всегда, пришёл на старую аллею. Даже не знаю, что я там искал, наверно, осень. Осень ведь везде одна. Повсюду опавшие листья, невесомые паутины, которые не дают тебе проходу, робкий луч солнца, единое для всех небо, которое заволакивает тучами, а потом снова надоедливый дождь. дождь... и снова дождь. К зелёной скамейке я неизменно возвращался уже неделю, но так и не находил возле неё своё вдохновение. Зачем же я тогда приходил к ней? Зачем тратил время в одиночестве?.. Неведомые силы тянули меня к ней, и я знал, что-то должно произойти. 

А вот уже знакомая пара. Оживлённая беседа. Ветер относит их слова в даль. По движению губ не трудно определить, о чём они говорят. Конечно, о любви. Влюблённые уходят из моего виду в конце аллеи. И я снова остаюсь один.

- И ей Богу, не самая лучшая погода для романтических свиданий, ведь ветер тебя пронизывает насквозь, и ты чувствуешь только холод. А, может быть, и нет? . говорю я сам себе.

Мне казалось, я ещё долго сидел на старой скамейке, будто пустив в неё корни. На самом деле, я провёл там минут двадцать, а может полчаса, но мне показалось это маленькой жизнью.  Я, как и деревянная фигура, стоящая на противоположной стороне от меня, были так одиноки. И что-то было жестокое в этом одиночестве фигур, ведь не было замысла  художника обтесать пару брёвен, которые будут стоять около друг друга, а был лишь деревянный символ одиночества. 

Спустя вечность, ко мне подошла девушка, по-детски улыбаясь, она спросила, можно ли присесть. Я ответил, что да. Она скромно устроилась на краешке скамейки, сняла с плеча сумочку, покопалась в ней и должно быть не найдя то, что искала, как ни странно успокоилась.

- Ну и как вам погодка? . стараясь завести непринуждённый разговор, спросил я.

- Осень, . тихо сказала она.

Прошёл век молчания, и я не унимаясь, спросил:

- А вам нравится она?

- Кто?

- Ну, осень.

- Что же хорошего: грязь, дождь, да ещё и холод.

- А вам? . нерешительно спросила она и робко подняла свой взгляд.

Наши взгляды сошлись. И я понял, что забыл про нависшую надо мной необходимость написать что-либо хорошее об осени, о времени, обо всём на свете. Ведь встреча с этой девушкой принесла мне больше радости, чем все те часы, которые я провёл на этой скамейке в одиночестве.

- А меня зовут Саша, . сказал я.

- Очень приятно. Настя.

- А не сходить ли нам в кафе?

- И впрямь, почему бы нет.

Так я встретил её. Мы встречались с неделю и как-то в солнечный день решили забрести на старую аллею. 

- А все же это прекрасно ходить по опавшим листьям, . сказала она.

- Да, будто идёшь по сказочному ковру, усыпанному лепестками роз.

- Хорошая погода. Ведь, правда?

- И ей богу, не эта ли самая лучшая погода для романтических свиданий.

Зачем крылья за спиной, когда не чувствуешь ветра в лицо?

Говорят любовь окрыляет, и ты можешь оторваться от земли, подняться в небо и на высоте сотен миль в немой и бездонной тишине, слышать как бьётся твоё непонятное сердце. Но вряд ли, ты сможешь сделать это один. Одиночество гвоздями приколачивает тебя к земле, и ты не в силах воспарить в небеса. Лишь раз он понял это, когда был с ней рядом. Сейчас не поймёшь, кем она была: ангелом ли, эталоном ли женской красоты. Это уже неважно. Кто ищет красоту, никогда не увидит её. Кто ищет эталон любви - не найдёт любовь.Женский идеал красоты всегда многогранен.

Ему было интересно осознать, что может его привлечь; кто та, ради которой он забудет себя и готов будет пойти на унижение, впадая в отчаяние и возвышаясь над всеми при одном её взгляде. Когда-то ему сказали, что он слишком циничен, и всегда будет любить только чувство, живущее в нём, любовь, состояние, ради которого, он обрекает кого-то на муки. Тогда эти слова полосонули его по сердцу, оставив горький след в душе. Никто не мог понять его, да он и не требовал понимания. Он хотел жить среди людей и пробовать счастье на вкус, осознавая его сердцем.

Когда же это сделалось обыденным жить среди приколоченных к асфальту людей и рассматривать среди людей их красоту, не зная где она?..

Боже мой, как мы могли забыть, что можно оторваться от земли, подняться в небо и на высоте сотен миль в полной тишине чувствовать, как бьются два сердца. 

- А где красота? . спросите вы.

- Красота может быть только в чувствах, окрыляющих нас. 

 Добро и зло по-прежнему терзают души людей, так же как и тысячи лет назад.

Твоя душа бесценна. За каждую душу идёт жестокий бой

Начиналась песчаная буря. Такие бури страшны для всего живого, что волей судьбы оказалось в бескрайней пустыне..

 По пустыне шёл человек. Испугавшись за свою участь, он прибавил шаг. Но буря была несильна и закончилась, почти не успев начаться. Кто-то окликнул человека. Повернувшись, он увидел ангела - ангела вечной тьмы. Демона не так уж трудно себе представить. Так вот, он был такой же, какой предстал в вашем воображении.

- Ты веришь в свою судьбу? . подойдя к человеку, спросил прислужник тьмы.

- Да, - отвечал человек.

- А что, если всё это выдумка, желание объяснить необъяснимое. Что, если люди прикрываются своей судьбой перед всеми своими неудачами. Что если кто-то придумал .судьбу., чтобы камень спал с его души, это же идеальное прикрытие для всех падений, провалов, ошибок. Люди скажут после очередного просчёта: .Что ж судьба., сами того не желая осознавать, что всему виной только они. Что заставило согрешить Адама и Еву? Судьба? Судьба ли их выставила за ворота Эдема?  - продолжал падший ангел.

- Ты говоришь, что судьбы нет? . спросил человек. 

- Есть только желание верить в неё, - отвечал ангел.

- Ты считаешь то, что ты сейчас говоришь со мной это не судьба? . не унимаясь, продолжал человек.

- Это всего лишь стечение обстоятельств. Тебя не пугает то, что тебе всё предначертано? Что вся твоя жизнь, прописана? - демона перекосило, и после непродолжительной паузы он продолжил  - прописана кем-то в одной книге, книге жизни, и каждый сделанный тобой шаг предопределён? Тебя не пугает, что как бы ты не поступил, ты неизменно свернешь на уготованную тебе дорогу - дорогу твоей судьбы?

  - Я сам иду по дороге своей судьбы и задумав с неё свернуть, я сверну . и это мне  будет прописано, . ответил человек.

- Ты просто хочешь освободить себя от всех обязательств, снять с себя поручения, оставить все возможности, ради того, чтобы чувствовать то, что ты неволен принимать решения, которые могут изменить всё твою жизнь и жизнь окружающих тебя людей. Ты думаешь, что. (демона опять передёрнуло). кто-то уже прописал всё твою жизнь и сделал оптимальные для тебя решения. Чушь, всё чушь. .Всё что не делается, делается к лучшему. - и это чушь. На самом же деле ты плывёшь по течению.

- Я плыву по течению судьбы, - отвечал человек.

- Ты знаешь, что, идя по этой дороге тебя сторожит опасность?

- Значит, этой опасности есть место в моей судьбе.

Демон встал на пути человека и сказал:

- Не говори ерунды, ты можешь избавить себя от опасности, обойти смерть, стать богачом и разорится в один день. Ты можешь съесть вишню и подавиться косточкой, и никто не придёт тебе на помощь, ведь ты сам пишешь свою судьбу. Так сверни с пути, обойди опасность, обойди смерть.

- Нельзя обойти смерть, так же как и судьбу. Вчера мне было веденье.

- Не спеши называть обыкновенный сон веденьем, - поправил служитель сатаны.

- Я был в шаге от луча света. В бескрайней пустыне, так же как сейчас передо мной стоишь ты, стоял ангел, но он был ангелом негасимого света. Он предупредил меня об опасности в моей судьбе. Единственная опасность всегда исходит от Люцифера. Нет и никогда не было большей опасности, чем внимать словам его прислужников и соблазняясь на их спокойные речи идти уготованным путём зла. Отойди от меня демон.

Бескрайняя пустыня всё так же лежала под лучами солнца. Человек шедший из Иерусалима в Иерихон остался совсем один. Образ демона пребывавший с ним рядом развеялся лёгким дуновением ветра. Чьё-то очертание в белых одеждах шло позади и, казалось, охраняло человека.

.Спустя час пути, на человека, идущего в Иерихон, напали разбойники. Человек был иудеем. Разбойники сбили его с ног, они отобрали у него деньги и всю одежду. Потом избили до полусмерти и оставили лежать у дороги. Вскоре на дороге показался священник. Он заметил раненного человека, но даже не замедлил шага. Он просто перешёл на другую сторону дороги.

Позднее, той же самой дорогой, проходил другой очень набожный человек. Это был левит, служивший в Иерусалимском храме. Он поступил точно так же, как до него поступил священник.

Проезжал той же дорогой самарянин. Самарянин увидел лежащего человека, и ему стало его жалко. Он слез с осла. Омыл раны человека маслом и вином, и перевязал. Через некоторое время, самарянин вместе с иудеем достигли постоялого двора, там самарянин попросил найти этому человеку комнату для ночлега и хорошо о нём позаботится..

Человек, всё время шедший позади самарянина, оказался Иисусом. История так бы и осталась историей, если бы последнюю часть не рассказал Иисус подошедшему к нему с вопросом иудею. 

*   *   *

А человек всё так же шёл по дороге своей судьбы.

Лучи света освещали его путь, и где-то позади бил сильный луч света - света любви к ближнему и бесконечной надежды.

Проголосуйте за это произведение

Copyright (c) "Русский переплет"