Сомнения и споры
3 июня 2011

Дуализм познания

Нет, речь пойдет не об основном вопросе философии, не о дуализме идеального и материального, это было бы слишком самонадеянно, а всего лишь о некоторых семантически-гносеологических нюансах и устоявшихся стереотипах. Но попутно усомнимся, так ли обоснованно традиционное деление? Ведь сам отец идеализма Платон утверждал, что мир не таков, каков он есть, то есть, каким мы его видим и представляем, что он гораздо сложнее, тоньше и многообразнее и полное его понимание вряд ли нам доступно. И если материалисты полагали, что он именно такой, какой есть и никакой иной, что это реальность, данная нам в ощущениях, и она в принципе познаваема, хотя и неисчерпаема - так ли полярны эти представления?

Время идет, круг понятий расширяется, эпистемологические противоречия диалектически сглаживаются и парадоксальным образом оказывается, что еще неизвестно, кто тут кто, насколько идеалистичен Платон и так ли уж тверды в основах его оппоненты. Но прежде чем рассуждать о принципиальной возможности познания мира, стоит уточнить, каков он. Иногда это стоит делать...

Возьмем красивую топологическую модель Вселенной в виде многократно связанного додекаэдра Пуанкаре. Она хорошо объясняет эффект подавления низкочастотных гармоник флуктуаций микроволнового фона. Свет плазмы эпохи рекомбинации, выйдя из одной грани, тут же возвращается через противоположную, связанную с первой в ином измерении. Иными словами, реликтовый свет, приходящий на Землю с разных сторон, излучен одной областью первичной плазмы. Что и приводит к кажущемуся усилению высших гармоник спектра микроволнового фона, если Вселенная больше горизонта видимых событий, а так оно и есть. Горизонт определяется ее возрастом и скоростью света, окружая сферу диаметром около 26 млрд. световых лет.

Для справки: по расчетам мир-додекаэдр должен иметь диаметр 60 млрд. световых лет и больше. Кстати, Платон в "Федоне" говорит: "Земля, если взглянуть на нее сверху, похожа на мяч, сшитый из двенадцати кусков кожи и пестро расписанный разными цветами". Додекаэдр у пифагорейцев символизировал душу Вселенной. Вот как глубоко уходят некоторые космологические корни.

Увы, топологические модели противоречат общепринятой инфляционной модели эволюции, предложенной именно для объяснения изотропности и однородности мира: инфляция придает неоднородностям огромные размеры, поэтому внутри доступной нам области они незаметны. Однако многосвязная Вселенная видна "насквозь" и структуры масштабов, много больших наблюдаемого горизонта, существовать в ней не могут.

Проблемы высшего порядка

Но важнее иное. Додекаэдр интересен как пример мира конечного. В таких мирах как будто уютнее и понятнее жить, нежели в бесконечной бездушной Вселенной, пугавшей Декарта и Лапласа. Но так ли это? И столь ли это важно? Не все ли равно, в какой Вселенной жить и умирать? Что изменится?

Многое. Вопрос этот хотя и философский, но далеко не абстрактный, из-за него можно попасть (или взойти, тут уж кому как нравится) на костер. Практичнее и важнее вопроса, пожалуй, что и нет. Он имеет глубокое, основополагающее, мировоззренческое значение. Ответ на него означает и ответ на основной вопрос философии. Sapienti sat.

В самом деле, если Вселенная бесконечна, то и особых, чем-то выделенных точек в ней нет. И тогда Земля это неприметная пылинка среди бесчисленного множества подобных. В таком мире нет места для геоцентризма, гелиоцентризма и антропоцентризма, который, в сущности, и является основой всех религий. В нем нет места для райского сада и для Бога. Бесконечность опасна! Так что церковь знала, что делала, посылая Джордано Бруно на костер - она берегла конечность, ограниченность и тем самым величие своего мира. Считается, что тот костер рассеял мрак средневековья и ознаменовал эру нового мышления. И, наверное, за четыреста лет развития современной науки мы далеко ушли по пути Бруно в сияющие просторы? Гм. Да как сказать...

Начнем с того, что наша нынешняя сингулярная, Биг Бэнговская Вселенная конечна, раз уж расширяется. Она конечна и оттого, что у нее есть возраст. Исходя из которого и из скорости хаббловского разбегания галактик, можно узнать диаметр мира. Да и следует ли из бесконечной плотности первичной сингулярности, означающей, видимо, бесконечную энергию, потенциальная бесконечность пространства? Неочевидно. Кстати, Стивен Хокинг, крупнейший, как известно, специалист в этой области, пишет: "... если теория предсказывает сингулярность, то это указывает на нарушение теории, то есть она более не дает правильного описания наблюдений". И еще: "... история Вселенной началась некоторое конечное время тому назад. Однако самый момент возникновения - сингулярность - находится за пределами справедливости известных сейчас законов физики".

Иными словами, момент рождения Вселенной - вне территории науки. Остается без ответа и вопрос: откуда взялась сама сингулярность? Да, теологи определяют Бога как безначальную причину всех причин. Но чем же лучше математически неописуемая, бесконечно малая точка бесконечной плотности, существующая вне пространства и времени? Нет, недаром католическая церковь еще в 1951 году, чуть ли не сразу после того, как ее предложил Гамов, провозгласила модель Большого взрыва согласующейся с Библией!

Как видите, стоит заговорить о мире и его познании, как немедленно всплывает тема бога. И, хотя ныне эпистемология не нуждается в метафизике, хотя сущность, обретающаяся вне или до Вселенной, вне пространства и времени не может входить в компетенцию науки, тем не менее, сам Эйнштейн писал о сути своей теории так: "Раньше считали, что если каким-нибудь чудом все материальные вещи исчезли бы вдруг, то пространство и время остались бы. Согласно же теории относительности вместе с вещами исчезли бы и пространство и время".

Получается, что и теория относительности и модель Биг Бэнга хорошо согласуются с тезисом Августина Блаженного: до возникновения Вселенной (то есть пространства) времени не было. Иными словами, наши базовые теории неявно ставят вопрос о творце! Видимо, так и проявляется дуализм познания. Диалектически...

Итак, наш инфляционный мир конечен и даже если его плотность больше критической (около 10^-29г/см³⁾, то вялая грядущая бесконечность не слишком впечатляет. И главное, такой мир труднее осмыслить, чем мир Бруно! Ибо на детский вопрос: а что за его пределами? - внятно ответить невозможно. Во всяком случае, известна нелюбовь теологов и физиков-теоретиков к таким вопросам - их, мол, ставить нельзя. Дескать, Вселенная или бог сами рождают пространство и время, вне которых вопрос не имеет смысла.

Но смысл есть, о чем и свидетельствуют топологические модели. В самом деле, додекаэдр поперечником в 60-80 млрд. световых лет вместит не более десяти-двадцати областей, ограниченных горизонтом наблюдения, так называемых миров Хаббла. А что дальше? Во что помещен такой мир? Почему он именно такой? Нет ли рядом иных миров и каковы они?

Гносеологическая улитка тихо ползет по склону Фудзи. Но достигнет ли она высот? Не слишком ли медлительна? Чем замкнутые топологические миры и конечная Вселенная Биг Бэнга отличаются от тесного мира Аристотеля? Из грандиозной Вселенной Джордано Бруно, из современной, захватывающей дух Multiverse, в пользу которой появляются первые доказательства, не хочется возвращаться в мир былого. Хотя бы потому, что он неминуемо породит гипотезу творца.

Восхождение к бесконечности

Философией в ее исходном смысле, то есть, выстраивая согласованную картину мироздания, ныне занимаются не столько чистые философы, племя этих зубров, похоже, навсегда откочевало к полянам асфоделей, сколько физики, астрофизики, космологи и генетики. Что следует лишь приветствовать, как и то, что при этом проявляются любопытнейшие тенденции. Можно даже сказать - размывается грань между идеальным и материальным, хотя и не совсем в том смысле, который еще недавно вкладывался в эти определения. Особенно четко эта грань пролегала в сознании советских людей. Мы выросли в стране истмата и диамата и привыкли к тому, что есть два полярных философских подхода. Сейчас качели массового сознания летят в другую сторону, но не пора ли задуматься о точке равновесия и определиться с определениями? Так ли уж взаимоисключающи эти две философские системы, если рассмотреть принципы построения и познания мира с методологической стороны?

Согласно Аристотелю, который как будто ближе материалистам (корректнее все же был бы термин реализм), физическая реальность первична, а математический язык является лишь удобным инструментом построения ее моделей в процессе познания. Для Платона же истинно реальным был не мир вещей, воспринимаемый посредством органов чувств, но мир идей, этих вечных образцов, по которым эфемерные вещи создаются. Идея для Платона означала не хороший внешний вид, как полагается в греческом языке (русская калька - идеально выглядишь), но матрицу для штамповки вещи.

Но людьми (а Платон отнюдь не считал нас венцом творения) идеальный мир воспринимается упрощенно, в меру их ограниченных сил и способностей. Мы видим, способны видеть - вспомните знаменитый образ пещеры из "Государства" - лишь тени истинных феноменов, бледные отражения отражений, слышим слабое, искаженное эхо мировой гармонии. Иными словами, Платон идеалист вовсе не потому, что первым предложил идею бога-творца и сделал ее ключевой в космогонии. Нет, идея создателя стара как мир и всегда была основой всех космогоний, даже сейчас ее приходится учитывать. А потому Платон идеалист, что пытался вывести мир и его законы дедуктивно, из самых общих соображений! Доказав тем самым, что если как наблюдатель человек и впрямь несовершенен, то как мыслитель небезнадежен.

С этой целью помимо идей и вещей Платон вводит математические истины. Они вечны и постоянны, как идеи, но некоторые из них сходны друг с другом, тогда как идея в каждом случае одна. Математические науки дарованы человеку богами, которые "произвели число, дали идею времени и возбудили потребность исследования вселенной". Потребность исследования вселенной...

Так вот, кто стоял у истоков современной науки! Что ж, Платон в своем идеализме столь объективен и убедителен, что именно его средневековые схоласты называли реалистом! Мир Платона идеален и математичен по своей природе, оттого математика - лучший инструмент его познания.

Однако лавры Академии сменились кипарисами Ликея, сначала в философии, а затем и в теологии. И если Платон страдал оттого, что наше несовершенство не позволяет постигнуть математику мира и узнать, каков же он на самом деле, то Аристотель считал, что это наша математика слишком слаба, чтобы описать физическую реальность во всем ее многообразии. Но не слишком переживал по этому поводу - мир таков, каков он есть. Этакий дуализм невозможности познания, который даже несколько странен, ибо вселенные философов были конечны, то есть в принципе познаваемы. С тех пор, особенно с появлением христианства понятие бесконечности начинает играть важную роль, хотя Стагирит отрицал действительную, актуальную бесконечность.

Зато Платоновская идея идей оказалась весьма плодотворной и поначалу не поддавалась ограничению, причем именно теологи защищали ее от таких попыток. Так, Августин Блаженный, укрепивший философией Платона слабый теоретический фундамент юного христианства, как лев отстаивал способность Бога помыслить бесконечность, и в труде "О Граде Божьем" рычал на нечестивцев: "Что же касается ... мнения, согласно которому бесконечное не может быть объято даже божественным видением, то им остается дерзнуть утверждать, что Бог не знает всех чисел, и погрузиться, таким образом, и в эту бездну глубокого нечестия ...кто такие мы, людишки, дерзающие положить предел Его ведению?"

Мощный Августин не предполагал, во что это может вылиться, лишь через тысячу лет Бруно показал всю опасность такого всемогущего бога для церкви. К тому времени и церковные теоретики вышли на новый уровень, так что труды Фомы Аквинского основаны уже на подходе Аристотеля. Чего же достигли в научном познании бога? "Ангельский доктор", светоч веры и князь философов заинтересовался пределами могущества всемогущего, он стремился к непротиворечивой теории творца. Хотя еще за тысячу лет до него Тертуллиан кратко сформулировал ее основы: верую, ибо абсурдно!

По мнению Фомы, Бог не может грубо нарушать законы природы, не может уставать, гневаться, печалиться, не может сделать бывшее небывшим и лишить человека души. Не может он также создать бога или нечто, равное самому себе (отсюда и мир, созданный им, не исчерпывает его). Кроме того, Бог не может сделать так, чтобы его не было, или чтобы Он не был благ или блажен, не может делать зла, а значит, не может грешить. И не может сделать сумму углов треугольника меньше двух прямых углов. То есть, не способен создать мир с геометрией Лобачевского. Дуализм имеет место и в познании бога!

Что тут скажешь? Научно ограниченному богу Фомы не позавидуешь, да и верить в него не всем захочется. Напрасно верующий Фома занялся тем, от чего предостерегал Августин, напрасно не внял Тертуллиану. Поскольку парадоксальную максиму того следует понимать не так, как ее обычно понимают - мол, надо верить вопреки всему. И не в том смысле, что "абсурдно" означает - метафизично в понимании. Смысл максимы в том, что верить можно и стоит лишь в невероятное, ибо все остальное - это уже знание.

Лишь великий Бруно вернул богу всемогущество, на которое покусился Фома, но из него вывел бесконечность Вселенной. Увы, с очень неприятными для Церкви последствиями, за что и был сожжен. Поэтому идея бесконечности с трудом пробивала дорогу. Ньютон, к примеру, полагал, что пространство на самом деле бесконечно, а не просто неопределенно велико, что это можно понять из геометрических соображений, но не осознать. Многие возражали против актуальной бесконечности именно в связи с невозможностью ее представить. Даже Гаусс, "король математиков" не допускал ее: "Я возражаю против использования бесконечных величин как чего-то завершенного, это не допустимо в математике. Бесконечность - это всего лишь речевой оборот, реальное значение которого - предел, к которому неограниченно приближаются определенные отношения, в то время как другим позволено бесконечно увеличиваться".

И все же пути назад, в конечный мир уже не было.

Методологическое отступление

Итак, Платона числили столпом идеализма и порицали за это? Напрасно! Вслед за математиками, такими как Минковский и Гильберт, и многие физики-теоретики (в том числе и Эйнштейн на склоне лет, занимаясь единой теорией поля) явно или неявно склоняются к его идеям: математика хорошо описывает Вселенную именно потому, что та математична по своей природе. И познание физического мира сводится к решению сложной, но конечной и в принципе решаемой математической задачи. Безгранично умный математик может на основе фундаментальных законов рассчитать картину мира. Чем не платоновский подход!?

Да, красиво, но трудностей и узких мест на этом пути обнаружится столько, что смельчаки и сами очень быстро поймут его идеалистичность. И не станут отрицать - с учетом ограничений, наложенных суровой реальностью, картина мира получится все же скорее не платоновской, но Аристотелевой. Как мера приближения. В принципе, с этим трудно не согласиться, но, оставаясь в каждый данный момент в мире, который способны понять, в мире Аристотеля, мы движемся по пути Платона!

И любопытна динамика приближения к истине. Если вселенная Аристотеля мала и скучна, что и отмечал Бруно, то виной тому было несовершенство тогдашних средств наблюдения и ограниченность представлений. На более высоких уровнях познания этот недостаток изживается. Чем больше мы узнаем, тем мир становится больше и интереснее, а способы его интерпретации сложнее и тоньше. Что и видно по современной теории иерархии вселенных. Но прежде чем перейти к ней, еще раз отметим, что в наше время противоположности сближаются, и Платон близок реалистам еще и тем, что в его космогонии заключен вопрос: почему наш мир таков, а не инаков? Пусть ответ нас и не устраивает, но вопрос был поставлен - и это главное с методологической точки зрения. Тогда как для Аристотеля он просто не имел смысла: мир таков, каков он есть, и никаких вопросов!

Далее, именно истинных последователей Платона по методу интересует, а мог бы наш мир быть иным? Не столько ли их, миров, сколько и математик? Если да, то отдельные вселенные такой всеобъемлющей Multiverse будут существовать вне общего времени и пространства (или даже вообще вне их) и в большинстве из них, вероятно, будут действовать иные физические законы, с иными мировыми константами и, скорее всего, не будет наблюдателей. Так называемый антропный принцип следует, в конце концов, из своеобразного крайнего платонизма теоретиков, согласно которому математические структуры мира идей существуют в физическом смысле или, наоборот, любая самосогласованная физическая теория может быть выражена в форме некой математической структуры.

И хотя Хокинг недаром предупреждал, что обычный путь науки - построение математической модели - не может привести к ответу на вопрос о том, почему должна существовать Вселенная, которую будет описывать построенная модель, поговорим о том, чем непременно заканчиваются игры с бесконечностью, о Multiverse...

До недавних пор эта гипотеза считалась чисто умозрительной и столь же бесплодной в научном плане, как и гипотеза творца (впрочем, Бруно показал, что последнее неверно). Ситуация стала меняться лишь недавно, с появлением доказательств влияния на наш мир иной вселенной. Имеются в виду Cold WMAP Spot (Большая пустота), обнаруженная по карте анизотропии реликтового излучения, и Темный Поток галактических кластеров. Их существование предсказала Лаура Мерсини-Хоутон. Данные наблюдений подтверждают ее предположение о квантовой сцепленности пары вселенных в момент их рождения. Доказательства веские, учитывая их колоссальные масштабы! Но что из этого следует в плане философии?

Гипотеза о множественности обитаемых миров в бесконечной Вселенной нанесла тяжелый удар по зданию церкви. Хотя бы потому, что в таком мире теряет смысл идея искупительной жертвы - невозможно представить себе бесконечные мириады Христов, бесконечное число распятий и так далее, Лем хорошо писал об этом. Ну а следующая ступень - гипотеза Multiverse, мира, состоящего из бесконечного множества вселенных - ставит крест на философской системе идеализма. Так мне кажется, но вы не обязаны со мной соглашаться.

Кстати (вот уж действительно, кстати!) Бруно, решительно расширяя мир, избавил нас от ада, от загробной кары, так не соответствующей безмерному милосердию творца. Ноланец дал нашим душам бессмертие, даровав способность к реинкарнации и свободному перемещению между телами побратимов из иных миров, и связав тем самым картину мироздания прочными духовными нитями. А Стивен Хокинг вслед за Эвереттом полагает, что вселенную можно трактовать как волновую функцию квантовой частицы, которая с разной вероятностью пребывает в бесконечном множестве состояний, образуя мириады миров, из которых наш является лишь наиболее возможным (опять-таки с нашей точки зрения)...

Это значит, что у каждого есть мириады двойников в этих мирах - как бесконечная череда отражений в зеркалах (вспомните топологические модели). Но в данном случае каждое из отражений живет своей собственной жизнью - и чем далее тянется цепочка, тем больше различий. Думаю, многие согласятся с Хокингом. Который даже допускает, перекликаясь в этом с Бруно, что наша единственная и неповторимая душа на самом деле объединяет незримыми, но порой ощутимыми узами всех двойников в этих мирах!

Эта блестящая идея связывает не только мириады миров, но и две полярные философские системы и вытекающие из них космогонии так же тесно, как квантовая сцепленность - хоутоновские пары вселенных. К иерархии которых нам пора перейти. В зависимости от условий образования миры, как мы уже говорили, могут быть бесконечно разнообразными. В том числе и в форме додекаэдра, почему бы и нет? Но самые удивительные из них - это миры Эверетта-Хокинга. Если обычные вселенные со своими законами могут существовать в виде миров, удаленных от нас за пределы возможностей астрономии, то эти - прямо вокруг нас. У них те же частицы, константы и законы, даже те же персонажи, в том числе и мы с вами, и лишь один недостаток, опять-таки связанный с бесконечностью, но уже на новом уровне. Такой мир невозможно представить! Если перемножить бесконечное число причинно-следственных разветвлений в каждой вселенной на бесконечное число первичных вселенных, то картина возникает совершенно фантастическая! Избыточно грандиозная.

Аристотель forever?

Поэтому вернемся в нашу бледную и тесную реальность. Она такова, потому что правы и Платон и Аристотель: наши средства наблюдения несовершенны, умственные и физические возможности невелики, а математика слаба. Более того, Платон жалуется по ее поводу: "...никто не пользуется ею правильно, как наукою, влекущей непременно к сущему".

Он и впрямь был крайним идеалистом! Математика должна служить лишь высокой идее, а не для решения практических задач - неожиданной стороной оборачивается дуализм познания. Нет, Платон не отрицал практическую пользу математики. Так, геометрия нужна для "расположения лагерей", "при построениях, как во время сражений, так и во время походов" и так далее. Но "для таких вещей ...достаточна малая часть геометрических и арифметических выкладок, часть же их большая, простирающаяся далее, должна ...способствовать легчайшему усвоению идеи блага".

Платон отрицательно отзывался и о понимании его современниками природы математических объектов - некоторым образом противореча сам себе. Речь вот о чем. Математики античности полагали свою науку отражением действительности и наряду с абстрактными логическими выкладками широко использовали чувственные образы, то есть наглядные геометрические построения. Помните Евклида? Циркуль и линейка! Платон же, несмотря на убежденность в математичности реального (то есть идеального) мира, тем не менее, полагал, что объекты математики существуют обособленно от мира вещей, поэтому при их исследовании неправомерно прибегать к чувственной оценке.

Сейчас общепринято понимание математики как вполне абстрактной, формальной науки, и то, что некоторые ее результаты хорошо описывают физические реальности, говорит лишь о том, что мир построен по определенным законам. Но эти законы, несомненно, есть, каким бы искаженным ни было наше восприятие мира, и как раз для облегчения нашего понимания вполне оправданно и даже весьма целесообразно строить по возможности наглядные модели. Чем в своей космологии занимался и сам Платон!

Но все это лишь преамбула к тому печальному факту, что философ, подчеркивавший значение математики в построении и познании мира, сам ею владел лишь на бытовом уровне. Считается, что вклад Платона в математику велик. Но О. Нейгебауер ("Точные науки в древности" Наука, М. 1968) пишет: "...роль Платона была сильно преувеличена. Его собственный прямой вклад в математические знания был, очевидно, равен нулю. Тот факт, что в течение короткого времени математики такого ранга, как Евдокс, принадлежали кругу Платона, не является доказательством влияния Платона на математические исследования. Исключительно элементарный характер примеров математических рассуждений, приводимых Платоном и Аристотелем, не подтверждает гипотезы о том, что Теетет или Евдокс чему-нибудь научились у Платона. Часто допускаемая идея, что Платон "направлял" исследовании, к счастью родилась не из фактов. Его совет астрономам заменить наблюдения спекуляцией мог бы разрушить один из наиболее ценных вкладов греков в точные науки".

Вот и конструкция мира у Платона не слишком оригинальна: в микромире он рассматривает лишь геометрическую форму первоэлементов, а в макромире ему важны главным образом расстояния от Земли до орбит светил, его известная гармония сфер. В относительном выражении они следующие: Луна - 1, Солнце - 2, Венера - 3, Меркурий - 4, Марс - 8, Юпитер - 9, Сатурн - 27, затем сфера неподвижных звезд. Интервалы эти никак не связаны с действительностью и говорят лишь о том, что из общения с Евдоксом Платон вынес немного и что Вселенная его невелика...

Да, роль Платона в формировании методологии научного познания преувеличена. Однако миф сложился, а с мифами бороться трудно. Впрочем, защитники Платона утверждают, что его гносеология менее всего хлопочет об адекватности человеческих знаний познаваемому миру, главное - движение к совершенству.

Что ж, движение есть! 14 мая 2009 года Европейское космическое агентство запустило выдающийся по техническим решениям и возможностям зонд "Планк" для измерения анизотропии и неоднородностей реликтового излучения. Он в десять раз чувствительнее, чем американский зонд WMAP, на данных которого основывается Мерсини-Хоутон, а разрешающая способность его оптики втрое выше. Летом 2010 "Планк" завершил съемку неба и начал повторную. Первые результаты великолепны и сулят множество открытий. Надо лишь немного подождать: на уровне, пригодном для оценки космологических параметров, данные появятся в 2013 г. и позволят проверить и уточнить карту WMAP, а значит и кривизну и топологию пространства, определяющие будущее нашей Вселенной. А также заглянуть в прошлое и оценить влияние иных миров, например, объемов Хаббла, лежащих за пределом наблюдения. Каждый из них это сфера, вне которой объекты вследствие расширения Вселенной удаляются от наблюдателя быстрее света, поэтому фактически являются отдельными мирами, а наша вселенная - это совокупность объёмов Хаббла. Или даже обнаружить новые следы взаимодействия с вселенной-сестрой, если они рождаются парами, как частица и античастица.

Что множественность вселенных дает человеку? Гм. А что давала ему гипотеза шарообразности Земли, кроме неприятностей от церкви? Да, пока легионы печатали шаг, а конница звенела копытами - плоский мир не нуждался в истине и покоился на трех слонах. Но Колумб верил в шарообразность планеты - и открыл Америку. Без этой гипотезы не было бы ни океанских плаваний, ни Великих географических открытий, ни нашей цивилизации, так что колоссальная практическая польза от нее несомненна.

И что дает нам информация о планетах у иных солнц? Почему мы так ждем открытия обитаемых миров, хотя и понимаем, что контакт с ними практически невозможен? Почему вообще тратим деньги на науку, то есть на познание истинного мира? Наверное, потому, что это самое важное - знание о мире, в котором мы живем. Стремление к познанию - едва ли не самая привлекательная черта человека! Вот только возможно ли полное постижение мира?

Скорее всего, нет. Интуитивно ощущается некий предел, иже не прейдеши. В 1931 году Гёдель доказал теорему о неполноте достаточно богатых формальных систем, то есть, утверждение принципиальной невозможности полной формализации научных знаний. Даже в рамках математики, как показал Смаллиан, мы не сможем доказать все общематематические истинные положения. И наконец, соперник самого Гильберта Альфред Тарский доказал, что "во всякой достаточно мощной системе истинность предложений системы неопределима в рамках самой системы".

Что отсюда следует? Что круг снова замыкается и истинность космологических моделей мира может определить лишь некто, находящийся вне его рамок? Но в более или менее мощной замкнутой и непротиворечивой системе всегда будут такие предложения, которые невозможно ни доказать, ни опровергнуть в рамках этой же системы, не расширив аксиоматическую базу (не разомкнув систему), то есть не приняв некое недоказуемое положение за новую аксиому. Например, аксиому творца. Однако и в системе с новой аксиоматикой найдутся недоказуемые предложения, и вновь придется расширять аксиоматический набор и так - до бесконечности! Как видим, она убивает не только бога...

Когда говорят, что мы не имеем права говорить о доказуемости всех принципов Вселенной, находясь внутри ее же - пусть говорят. И лишь когда вам скажут: "Кто, предполагая некую общую истину в мире, может утверждать, что уже в самой этой истине не заложено его заблуждение? Или, говоря языком теологии, кто может утверждать, что предполагаемый всемогущий Бог не заложил в наши головы неверные выводы по поводу Его же бытия или небытия?" - лишь тогда согласитесь. А и в самом деле - кто?

И еще с одной стороны мы упремся в предел. Он положен нашими же скромными физическими возможностями. Не в смысле нежности наших белковых оболочек, хотя и в этом тоже. Мы слишком малы по масштабам космоса. Малы наши силы, наши ресурсы, наша Земля, краток наш век, в конце концов! Да и не столь уж мы разумны, как хотелось бы. В этом смысле Платон, видимо, прав - нам не дано увидеть мир таким, каков он есть. И мы всегда будем жить в том мире, который способны увидеть. В мире Аристотеля.

Copyright (c) "Русский переплет"