Я не знал, что в Риге живут латыши.

В нашей квартире на Гоголя с запутанными коридорчиками, дверями, кухней и единственным на всех туалетом жили русские, украинцы, белорусы, может быть кто-то еще, не знаю, латышей не было.

В Риге жил Дронов. Он был участковым милиционером, приходил ночью и будил весь дом ударом сапога. Мне казалось, что Дронов великан, страшный див из восточной сказки и что его сапог сделан из железа. Он выслеживал тех, кто прятался по углам без прописки.

Таких в нашей многолюдной квартире было двое: моя мама и я. Дронов будил весь дом из-за нас двоих.

Я не знал, что мы с мамой ингерманландцы - финны, осевшие когда-то в дальней истории по берегам Ижоры и меж курчавых от камыша озер.

В Ригу мы приехали из Сибири. Добирались поездами два года.

В вагоне дым от папирос,
И кипяток на полустанке.
Окоп лохмотьями оброс,
Припрятав бренные останки.
От бабы с вещевым мешком
Шел запах молока и хлеба,
А я глотал воздушный ком,
Кусочек голубого неба.
Храпел увесистый мужик
В наколках. Может, вор в законе.
Не вмешивался проводник,
К буржуйке прислонив ладони.

Выбирали окольные пути, бестолково петляли, попадая иной раз в прежнее место, где совсем недавно останавливались у каких-то ненадежных людей. Они предпочитали говорить шепотом, с оглядкой, часто на непонятном мне языке.

Ленинград, Петрозаводск, Таллин, Тарту, Псков, Печоры, Рига. И опять Ленинград. В Ленинграде шли на улицу Боровую, поднимались в мрачный дом, садились в темной, похожей на кладовую, кухне, напротив устраивалась полусумасшедшая старуха, она протягивала мне костлявую высохшую, как у мумии, руку и говорила:"На, мальчишка, ешь сосиску". Из пергаментных пальцев фигой торчала пергаментная сосиска. Я прижимался к матери, брезговал. Они подолгу вели тоскливые разговоры.

Мы колесили по стране
От станции Вагай до Риги.
Курносые девчонки мне,
Смеясь, показывали фиги.
То было, помню, не в Москве,
А где-то в центре Ленинграда,
Лед шевелился на Неве
Как бегемотов серых стадо.

В Риге мы поселились у тетки, безмужней женщины с двумя детьми - моими двоюродными сестрой и братом. Жили все впятером в одной комнате, я спал с мамой на настоящей кровати, это была наша кровать. Не случайное место в общем вагоне.

Железный сапог Дронова вышибал дух, подкованная подошва заносилась над нашими головами и казалось, что спасения нет, что вот сейчас она опустится и раздавит нас, размажет по стенкам и мы станем черно-кровавыми засохшими отметинками, такими же, как омерзительные запекшиееся полоски от задавленных клопов.

Страх пробуждает инстинкты и помогает выжить.

Пока Дронов сметал на своем пути все двери, мы с мамой успевали выпрыгнуть в окно (счастье было на нашей стороне и заключалось оно в том, что тетке досталась комната на первом этаже), присесть на корточки и затаиться. Мы не обращали внимания на дождь, на снег или мороз, если так совпадало с ударом железного сапога Дронова. Что значит непогода в сравнении с концом света?

Внезапно Дронов перестал к нам ходить, а в мамином паспорте закруглилась фиолетовая судьбоносная печать. Мы стали полноправными советскими гражданами.

Я не знал, что прошел двадцатый съезд.

А на следующий год пошел в школу. До школы было рукой подать: два квартала по Гоголя.

Между Академией Наук и рынком военные облюбовали заасфальтированный участок улицы. За две недели до ноябрьских или первомайских праздников там усердно оттачивали строевой шаг солдаты: плечом к плечу, автоматы плотно прижаты к ворсистым шинелям, прямая линия подбородков, слитный взмах смоляных кирзачей, гулко припечатывающих камень.

Я стоял, позабыв о ранце за плечами, влюбляясь в чистоту этих движений и матовое посверкивание оружия. Кирзачи били по камню и не высекали страх. Командир отдал приказ, солдаты сдвинулись к обочине, разошлись вольно, закурили.

• Дяденька, дайте автомат подержать.

Шинель сделала два шага в мою сторону, я увидел смеющиеся глаза и курносый нос. От мерзлого металла пальцы в миг занемели. Автомат оказался тяжеленным, я испугался, что не смогу удержать его, выроню, опозорюсь. И от ужаса вцепился в него изо всех сил, покачнувшись и затоптавшись на месте. Устоял.

• Молодец! Боец! - ободрил меня солдат.

Я наполнился смущеньем и гордостью.

• А что должен ответить боец, когда ему выносят благодарность?

Я не знал, что должен ответить боец. Но твердо сказал:"Служу Советскому Союзу". Дома, на стене, висел черный, похожий на воронку, репродуктор.

Наша классная, Зоя Николаевна, поставила меня в угол: оказалось, я пропустил два урока. У нас был хороший класс. Большинство отцов моих однокашников были военными. Они уважали распорядок и дисциплину, и их дети редко нарушали школьные правила. Им не приходилось стоять в углу.

Я достоял до конца занятий и потом еще часа два. Зоя Николаевна все это время проверяла наши тетрадки по чистописанию и прислушивалась к моему дыханию. Нельзя сказать, чтобы оно было безмятежным. Чтобы держать дыхание ровным так долго нужно хорошо питаться. Но я об этом не думал. Я думал о том, что вырасту и стану солдатом, и что буду чеканить шаг с автоматом наперевес, потом совершу какой-нибудь подвиг и в награду получу орден, а когда мне его прикрепят на грудь, скажу:"Служу Советскому Союзу".

Я не знал, что не будет Советского Союза, что Рига станет столицей независимого государства, а сам я поселюсь в Хельсинки.

Но я до сих пор знаю, что бывают сапоги из железа.

Мне с этим не расстаться сном:
Вагоны, станции, луч солнца,
Случайный хлеб, случайный дом,
Судьба случайная чухонца.

Что говорят об этом в Дискуссионном клубе?

228068  2001-04-03 19:48:03 Али - Я не поклонник творчества Валерия Суси, но вот именно этот рассказ мне очень понравился. Он не "сделанный", нет силком притянутого сюжета и надрыва, и наоборот, есть настроение, которое нельзя передать словами :) <P> ЗЫ Вообще-то складывается очень нехорошее впечатление от всего, что здесь происходит.

228113  2001-04-05 06:12:12 Читатель - Мысль этого рассказа, по-моему, в том, что страх обманывает человека дважды. Боялся участкового - и стал советским человеком. Стал советским человеком - не стало советской страны. Но всё же это скорее эссе, чем рассказ. Если бы автор сочтёт возможным ответить на мой вопрос: а с каким сегодня вы живёте страхом?

228133  2001-04-05 17:32:33 MA - A ya, dorogoy Susi, posle poslednego posta Yuliya, obraschenonnogo k Vam, reshila, naoborot ne ignorirovat' ego "glubokomislennie rassuzhdeniya o literature". Radi takih velikih strok (v smisle, PERLOV) stoit vse-taki inogda vstupat' s nim v besedu. <br> <br>Spasibo, Yuliy! Ya hohotala, aki dereveska devka (nu, opyat' zhe, v smisle, do slez).

228134  2001-04-05 17:46:14 MA Gde Vi, Datskiy? - Ya tut v sumatohe zabila... Datskiy, velikolepniy! Gde Vi. Otkopala odin iz Vashih postov (pomnite, ya togda esche Vam gromko aplodirovala). <br><br> Gospoda, eto ya k poslednemu izrecheniyam Yuliya o literature i nekotorih avtorah. Chitayte, gospoda, ne pozhaleete. Parodiya na 5+:<br><br> "Александр Лапшов - Русалка" Sat Jan 20 15:54:27 2001 Датский <br><br> - Если бы я увидел Александра Лапшова, я бы сказал ему, - Александр! Брось ты эту ерунду! Вот, к примеру, человек без слуха и голоса редко хочет стать музыкантом. Слух и голос можно развить. Но это требует многих лет труда. Так почему же ты, Александр, считаешь, что можно писать, не имея литературного слуха и голоса? Ты меня прости, брат Александр, за резкость - такой я человек, режу правду-матку прямо в глаза. Я тебе прямо скажу, почитай (перечитай) Паустовского, и если после этого ты не испытаешь жгучего стыда и непреодолимого желания сжечь свой рассказ, - значит ты безнадежен. Но если лицо твое покроется красными пятнами, и тебе станет невыносимо тошно от каждой написанной тобой пошлой фразы, если все фальшивые ноты и истертые до дыр метафоры вызовут у тебя ощущение непреодолимого отвращения, переходящего в рвотную судорогу, - тогда еще есть надежда. Поверь мне, Александр. В мире есть много прекрасных профессий - водитель троллейбуса, космонавт, депутат государственной думы или даже кинопродюсер, еще не все потеряно. Я тебе, брат Александр, прямо скажу, трудное это дело - быть писателем. И чем позже ты опубликуешь свои произведения, тем больше у тебя, брат Александр, будет времени, чтобы прочесть много-много книг, сравнить свои произведения с произведениями других писателей, а их тоже, ой как много! - и Пушкин - писатель, и Достоевский - писатель, и даже - Гоголь, и тогда ты точно сможешь решить, стоит ли тебе становиться в калашный ряд! (прости Татьяна, такой я человек, ради красного словца все). Так что, брат Александр, не обессудь, если появится вдруг твое новое произведение, недостаточно высокохудожественное, я так прямо тебе в лицо и скажу. Но, учти - тогда уж, не обижайся, все твои огрехи и неудобства на белый свет вытащу и покажу всему миру.---Твой ГД

228144  2001-04-05 21:40:34 Елена - Валерию: Мне кажется, у автора есть талант, но рассказ очень слабый. Весь из штампов - и литературных, и "идейных". Но мне понравились строки про полусумасшедшую старуху. Это вышло хорошо. Я не знаю, можно ли давать советы, как писать. Но мне кажется, если мысль рассказа, повести, стихотворения можно ясно сформулировать, это не настоящая вещь. Если читатель получает готовых ответов больше, чем у него возникает вопросов, это не настоящая вещь. Мир так сложен, что нельзя отразить даже его часть примитивными моделями - ни в науке, ни в литературе. Поэтому и стоит жить, наверное. Старайтесь обращать внимание на мелочи, видеть их так, как не видел никто, находить скрытые связи и ассоциации. Старайтесь видеть мелочи, отстраняясь от всего, как кадр в кино. Я верю, что Вы способны видеть. Пишите тогда, когда не можете не писать. Старайтесь, чтобы Ваши обстоятельства не просочились в Ваши стихи (и прозу). Очень мало кто способен писать хорошо о том, что не преодолел. Если, конечно, это нужно преодолевать; поэтому о любви во всех ее смыслах речь не идет. Не учите - все равно Вы сами не знаете, как жить, и это тоже прекрасно. Простите за этот странную смесь советов и перифраз японцев, Чехова и Гарсиа Лорки. Пишите, и удачи Вам. Но строже смотрите на результат. На резкости не обижайтесь, всегда старайтесь воспринять конструктивную часть критики. А самолюбие забудьте, так ли важно все это? "Что гадать там - удалось - не удалось".

228151  2001-04-06 00:38:48 MA Elene - Uvazhaemaya Elena, mne tozhe bilo interesno prochest' Vashi rekomendazcii. I v zcelom oni ves'ma neplohi, kak chast' vsego, chto mozhno bilo bi porekomendovat' literatoram. <br>No zhizn', deystvitel'no (Vi pravi)slozhna i mnogoobrazna. Esli vse hudozhniki nachnut pisat' isklyuchitelno abstrakzcionizm ili vse muzikanti reshat ne opuskat'sya "nizhe" simfoniy...? Filosofiya i glubina - eto prekrasno. No pochemu inogda zvuki val'sa ili starinniy zaunivniy napev tak raduyut i sogrevayut dushu. Pust' uzh te, komu hochetsya prosto rasskazat' prostie veschi, ne otkazivayut sebe v etom, tem bolee, chto lyuboy chelovek po-svoemu nepovtorim i rasskazhet ob uzhe rasskazanom po-svoemu. Prostite za takoe ogromnoe kolichestvo banal'nostey v odnom viskazivanii.

228153  2001-04-06 02:45:25 Василий Пригодич (С.С.Гречишкин) http://prigodich.8m.com/ - Перечитал рассказ еще раз. Полноте, господа, хорошая проза...

228164  2001-04-06 17:10:59 Елена (MA и Валерию) - Спасибо. Вы оба правы. И рассказ мне нравится так гораздо больше. Не нравится последняя фраза (в прозе). Это и так ясно. Вообще я не считаю, что все музыканты должны писать симфонии. Но для меня все делится на шум и чистые ноты. Чистые ноты, гармония есть почти везде, в любой мелочи, в грязном стекле вагона, за которым моросит дождь и видны полусгнившие бочки на полустанке. Эта мысль тоже не нова, конечно. Если удается уловить и выразить такую ноту, то можно не грустить о смысле жизни. Поэтому нельзя судить вещи по их слабым местам, как это делает часто Юлий Борисович. Ошибки можно исправить, хуже, когда нечего исправлять. Вообще меня удивляет, сколько желчи и самолюбия многие вносят в литературную дискуссию. Смотрите на вещи проще, все когда-нибудь умрем, а кто чего достиг, это детали. Главное в жизни, может быть, это что-то понять, а не что-то доказать, даже если Вы математик, тогда дотронетесь до вечности. Читайте Спинозу.

248700  2002-08-18 15:30:05 Валентина - Интересно,но о страхе чухонца,так думаю он генетический,ибо к ним отношусь и я.Наверное каждый из нас мог бы стать интересным экземплярчиком для изучения природы страха.Пережитое родителями и иными предками финнов-ингерманландцев внесло свою лепту в последующие поколения .И только может быть дети наши не совсем подвержены этому.Сколько общаюсь с соплеменниками,все более убеждаюсь в том ,что многие из них смелеют в желании перенести свои ощущения на бумагу.Благо это сейчас возможно.