|
|
|
Проголосуйте за это произведение |
Что за город с таким чудным названием - Благо-вещенск? Где он спрятался, как это он смог скрыться, остаться не замеченым: его не перименовали ни в Новый Быт, ни в Красный Луч? Прилепился на границе, схоронился на берегу Амура-реки, на самой кромке империи городок с ангельским названием.
Пограничные города по-особенному тихи, они тихи громадной тишиной просторов: этот там, в центре, кричат наперебой, - то одна власть лает, то рычит другая - а городу какое дело, каков во все времена закон? Стоять крепко, да не пущать, кого не велено - вот и стоит тихо, как часовой, молчит Благовещенск.
Мы прилетели в этот город на рассвете, не зная географии - где тут граница, кто делит с нами эти сопки: Монголия, или Китай? Идем по солнечной стороне улицы - навстречу ни одного человека, город как будто вымер, приходится руководствоваться наитием: двигаемся в сторону центра.
Интересно, где пресловутая граница, за каким углом откроется следовая полоса, вышка, овчарки, колючая проволка, а за ними - китайский дух, оборотень, шаман - в общем, что-то бесконечно экзотичное. Может быть, мы во власти восточных чар - и не замечаем, что нарушили границу и уже попали в плен, что сейчас нас будут пытать?
Навстречу попадается душа живая - девочка в школьной форме с красным галстуком, пятиклассница с портфелем и в очках - типичная отличница. Уж она-то должна точно все знать! И как можно более вкрадчиво и нежно-ласково мы обращаемся к ней:
- Девочка, девочка, скажи нам пожалуйста, где у вас здесь находится Китай?
Она в ужасе отшатывается, как опыткая красная шапочка, - потерпевшая уже от волков - верно, принимает нас за шпионов- диверсантов, которые хотят перейти границу...
Разворачивается и убегает, геройски сгибаясь под тяжестью портфеля: его нельзя оставить врагу, как оставил люльку свою Тарас Бульба.
Верно, мы что-то не то спросили. Кто нам может помочь в этом мире, разрезанном в клочья границами? Нас могут арестовать и посадить в кутузку, начать допрос с пристрастием: зачем нам понадобился Китай, что мы делали летним вечером на границе, как проникли в запретную зону и почему двигались в сторону укрепленного района, зачем задавали вопросы девочке-отличнице, что выведавали?
Виной всему география - плохо мы ее учили в школе... Но в этот раз, слава Богу, пронесло - не сажали нас в кутузку, не устраивали перекрестного допроса: удалось без потерь проскочить весь тихий городок и выбежать к набережной.
Река! Да, река, мне отец рассказывал, я вспомнил, что здесь есть река, называется Амур!
Амур, Амур! - мы бегали по набережной и смеялись. Студенты, поехавшие в стройотряд на Дальний Восток, по крохам сложили свои знания и вспомнили, что за этой быстрой и грозной рекой находится именно Китай: - братский и опасный, древний и революционный, в общем самый-самый Китай. Мы все глаза проглядели до дыр - но не заметили на той стороне никакого шевеления жизни - там вдоль реки через пустынные холмы тянулась такая же скучная проселочная дорога, которую можно увидеть у любой деревни. Не стоило лететь так далеко, чтобы лицезреть эти жухлые кустики, рыжую траву и каменистую дорогу.
Китай не хотел открывать нам своих загадок.
Солнце потяжелело и налилось кровью - мы пошли в летний сад, в парк отдыха - туда, откуда звучал фокстрот и где собирались летние пары со всего города, чтобы прижаться друг к другу на людном пятачке земли, попереминаться и потолкаться под звуки музыки.
Тут же рядом показывали мультфильмы для детишек, растянув полотно экрана между деревьями и вертя кассеты в стрекочущем аппарате, а какие-то любителя культурного отдыха резались в шахматы и домино...
Я вышел к реке, тому самому Амуру, который должен был означать на европейских языках слово "любовь". Что означает эта река цвета стали, разделяющая две великие империи? По реке как-то по домашнему, с дымком над трубой и светящимся окошком рубки чухал пограничный катерок.
Я сел на парапет, спустил ноги вниз, к воде - и вдруг услыхал, как далеко и жутко, скорбно и протяжно завыли собаки. Звуки доносились из-за реки, с китайской стороны.
Почему так много собак там собралось, и чего это они вдруг все хором воют? А может, это не собаки - а демоны, оборотни повторяют свои заклинания? И вдруг между собачьим воем я явственно различил человеческие голоса: огромный, многотысячный хор пел неведомую песню, позвякивали какие-то колокольчики, - и звуки все нарастали. Казалось, все больше людей подхватывало песню - и вот уже вовсю загремел уверенный хор, запел самозабвенно и сильно - словно начался неистовый молебен.
Мне показалось, что звуки эти доносятся из глотки дракона, который свивал свое тело кольцами в небе - и опять распрямлял. Ветер продувал воздух через его мощные легкие: он пел и летел, летел и пел, а собаки бежали за ним по земле и брехали. Собирались толпы с колокольчиками и бубенцами и махали руками, гнали небесного змея...
Это я увидел в кромешной тьме, тараща глаза: змей играл тугими кольцами, тяжело и низко летел, - и тысячи огоньков от фонариков пугали, дразнили его, не давали ему опуститься, присесть. Его оперение переливалась, как зарево далекого города.
Ветер дунул со стороны Парка Отдыха - и звуки смешались, слились вместе: китайский древний ор и игривый фокстрот, под который в рваном ритме переставляли ноги городские красотки и гарнизонные офицеры.
Какое противостояние, какое соединение двух культур - древнего Востока и моложавого Запада! Что думают о нас китайцы, слушающие игривые вальсы и фокстроты, которые выдувает из своих труб гарнизонный духовой оркестр!
Две мелодии, два духа сцепились в черном небе и закрыли звезды своими массивными тушами. Загремел гром - и начал накрапывать дождик. Замолк оркестр, разбежались легконогие пары из летнего парка, и только так же неуклюже, тяжело продолжал летать дракон над китайской стороной, пуская из ноздрей пламя. Восточный демон парил у реки под названием "Любовь", а я чувствал пятками пар, который поднимался от реки и думал про девушку, которая осталась далеко - в таком же маленьком городке, как этот, глубоко внутри страны, что лежала по левую руку от реки под название Любовь, и про свои с ней встречи в летнем парке, про географию, литературу и язык. Фамилия была у нее такая же, как у жены Пушкина - Гончарова, и она была так же прекрасна.
В этом месте, у Благовещенска, две горячих державы остужала тогда река Амур, и действовали особые законы: в небе носились демоны Культурной революции, в парке обнимались беззаботные застойные парочки - шли семидесятые годы.
|
Проголосуйте за это произведение |
|
|
|
|
|
|
|
|
|
