Портал | Содержание | О нас | Авторам | Новости | Первая десятка | Дискуссионный клуб | Чат Научный форум Первая десятка "Русского переплета" Темы дня:

Мир собирается объявить бесполётную зону в нашей Vselennoy! | Президенту Путину о создании Института Истории Русского Народа. |Нас посетило 40 млн. человек | Чем занимались русские 4000 лет назад? | Кому давать гранты или сколько в России молодых ученых?

Валерий Былинский (Москва) т. 474-77-96

Нил вознесенный

пьеса

СТОЛЕШНИКОВ Василий Васильевич, 60 лет, глава семейства.

АРИНА Ивановна, его жена, 55 лет.

АЛЕША, их сын, студент, 25 лет.

МАРИНА, их дочь, учительница, 29 лет.

ПОЛЯ, их младшая дочка, недавно закончила школу, 17 лет.

ЕЛЕНА, художница, живет с Алешей, 24 года.

ХОРЕВ Федор, сосед Столешниковых, 43 года.

ТОНИ, БЛЭР, ТОНИ/БЛЭР, неотличимые друг от друга подростки-тинейджеры.

НИЛ, 33 года.

ДОКТОР.

ПЕТРУШКИ И АРЛЕКИНЫ.

СТРОИТЕЛЬНЫЕ РАБОЧИЕ.

МАРИНА. (задумчиво) Написано, что Нил относится к третьему типу...

ПОЛЯ. Что?

МАРИНА. Да, тут статья одна интересная.

ПОЛЯ. (заглядывает ей через плечо) Мужчина-Наполеон. О-хо! не слишком ли жирно для него?

МАРИНА. (читает) " Это тип победителей. Они обычно маленького роста. И этот мужской комплекс толкает их вперед... "

ПОЛЯ. А про моего ничего нет?

МАРИНА. Тут только про мужчин.

ПОЛЯ. В смысле?

МАРИНА. Видимо, твой еще не дорос.

ПОЛЯ. Зато твой перерос. Сколько у него жен было?

МАРИНА. Я буду первая.

ПОЛЯ. Да ладно. И он у тебя - первый?

МАРИНА. А ты как думала? У меня намерения серьезные. Буду жить с ним в мире и любви до гробовой доски.

ПОЛЯ. Ха! (кривляется перед зеркалом) Не заплетай косички, сестричка. Девственность нынче не в моде.

МАРИНА (смотрит в журнал, назидательно ) Отнюдь.

ПОЛЯ. Да ладно.

МАРИНА. (читает ) " Среди известных актрис и фотомоделей считается теперь особым шиком восстанавливать свою непорочность медицинским путем. Нравы наших прабабушек снова в фаворе. Но наиболее перспективным, с точки зрения экспертов, является карьерный рост еще невинных девушек. "

ПОЛЯ (резко развернувшись к Марине, радостно) Вау? Вау-вау-вау! ( подпрыгнув , подчеркивает свою радость жестикуляцией )

АЛЕША. Ну вы и орете. Тут, между прочим, люди спят.

МАРИНА. (снисходительно) Прости, брат...

ПОЛЯ. (заложив руки за голову, приседает вбок на левое колено) А уже, между прочим, как бы начало третьего.(приседает на правое )

АЛЕША. (нервозно) Я, между прочим, все ночь над романом работал. Только в седьмом часу лег.

ПОЛЯ. (повернувшись к нему спиной , делает энергичные повороты туловища) Ага, слышала я через стенку, как вы с Ленкой работали. Чуть не оглохла...

АЛЕША. Ну вот что, девчонка, я тебя предупреждал?

ПОЛЯ (пытаясь вырваться) Ой, прическу испортишь... Ну предупреждал. Пусти! Скажи своей Ленке, чтобы крем мой в ванной не брала, у нее свой есть!

АЛЕША. Не Ленка, а Елена, повтори! (оттягивает ее голову за волосы назад)

ПОЛЯ. Елена! Елена прекрасная! Пусти, дурак!

АЛЕША (отпускает) Куда собралась?

ПОЛЯ. У меня свидание. Что, нельзя?

АЛЕША. Ты прочитала книжки, которые я тебе дал?

ПОЛЯ. Да потом...

АЛЕША. Если и в этом году не поступишь...

ПОЛЯ. (убегая) Поступлю - хоть на платный, да поступлю!

АЛЕША. А деньги откуда?

Поля кричит из-за сцены: " Миллионера какого-нибудь найду и раскручу!

АЛЕША (Марине) Видала? Ну и сестричка у нас с тобой выросла.

МАРИНА. А ты бы ей пример показал.

АЛЕША. Какой пример?

МАРИНА. Жизни.

АЛЕША. Да какой еще жизни?

МАРИНА. Той, что прекрасна. На работу бы устроился.

АЛЕША. ( нервно ходит взад-вперед) Во-первых, я еще институт не закончил. И потом - когда же писать. По ночам?

МАРИНА. Ты и так по ночам пишешь.

АЛЕША. Да, но мне нужно отдыхать днем. Мне нужно бывать в обществе, видеть, впитывать жизнь, чтобы затем ее описать. (сам себя подбадривает) К сожалению, я вынужден познавать эту пошлую, низкую жизнь. Знаешь, как я назову свой роман? " Мещане " - вот как я его назову. (Ударяется головой о стоящий на его пути шкаф.) Вот он, деревянный символ бытия! (Обращается к шкафу) Чурбан! Тебе наверняка лет сто, но ничто не может сдвинуть тебя с места. Стоишь себе и стоишь. (Бьет по шкафу ногой и вскрикивает от боли )

МАРИНА. Сильно ушибся? Тебе, Алешенька, вредно жить так.

АЛЕША. (прыгая на одной ноге) Как это ?

МАРИНА. Ты сидишь дома, нигде не бываешь. Сходил бы хоть на какую-нибудь выставку со своей Леной...

АЛЕША. Что значит - со своей?

МАРИНА. Со своей - это значит со своей.

АЛЕША. Ты ее не любишь. А она - художник... она весь мир любит. Она единственная, кто понимает меня в этом доме. Нет, определенно надо уезжать. Вот уедем мы с ней, тогда все затоскуете.

МАРИНА. (заинтересованно) А куда? И зачем?

АЛЕША. Да хоть в Австралию, страусов выращивать. Или в Южную Африку. Там белые люди, говорят, на вес золота. Пусть всем вам будет стыдно, что Столешников Алексей не состоялся, как писатель здесь, в России.

МАРИНА. А я, Алеша, замуж собираюсь.

АЛЕША. А? Черт, я кажется палец расшиб. (Хромая, добредает до дивана и садится на него, снимает носок и дует на палец)

ЕЛЕНА (появившись в дверях комнаты Алеши, томно) Опять лишнее переспала. Алексей, я ведь просила разбудить меня до двенадцати. Ты же знаешь, какая у меня чуткая нервная система. И теперь болит голова. Мариночка, у тебя случайно нет спазмалгона?

МАРИНА. Есть. В аптеке. Через дорогу.

ЕЛЕНА.(вздохнув) Ну да ничего. Придется принять ванную с морской солью. Мариночка, я возьму немного из твоей баночки, ладно? (замечает журнал, берет его) Полистаю в ванной. (проходит в ванную комнату, говорит Алеше) Кстати, милый, поинтересуйся, откуда у Поли крем за шестьдесят долларов. Не рановато ли шиковать в ее возрасте? (скрывается в ванной комнате ).

АЛЕША. (Внимательно рассматривает свой палец на ноге) Как бы кость не треснула... Так и помереть недолго. Черт, ну что там у нас по этому идиотскому телевизору? (берет со столика газету, пробегает ее глазами, садится на стул и пультом включает телевизор. )

МАРИНА. (Садится рядом с Алешей на край стола) Алеша, ты мне кто?

АЛЕША. Я? Брат, конечно... (смотрит на экран) Опять эта пошлая реклама! (Марине) Так что ты говоришь?

МАРИНА. Ну, тогда послушай, брат. Мне один человек сделал предложение.

АЛЕША. Предложение?

МАРИНА. Выйти за него замуж.

АЛЕША. (переключая каналы телевизора) Замуж? Да тут смотреть нечего. Козлы эти режиссеры, ничего делать не умеют! Понял. И за кого же?

МАРИНА. Помнишь я тебе рассказывала про одного своего ученика.

АЛЕША. Помню, как же... Стоп, стоп, про какого ученика? Ты решила выйти замуж за школьника?

МАРИНА. Нет, ему тридцать три года. Я давала ему уроки английского. Английский, он правда, так и не выучил, но зато сделал мне предложение. Его зовут Нил.

АЛЕША. Нил?

МАРИНА. Ну да, Нил.

АЛЕША. Ну и имечко. Надеюсь, он не какая-нибудь голытьба без гроша в кармане?

МАРИНА. Нил всего в жизни добивается сам.

АЛЕША. Понятно! И теперь он добивается твоей руки и заодно нашей жилплощади. Но запомни, Марина. Из этой комнаты я на второй этаж не перееду. Нам и так тут с Леной тесно.

МАРИНА (вставая) То в Австралию, то на второй этаж не перееду... Нет, Нил хоть знает, чего он хочет.

АЛЕША (выключает телевизор) Ой-ой-ей! Нил знает, Нил знает! Как отвратительны все эти уверенные в себе чурбаны. Человек - он между прочим рожден для сомнений, а не для того, чтобы лбом стены расшибать. И где ты будешь с ним жить? Переедешь в его родную Башкирию?

МАРИНА.Ну, не знаю... Может, в его дом на Малой Сычевской.

АЛЕША. Это где ж такой?

МАРИНА. Может, ты видел, там есть такой новый дом с тремя маленькими башенками.

АЛЕША. Небоскреб, что ли? Так ведь там квартиры дорогие.

МАРИНА. (поднимается по правой лестнице) Это и есть его дом.

АЛЕША. Как - его? Небоскреб, что, принадлежит Нилу?.

МАРИНА. И не только этот. (исчезает в своей комнате )

Из ванной выходит Елена в халате с обвязанным вокруг головы полотенцем и с журналом в руке.

ЕЛЕНА . Надо же. Пишут, что нынче в моде розовое с голубым, а обещали серое с серебристым. Второе, по моему, намного лучше. Надо будет картину в такой гамме написать. Ты как считаешь, дорогой?

Ну, что же ты сидишь как бука? Поцелуй меня...

Елозит на нем, пытаясь его возбудить .

АЛЕША. (отворачиваясь) Подожди... Ты знаешь, что случилось?

ЕЛЕНА. Ну что, что может случится в нашем гениальном королевстве...

го.

АЛЕША. Да Марина замуж выходит.

ЕЛЕНА. Ну и пусть себе уходит. Ее комната, кстати, больше нашей раза в полтора. Нам там будет уютно. Правда, милый? Да? Да?...

ЕЛЕНА. Здрасьте, Василь Василич. Как спалось?

СТОЛЕШНИКОВ (угрюмо) Я, между прочим, с работы.

ЕЛЕНА. Ах да, я и забыла... Алешенька, принесешь мне кофе? Только без сахара, не забудь. И круассанчик. (Исчезает в комнате. Столешников, кряхтя, усаживается на другой стул. )

СТОЛЕШНИКОВ. У меня, вот, сынок, нога совсем разболелась. Да, что уж говорить, нелегко мне, старику, дворы в округе подметать.

АЛЕША. Ну... папа... И зачем ты только дворником устроился? Неужели нам денег не хватает?

СТОЛЕШНИКОВ. А ты их считаешь, деньги-то? Ты хоть знаешь, что электричество теперь вдвое подорожало? И картошка на рынке не семь рублей уже стоит, а восемь с полтиной. А твоей Ленке каждый день кофе в постель подавай, да еще с этими, как их... кренделями французскими.

АЛЕША. С круассанами.

СТОЛЕШНИКОВ. Во-во, с бананами. Да один такой банан как литр кофе стоит. А сейчас жизнь такая, что ни то что кофе, чай пить нельзя. Лучше кипяток с вареньем, все экономней будет.

АЛЕША. (в сторону , с отчаянием) Скупердяй. Боже, как все это ничтожно!

СТОЛЕШНИКОВ. Чего? Ты чего на отца-то?

АЛЕША (ходит по сцене) Да что ж это за жизнь картошечная! Ты всегда, всегда все меряешь килограммами картошки!

СТОЛЕШНИКОВ. Да чем же еще мерять?

АЛЕША. Мерой таланта! Способностями! Силой духа! Да ты, папа, высунь голову за дверь, посмотри, ведь все давно изменилось!

СТОЛЕШНИКОВ. Вот я и говорю, картошка подорожала.

АЛЕША. Нет, папа, я определенно выведу тебя главным героем моего романа. А потом... потом я накуплю тебе пятьдесят, нет, сто килограммов картошки и завалю ими весь дом.

СТОЛЕШНИКОВ. (не слушая его, разворачивает газету) Ого! Так вот почему картофель подорожал! Оказывается, убирать поля некому. Нужно написать письмо в Парламент. Совсем эти демократы распоясались

АЛЕША (хватаясь руками за голову) Боже, я скоро с ума сойду! Лена хоть ты меня спаси!

Врывается в свою комнату, но его останавливает голос Лены: " А кофе где? И круассан? "

АЛЕША (выходя из комнаты) Извини, сейчас... (сталкивается с выходящей из кухни Ариной. Та несет поднос с едой)

АРИНА. Ой, чуть не убил! Сынок, скажи своей, чтобы посуду за собой мыла, я ведь не кухарка.

АРИНА. (расставляя посуду на столе) Ну, сейчас обедать будем. ( Зовет детей) Ма-ри-на! Ты где? По-ля! (Столешникову) А ты, отец, чего сидишь темнее тучи?

СТОЛЕШНИКОВ (смотрит в газету) Да ты посмотри, тут такое творится! (тычет пальцем в газету) что жить не хочется... (не вставая с места, берет вилкой со стола дымящийся кусок, жует )

МАРИНА. А Поля ушла.

АРИНА.(хлопоча за столом) Как ушла? Куда ушла? (Берет заварочный чайник) И кто это в заварник столько чая насыпал?

МАРИНА. (качая головой) И вправду, кто же?

АРИНА. Может, Лена?

ЕЛЕНА (выходит одетая, с сумкой через плечо) . Я чай не пью. От этого кожа темнеет. Алешенька! А-у!

АРИНА (включает телевизор) Надо же... Кто же тогда насыпал? Ведь " Ахмед-чай " , с бергамотом. Такой дорогой чай... Может, Поля? Надо будет ей сказать. (садится ).

ЕЛЕНА (нервничая) А-лек-се-е-й!

АЛЕША (выходит из кухни с чашкой кофе в руке) Иду-у! А вот и кофе. (подает ей кофе и круассан )

ЕЛЕНА (глотнув кофе) Фу, горячий. (надкусив круассан) Опять вчерашний. (проведя рукой по волосам Алеши). Милый, по твоей милости я на собственную выставку опаздываю. Дай мне быстренько денежку на такси и я побежала.

АЛЕША. Да... Я тебя провожу (снимает с вешалки куртку и роется в карманах) Мама, у тебя есть рублей двадцать?

Елена, подбоченясь, ждет .

АРИНА. К отцу, к отцу, сынок... он у нас голова...

АЛЕША. Папа, дай... двадцать рублей.

СТОЛЕШНИКОВ. Сколько?!

АЛЕША (неуверенно) Двадцать рублей...

СТОЛЕШНИКОВ. (с ужасом) Двадцать рублей? Да на эти деньги на рынке знаешь сколько можно еды купить? Вот того же картофеля, капусты, или моркови, лука...

АЛЕША. (одевая на ходу куртку, бежит за ней, оглядывается) Марина, я отдам... (Уходит).

МАРИНА. Мама, Папа. Видите ли в чем дело. Я выхожу замуж.

АРИНА (смотрит в экран телевизора, вскрикивает) Ай, дура ты дура! ( жестикулирует с телевизионным изображением) Ну куда ж тебя несет? Ведь не первой же свежести баба, должна понимать...

МАРИНА. Да... Тяжело в России без имения. Особенно если ты женщина и тебе скоро тридцать.

СТОЛЕШНИКОВ.(читая газету) Ах, сволочь! Какая же он сволочь!

МАРИНА. Кто же это?

СТОЛЕШНИКОВ. Да Нил этот.

МАРИНА. Папа, ты знаком с Нилом?

СТОЛЕШНИКОВ. А кто же его не знает! Ты погляди, что про него в газетах пишут. Это он, оказывается, организовал убийство финансового директора компании " Руссобалт ".

МАРИНА.(усмехаясь) Только организовал? Может, сам и убил?

АЛЕША. (выйдя из комнаты, проходит к столу) Ну, что тут у нас на обед? (брезгливо) Опять картошка... (накладывает себе в тарелку )

АРИНА. (комментируя происходящее на экране) Убийца! Ей-богу убийца!

МАРИНА (подходит, берет газету) Нет, это не мой Нил.

СТОЛЕШНИКОВ. То есть как это не твой? Их что, двое, Нилов-то?

АЛЕША. (жует с отвращением) Да один он, Нил, единый и неделимый. Явился, как луч прожектора в наше темное царство, чтобы всех осчастливить.

АРИНА (комментируя происходящее на экране) М-да... с такими деньжищами немудрено честную девушку соблазнить.

АЛЕША (жует картофель) Куплю себе хижину на Ямайке. А, Маринка, не поскупится наш зятек на родственников? Ведь если он небоскребом на Малой Сычевской владеет...

СТОЛЕШНИКОВ. (смотрит в газету) Вот-вот, тут так и написано. " На деньги, нажитые нечестным путем, он приобретал в Москве, Петербурге, Марселе и Венеции недвижимость, а в нашем городе он выкупил знаменитый " Импаэр стейт билдинг -2 " на Малой Сычевской улице. "

АЛЕША (жует) Ага. Он и есть Нил - нашей Маринки жених.

СТОЛЕШНИКОВ. Чего? Же-них? Чей?

МАРИНА. Мой, папа.

СТОЛЕШНИКОВ. Жених моей дочери - уголовник? Не бывать этому!

МАРИНА. Уже уголовник? Он и в тюрьме-то не сидел никогда.

СТОЛЕШНИКОВ. Сядет. Вот наши прийдут к власти - сядет.

МАРИНА. Папа, а кто такие эти наши? Мои, что ли? Или Полины? Кстати, Нил заведует фондом поддержки инвалидов.

АЛЕША. Так это он на деньги фонда небоскребы покупает?

МАРИНА.(вздохнув, с усмешкой) Ну, там же в газете все написано. На деньги, нажитые нечестным путем.

АРИНА (вглядываясь в экран, всплескивает руками) Господи, что творится-то! Помогите! быстрее помогите!

МАРИНА. Что такое, пожар? Скорую вызвать?

АРИНА. Как?

МАРИНА. Мама, что ты думаешь о Ниле?

АРИНА (напряженно вглядываясь в экран) Потом, потом, когда реклама будет... Ну Дон Рикардио - подлец!

МАРИНА. Понятно.

СТОЛЕШНИКОВ. Мать, тут судьба твоей дочери решается.

АРИНА (слышна музыка рекламы) Что? Какая судьба?

СТОЛЕШНИКОВ. Миллионщик-то этот, Нил, к нашей Марине сватается.

АРИНА. Нил? Нет, Марина, нет... Вон Дон Рикардио тоже богач - женился на Амелии - и что? Все равно несчастна. Так она еще и аборт сделала, пока он развлекался с этой шлюхой Джиной.

СТОЛЕШНИКОВ. Тьфу на твою Джину!

АРИНА. Вот и я говорю: тьфу на эту шлюху.

МАРИНА. А Джина как насчет Нила, тоже не одобряет?

В это время в дверях появляется Поля с Тони и Блэром - они оба похожи друг на друга и в солнцезащитных спортивных очках

ПОЛЯ. Всем привет. Это Тони, а это Блэр.

МАРИНА. Кто же из них твой парень сердца, сестра?

ПОЛЯ. А! Оба хороши. Кто в Кембридж первый поступит, того и выберу.

СТОЛЕШНИКОВ. Тони и Блэр... Где-то я вас видел... или слышал.

ТОНИ. Мабуть в паутине.

СТОЛЕШНИКОВ. Ась?

ПОЛЯ. Не напрягайся, па. Может, где-то в Интернете и встречались. До дискотеки еще время есть, мы тут зависнем пока, окей?

ТОНИ. Где хиа в натуре тачка?

БЛЭР. Похавать има?

АЛЕША. Чего?

ПОЛЯ. Они спрашивают, где тут в доме компьютер, и чего есть пожрать. (Тони и Блэру) Тачка ап, а хавка тука.

Тони и Блэр быстро хватают со стола по бутерброду и взлетают по левой лестнице наверх. Через секунду вверху уже слышны звуки компьютерной игры.

ПОЛЯ. Ну вот, космонавты на Луну, а люди на Землю. Чего случилось-то?

МАРИНА. Обычный день из жизни семьи Столешниковых.

ПОЛЯ. А, не заплетай косички, сестричка... (ест бутерброд и пьет чай) Кстати, Марин. Видела только что твоего.

МАРИНА. Чьего?

ПОЛЯ. Ну, Нила. Едем, значит, мы на Блэровом байке, смотрим, а на площади он выступает. Вокруг толпа, милиция, а твой Нил в мегафон всякую лапшу на уши народу вешает.

АРИНА. Что вешает?

ПОЛЯ. Ну, типа агитирует. За партию какую-то, или сам за себя. не помню точно.

СТОЛЕШНИКОВ. Подлец, в Думу лезет!

ПОЛЯ. Он что-то там про президентские выборы говорил.

СТОЛЕШНИКОВ. (с ужасом) Президентские?!

ПОЛЯ. Типа того. Скучно было. Честно говоря, все это - конкретный прогон. Залепуха. И прикид у него был какой-то цыганский: бобровая шуба или типа того.

АЛЕША. (нервно, мелко смеясь) Бобровая шуба...ха-ха-ха!

ПОЛЯ. Значит, гундит он в микрофон, а сам мне глазки строит. Улучил момент и протягивает свою визитку. И напевает еще таким гнусавым голосом: " Девушка-тинейджер, посмотри на пейджер... " Нет, Марина, я бы на твоем месте за этого мудозвона замуж не шла. Бабок у него, конечно, много, это сразу видно. Но с образованием явные напряги. Класса три окончил, это точно.

МАРИНА. Поля, покажи-ка мне визитку.

ПОЛЯ. А... Сейчас... (роется в курточке) Не-а. Потеряла, наверное, когда на байке по шоссе мчались.

Наверху, там где забавляются компьютерными играми Тони и Блер, раздается похожий на лошадиное ржание вопль. Все вздрагивают .

ПОЛЯ. Похоже, наши Марс взяли. Пойду помогу.

СТОЛЕШНИКОВ. (нервно складывает газету, встает) Ну, дочка, что делать будем?

МАРИНА. (садясь на краешек стола) А все уже сделано, папа.

АРИНА. (смотрит телевизор) Да! Забрюхатил-таки Дон Рикардо Амелию.(слышны звуки рекламы )

МАРИНА. Это меня (пытается взять трубку, но ее опережает отец )

СТОЛЕШНИКОВ.(в трубку) Что? Ее нет и не будет!

АРИНА. Да ты что, отец? Ополоумел? А вдруг это Маринкин жених звонил?

СТОЛЕШНИКОВ. Ага. Отзвонился уже.

МАРИНА.(с сарказмом) Прекрасно. Честь дочери защищена с честью. Пойду-ка я, родители, погуляю.

АРИНА. Дочка, а обедать?

МАРИНА. Зачем? Все равно вечером ужинать, а завтра завтракать... (уходит ).

АЛЕША. Ну, батя, ты, мне кажется, не прав.

СТОЛЕШНИКОВ. А кто прав? Ваши демократы правы? Довели страну до нищеты и разврата, а теперь вот какой-то Нил явился. Ишь, самозванец. Он теперь царь и герой. А я? А я - как же? Я тоже героем был, я на полях после войны мальчишкой пшеницу убирал - и хочу героем оставаться!

АЛЕША. Нил хоть дело делает, деньги зарабатывает, а ты - что ты для нас сделал?

СТОЛЕШНИКОВ. Что-о?

АРИНА. Только не ссорьтесь, только не ссорьтесь.

СТОЛЕШНИКОВ. Я... Я родил вас! Образование дал!

АЛЕША. Как это - дал? Я, папа, в институт, например, своими силами поступил. А вот за обучение Поли тебе и заплатить нечем. А насчет того, что родил ты нас - это как сказать. Это еще не достоинство человека - производить на свет себе подобных.

СТОЛЕШНИКОВ. Я не человек тебе какой-нибудь, а отец!

АЛЕША (обреченно махнув рукой) Ну, все, отец. Пойду-ка я лучше поработаю. (захлопывает дверь своей комнаты )

СТОЛЕШНИКОВ. Что ж это за работа такая, от которой ни копейки денег? Ариш, хоть ты объясни мне... Ах, сынок, сынок...

АРИНА. Беда с этими детьми. Вон в Мексике (тычет рукой в телевизор) тоже ругаются, а как красиво! - прямо заслушаешься.

Кто-то мелодично звонит в дверь .

СТОЛЕШНИКОВ. (грустно) Арина! Пойди открой. Это Хорев.

АРИНА.(вставая) Хорев? Так ведь он опять бутылку принес! Не пущу.

СТОЛЕШНИКОВ. Мать! Ну тоска у меня сегодня, не видишь? Дети от родного отца отказываются. Пойди, впусти человека.

АРИНА (ворчит) Да кому ты нужен, чтобы от тебя отказывались.( идет открывать) Иду-у...

Слышно, как открывается дверь .

ГОЛОС АРИНЫ. И чего это ты, сосед, все время по особому в дверь звонишь? (В дверях показывается оглядывающийся Хорев с бутылкой водки в руке; разговаривающей с ним Арины пока еще не видно) Все звонят, как положено, а ты - музыкально. (Арина показывается в проеме двери)

ХОРЕВ. (с усмешкой) А это оттого, Арина Ивановна, что мне сорок три года, и хочется что-то из себя представлять. Вот я и звоню музыкально, чтобы заметили.(поворачивается к Столешникову, ставит бутылку водки на стол) Привет...(оглядывает по кругу весь дом) честным жителям этого дома.

АРИНА. А ты не ругайся. Ишь, зашел, и ругается.

СТОЛЕШНИКОВ. Садись, сосед. Ариш, огурчиков принеси. И хреновины.

Арина, ворча, уходит. Хорев садится . Входит Арина, расставляет на столе тарелки с огурцами и хреном. Хорев разливает водку.

СТОЛЕШНИКОВ. Ты, Федор, и Арише налей. Мать, выпьешь с нами?

АРИНА. (примиряюще) Да уж ладно. За компанию.

Хорев наливает ей. Все чокаются и выпивают. Едят огурцы . Арина садится лицом к телевизору и кладет тарелку с огурцами себе на колени.

ХОРЕВ. Ух, хорошо. Душа тает.

СТОЛЕШНИКОВ.(хмуро) Да хорошего мало.

ХОРЕВ. Чего так?

СТОЛЕШНИКОВ. Маринку замуж отдаем.

ХОРЕВ. Так и отдавайте. И меня на свадьбу не забудьте пригласить. А жених-то кто?

СТОЛЕШНИКОВ. Бандит.

ХОРЕВ. (жует) А кто не бандит? Все мы в душе кровопийцы. Любой например, убить, или украсть может. Вот я например - убивал? Убивал.

СТОЛЕШНИКОВ. (испуганно) Чур тебя! Ты что несешь, Федор?

ХОРЕВ. А как же. Ты ведь знаешь, что я в авиации служил. До того, как меня уволили, я несколько боевых вылетов совершил. И бомбы сбрасывал. (наливает себе и Столешникову). А там внизу - люди. Живые, хе-хе, души. Бац! - и уже мертвые. Ну, (поднимает тост) Чтоб нам всем воскреснуть! (выпивает )

СТОЛЕШНИКОВ. Погоди. (держит свою рюмку в руке) Так то же по приказу!

ХОРЕВ. А у нас у всех один приказ. Вот упала бы такая бомба на твой дом, Василич, и всех, кроме тебя, поубивала. И вдруг бы летчик - то есть я - тебе в руки попался. Неужто не убил бы?

СТОЛЕШНИКОВ. Страшный ты человек, Федор (выпивает свою рюмку) Фантазируешь много.

ХОРЕВ. А вся жизнь - фантазия. Приказали нам жить - и живем, болваны. А куда, зачем? Вот возьми хоть себя, Василич. Ты чего хочешь? Есть у тебя хоть какое-нибудь высшее хотение?

СТОЛЕШНИКОВ. Есть. (задумался) Вот, хочу, чтоб дети отца уважали, чтоб в стране порядок был, чтобы дочка за порядочного замуж вышла, а не за Нила этого, у которого кроме денег и нет ничего...

ХОРЕВ. ( заинтересованно) Нил?

СТОЛЕШНИКОВ. Нил. И ты, что ли, с ним знаком?

ХОРЕВ. Я-то нет...

СТОЛЕШНИКОВ. А кто же?

ХОРЕВ. Да, тусклая история.... (наливает еще водки) ничего интересного. Жена моя как-то сбежала к одному Нилу. Несколько лет назад.

СТОЛЕШНИКОВ. (распаляясь) Так это он был!

ХОРЕВ. Да может, и не он. Мало ли Нилов на свете. Дело давнее, прошлое... Арина Ивановна? С нами-то еще выпьете?

Арина охает и хватается за сердце. Столешников и Хорев хватают ее под руки.

СТОЛЕШНИКОВ (с тревогой) Что с тобой, мать? Помираешь, что ли?

АРИНА. (сквозь слезы показывает на телевизор) Аме-е-лия умерла...

СТОЛЕШНИКОВ. Тьфу! Наконец-то. Кончился сериал?

АРИНА. Кончился.

СТОЛЕШНИКОВ. И славно. Теперь по хозяйству больше успевать будешь. (Хореву) Полтора года сериал смотрела. Уже во сне по-мексикански бредить начала. Я думал даже, что изменяет она мне с каким-то иностранцем.

АРИНА. Пойду полежу немного... (тяжело ступая, идет) Бедная девочка! Ах, бедненькая моя... (уходит )

ХОРЕВ. Так говоришь, Нил к твоей дочке сватается? А ты убей его, Василич. Сразу и решишь проблему.

СТОЛЕШНИКОВ. Да ты видать, Федор, и вправду от водки разум потерял. Чего несешь-то?

ХОРЕВ. А чего? - убийцу и убъешь. Разве не справедливо? Впрочем, я, конечно, шучу (смеется). Выдавай замуж дочку, Василич, выдавай. Говоришь, у Нила денег много? Вот и выберешься из нищеты.

СТОЛЕШНИКОВ. Да я лучше одну картошку есть буду, чем...

АЛЕША (выйдя из комнаты, подходит к столу ) Нет, не могу сосредоточиться. И эти... астронавты... (смотрит вверх) по голове стреляют, писать не дают.

ХОРЕВ. А ты выпей. Для вдохновения очень полезно.

АЛЕША. (садится) Вы думаете?

ХОРЕВ. А как же. Все великие писатели много пили.

АЛЕША. Ладно, попробую.(наливает себе водки и выпивает) Тьфу, какая гадость.

ХОРЕВ. Нерусский ты человек, Алексей. Не пить, не писать толком не умеешь.

АЛЕША (капризно) Я не умею?

СТОЛЕШНИКОВ. (Хореву) Ишь, засвистал соловушка. Много ты в русских людях понимаешь. А работать кто будет?

ХОРЕВ. А это пусть на Западе пашут. А мы пить да писать горазды. Гармония, так сказать, в мире и в душе. Как у мужа и жены.

СТОЛЕШНИКОВ. Ты, Федор, мне сына не спаивай. Сам-то зачем пьешь? Тоже роман пишешь?

ХОРЕВ. А как же. Бог, он все книги читает. И ненаписанные тоже.

СТОЛЕШНИКОВ. С Мариной что делать будем?

ХОРЕВ. Как что? Нила прикончить, - и всю страстишку как рукой снимет. (смеется )

АЛЕША. Я тут, папа, тоже много думал. Нужно с Мариной поговорить... объяснить ей. Мы ведь интеллегентная русская семья, для нас деньги не главное... Я попрошу Лену подобрать ей жениха из нашего круга, человека, близкого к искусству...

ХОРЕВ. (криво ухмыляясь) Это какой ваш круг? Какой по счету из девяти?

СТОЛЕШНИКОВ. Не перебивай, сосед. Сын дело говорит. Правильно, сынок. Я всегда знал, что ты меня поймешь! Найдем ей работящего, хозяйственного мужика, чтоб и дом свой имел и в огороде первосортный картофель выращивал.

Входит Елена. Вид у нее потерянный и озлобленный . Она тащит за собой по полу две огромные, прикрытые тканью картины. Останавливается, смотрит на мужчин .

ЕЛЕНА. (цедит сквозь зубы) Прощайте.

Резко повернувшись, забрасывает обе картины в комнату, заходит сама и захлопывает дверь . Хорев прощально машет ей рукой.

СТОЛЕШНИКОВ. Чего это с ней?

Алеша бросается вслед за ней в комнату . Слышен их разговор.

ГОЛОС ЕЛЕНЫ. Все, уезжаю, я никому здесь не нужна!

ГОЛОС АЛЕШИ. Ну что ты, милая, успокойся... не трогай чемодан. Только не трогай чемодан !

АРИНА. Ох, вздремнула немного. Амелия приснилась. Прямо как живая. (услышав крики) Ой! Они что там, дерутся?

Выходит Алеша .

АЛЕША. Лена уезжает. (злобно) Из-за Нила.

АРИНА. Негодяй! Ой, а кто он такой-то?

СТОЛЕШНИКОВ. Забыла, что ли? Жених нашей старшей дочурки. Ворюга, убийца и сладострастник. Вот, у соседа нашего, этот Нил жену увел.

АРИНА. Похититель...

АЛЕША. А сегодня он скупил почти все картины с выставки за немыслимые суммы.

ЕЛЕНА. (появляясь в шелковом халатике и с платком в руке, возмущенно) Всякую дрянь! (промокает платком глаза )

АЛЕША. А настоящее искусство моей Елены осталось для этого дебила непонятым. (нервно смеется ).

ЕЛЕНА. Представляете, он за картину " Трусы моей дамы " заплатил три тысячи долларов.

ВСЕ (вразнобой). Какие трусы? Что? Сколько?

ЕЛЕНА. (закуривает тонкую сигарету) Один дурачок просто взял женские трусы - ну знаете, бывают такие, атласные, здоровые, обмакнул в краску и шлепнул об холст. И за это - три тысячи долларов.

ХОРЕВ. Ну Нил, чувствую, увидимся мы с тобой.

СТОЛЕШНИКОВ. Никаких встреч! Ни-ка-ких!

ЕЛЕНА. Правильно, Василий Васильевич. Я его тоже в нашей семье видеть не желаю. Мужчины, у вас не осталось водки?

АРИНА. Сейчас, Леночка, сейчас, милая, я из подполья еще принесу... (уходит).

АЛЕША. Я-то, признаюсь, вначале сомневался. Думал, может действительно человек смог самостоятельно заработать некоторую сумму... почему бы и нет? Но тратить-то их уметь надо! А так бездарно, безвкусно...

ХОРЕВ. Итак, создается общество ненавистников Нила. Голосуем? Я - за. (поднимает руку )

По левой лестнице сбегает Поля. За ней Тони и Блер.

ПОЛЯ. Все, предки, мы отыграли. Лечу в клуб на танцы. Вернусь под утро.

СТОЛЕШНИКОВ. (возвышенным голосом) Никуда ты, Апполинария, не пойдешь.

ПОЛЯ (удивленно) Так ведь завтра воскресенье?

АЛЕША. А сегодня решается судьба твоей сестры.

ПОЛЯ. Маринка? А что она натворила?

СТОЛЕШНИКОВ. Замуж выходит. За головореза одного, Нила.

ПОЛЯ. А, этот, в бобровой шубе... Честно говоря, родики, мне этот кекс тоже не по нраву. Да Маринка с ним сдохнет от тоски, это ж не ее круг. Сегодня... (смотрит на часы) То есть, как бы, сейчас - у них свидание. И она должна ему ответить: да или нет. Хотя, она уже решила, что скажет...

ВСЕ. Что? Да?

ПОЛЯ. Да.

СТОЛЕШНИКОВ. Да? Да я ей покажу - да!

ЕЛЕНА. Мы ей покажем!

АЛЕША. Да я ему, может, лично морду набью! Ишь, кабан, выискался. Где они встречаются, Поля? В каком месте? Адрес!

БЛЭР. Полли, а ви пидем ту май найт мэр?

ТОНИ. В реале, стопудово пора на сейшен.

СТОЛЕШНИКОВ. Что ж это за бусурмане с тобой, дочка? (Тони и Блэру ) Вы по русски-то говорите?

ХОРЕВ. Вот она, речь новых человечков.

АЛЕША. Поля, переведи.

ПОЛЯ. А, в клуб зовут. (Тони и Блеру) Не-а. Не пойду я. Тут интересней. Сестру спасать надо. А вы потусуйтесь. Я, может, попозже подъеду. Бай!

ЕЛЕНА. Надо было мальчиков оставить. Вдруг и у них что есть против Нила.

ХОРЕВ. Сегодня против, завтра - за. И так всегда.(берет рюмку)

АРИНА. (включив телевизор, переключает каналы) Кто знает, может продолжение будет, и Амелию оживят...

СТОЛЕШНИКОВ. Значит так. Сейчас, когда Маринка придет, мы ей все выскажем...

АЛЕША. Нет, батя, нужно ехать к нему, и по мордасам ка-а-как...!

ЕЛЕНА. Мальчики, вы одни не справитесь. Я чувствую, что он здоровый, как горилла, и наверняка с оружием.

ПОЛЯ. Можно моих дружков попросить... Не этих космонавтов, а других, попроще. Они живо к этому козленку подкатят и надают ему щелчков по носу.

СТОЛЕШНИКОВ. Это что у тебя за дружки такие?

ПОЛЯ. Так, из прошлой жизни...

СТОЛЕШНИКОВ.(удивленно) Прошлой!?

ПОЛЯ. Ладно, проехали. Почему никто не пьет?

ХОРЕВ. А я давно уже собираюсь.

СТОЛЕШНИКОВ. (Поле) Тебе еще рано.

ПОЛЯ. Уже поздно.

ЕЛЕНА. Арина Ивановна, и вы с нами выпейте... Идите сюда, милая Арина Ивановна.

Арина, обреченно махнув рукой, выключает телевизор и подходит к столу.

АРИНА. Да уж, Леночка, в такую минуту грех не выпить...

ЕЛЕНА. (обнимая Арину) Нам, дамам, так необходимо иногда выпить простой и грубой, как сама жизнь, водки.. (поднимает рюмку )

ХОРЕВ(с поднятой рюмкой) Ну, за смерть Нила...

СТОЛЕШНИКОВ (подняв свою рюмку) Ну, в переносном смысле может и так.

ПОЛЯ. В виртуальном, между прочим, тоже.

АЛЕША. И в метафорическом...

ЕЛЕНА. А уж если на подсознательном уровне...

АРИНА. То так оно и будет.

Все чокаются и выпивают. Входная дверь медленно открывается и в гостинную входит Марина с букетом цветов. Все, замерев, смотрят на нее. Она же на них не обращает внимания. В тишине раздается лишь возглас поперхнувшегося водкой Алеши: " Тьфу, какая гадость! "

ХОРЕВ. Явление хризантемы.

МАРИНА. (вырывает из цветка лепестки) Любит - не любит. Важно - не важно. Правильно - неправильно...

СТОЛЕШНИКОВ. Ты, это, Марина... Ты...

МАРИНА (подняв голову, устало) Давайте завтра, а? Я ужасно спать хочу...

ДЕЙСТВИЕ ВТОРОЕ

ПОЛЯ. Я тут немного позанимаюсь. Ничего?

ХОРЕВ. А? (хрипло) Ничего...

ПОЛЯ. А то в моей комнате места мало. (совершает энергичные телодвижения в такт музыке)

ХОРЕВ. Я что же... здесь заночевал?

ПОЛЯ. Ага. Вас домой не отпустили, потому что вы кричали, что убьете его.

ХОРЕВ. Кого?

ПОЛЯ. Да этого... Нила. (садится на шпагат )

ХОРЕВ. Я?..убить? Хм... А выпить имеется?

ПОЛЯ. В буфете есть. Там отец всегда прячет.

Хорев тяжело идет к буфету, переступает через Полю, делающую на полу упражнения. Достает бутылку водки и отпивает немного. Возвращается за стол.

ХОРЕВ. Мда-а... Ну вот, дожился. Опять целый день впереди.

ПОЛЯ (переворачиваясь на живот) Сегодня мало не покажется. Едем всей семьей в экпедицию.

ХОРЕВ. Что, Америку открывать?

ПОЛЯ. (Выгибаясь всем телом) Забыли, что ли? В гости к Нилу. Будем его от Маринки отваживать.

ХОРЕВ. Пардон, вот это без меня.

ПОЛЯ. Ну да! Вчера ведь вместе решали. Вы больше всех кричали.

ХОРЕВ. Что я кричал?

ПОЛЯ. Что нужно раздавить гадину в его логове. Что-то вы все какие-то забывчивые! Обещают в семь утра встать, а уже восемь, я встала, а все еще дрыхнут. Нет, ваше поколение, в самом деле какое-то дряхленькое... (поднявшись с пола, делает вращательные движения бедрами)

ХОРЕВ. (посмотрев на нее) А ваше, я смотрю, такое бодренькое, что снова выпить хочется. (выпивает ).

ПОЛЯ. Нужно быть в форме. (приняв соблазнительную позу) Вот так - ничего?

ХОРЕВ. Нормально. Только ноги длинноваты.

ПОЛЯ. В самом деле?

Подходит к нему и, положив на его плечо ногу, делает растяжку.

Ничего? А то стол низковат, а вы высокий.

ХОРЕВ. Слава богу, что мне не семнадцать.

ПОЛЯ. (меняет ногу) Ничего, мне взрослые мужчины больше подходят. Правда, что вы летчиком были?

ХОРЕВ. Правда. А ты бы, мисс Столешникова, отбила у Марины Нила, он ведь тоже взрослый.

ПОЛЯ.(сняв с его плеча ногу) А что, это мысль. Помочь, что ли сестричке? Правда, пожертвовать кое чем придется...

ХОРЕВ. Чем?

ПОЛЯ.(громко) Карьерным ростом, дядя! (наклонившись, имитирует пальцами щелчок по носу Хорева) Но для сестры не жалко.

АЛЕША. Полька! Что это за кардебалет ты тут устроила?

ПОЛЯ. Вставать пора.

АЛЕША. С ума сошла? Сегодня ж воскресенье.

ПОЛЯ. А кто собирался ехать Нилу морду бить?

АЛЕША. Я? Да ты что сестра... об этого негодяя руки марать? Что-то ты путаешь.

ПОЛЯ. Понятно. Струсил. (делает упражнения )

АЛЕША. Я? Я - струсил? Выключи эту дурацкую музыку!

ПОЛЯ. Ладно. Баш на баш, братик. Сегодня вы с Ленкой тихо спали, так что (выключает магнитофон) иду навстречу.

АЛЕША. Ну, девчонка, я же тебя предупреждал!

ЕЛЕНА. (страдальчески) Который час?

ХОРЕВ. (допив бутылку, ставит с краю в ряду с пустыми) Восьмая уже.

ЕЛЕНА. Нет, это невозможно. Алексей, я ведь просила дать мне поспать до двенадцати, а ты меня разбудил. И теперь болит голова.

ПОЛЯ (с лестницы) А как же Нил?

ЕЛЕНА. Господи... кто это там щебечет? Алексей, ну не стой просто так на месте!

АЛЕША. А что делать?

ПОЛЯ. Ищи спазмалгон.

Алеша ищет: нервно распахивает дверцы серванта. Входит Арина с заварочным чайником и пачкой чая в руке . Алеша ударяется головой о шкаф возле двери.

АЛЕША (шкафу) И ты, чурбан, на своем месте!

АРИНА. Совсем мало чая осталось. А ведь дорогой, Ахмет-чай, с бергамотом. (ставит заварник на стол. Говорит Хореву) Эхе-хе, Федя... Может, ты домой пойдешь? (забирает у него недопитую бутылку ).

ХОРЕВ.(покачнувшись за столом) Не-е м-могу... я потенциальный убийца. Пока тут сижу, все люди живы...

ПОЛЯ. (громче) Эй-эй, народ, а как же Нил?

ЕЛЕНА. Есть у кого-нибудь спазмалгон?

ХОРЕВ. А ты лучше выпей с утра. Помогает.

ЕЛЕНА . Водки? Я этот плебейский напиток не пью.

Входит Столешников .

ЕЛЕНА. Здрасьте, Василь Васильевич. Как работалось?

СТОЛЕШНИКОВ. (грозно) Да у меня выходной сегодня. Единственный на всю неделю. Во-скре-се-ни-е. Забыли? А вы мне спать не даете! (Хореву) Федор? И ты тут, алкоголик? Ну-ка, давай домой!

ХОРЕВ. Не могу. Людей жалко. Они жить обязаны.

ЕЛЕНА. Это она всех перебудила. (кивает на стоящую на лестнице Полю )

СТОЛЕШНИКОВ. Полька, ты чего это?

ПОЛЯ. Папа! Ты же собирался нас всех с утра на машине к Нилу отвезти. И крепко, по-мужски с ним поговорить. Забыл?

СТОЛЕШНИКОВ. (ворчливо) Да ничего я не забыл, дочка... Только куда теперь на машинах ездить? Воруют, грабят на каждом шагу. На дорогах колдобины... А бензин нынче какой дорогой! Дороже, чем килограмм картофеля. А Нил - он никуда не денется. Я думаю, он сам скоро схлынет, как вешняя водичка. Что ему наша Маринка? Ни кола за ней, ни двора, только этот дом. А что ему эта развалюха, если у него личные небоскребы имеются?

ЕЛЕНА. А может, и нет никакого Нила? Может, его даже и не существует вовсе? И все это выдумка нашей Мариночки, которой просто захотелось замуж? Ах, что не говорите, жизнь - это одна большая художественная картина. Причем написанная в стиле абстракции.

АРИНА. И в самом деле. Вот Амелия вроде жила-была. И вдруг исчезла, сколько каналы не переключай, не найдешь. Ох, надо еще попробовать... (включает телевизор, садится напротив )

ПОЛЯ. Ха! А вот и существует. (включает музыку, кривляясь, танцует под мелодию в современом стиле , поет ) " Нил существует, я вам - говорю! Видела, лично, его - наяву! Кто мне не верит, тот глухо-немой! В Нила не верит только - тупой!

По правой лестнице спускается Марина. Подходит к столу.

МАРИНА. Всем доброе утро.

СТОЛЕШНИКОВ. Ты, дочка, это... извини за вчерашнее. Мы погорячились.

МАРИНА (рассеяно) Да? А что вчера было?

АЛЕША. Ну, помнишь, как мы твоего жениха оскорбляли... Может, он и в самом деле не такой уж негодяй. К тому же..

ЕЛЕНА. К тому же, Мариночка, и в самом деле - почему это мы, дамы, не можем поправить с помошью брака свое финансовое положение? Да и семье помочь нужно - она у нас теперь большая.

АРИНА. Верно. А то в последнее время одни расходы пошли.

СТОЛЕШНИКОВ. Тут дело не то чтобы в деньгах, дочка... Если он мужик работящий, тогда, может, и ничего....

МАРИНА. Да вы не волнуйтесь. Я ему вчера отказала.

СТОЛЕШНИКОВ. Как?

АЛЕША. Отказала?

ЕЛЕНА. Совсем?

ХОРЕВ. Браво, женщина. Можно, я займу его место?

ПОЛЯ (перегнувшись через перила лестницы) Послала подальше? Круто, сестричка.

АЛЕША. Что за безпринципность... прямо мещанство какое-то.

МАРИНА. Вот так в романе своем и опиши. (Арише) Мама, тебе помочь на кухне?

АРИНА. Я сама. Только в магазин пусть кто-нибудь сходит. (идет на кухню, вздыхает) Эх... опять жениха искать будем.

ПОЛЯ (смотрит в боковое окно, внезапно подпрыгивает) Вижу! Вижу!

СТОЛЕШНИКОВ. Кого это ты там видишь?

ПОЛЯ. Жениха вижу!

АЛЕША. Поля, ты слышала, что мать сказала? Живо в магазин.

ПОЛЯ. (громко, подобно матросу, увидевшему с мачты землю) Н-и-л на горизонте! (подбегает к перилам) Я его " мерседес " сразу узнала! Черный такой, огромный, ручной сборки, единственный в нашем городе. (бежит обратно к окну )

АЛЕША. Что за черт? Ты ничего не перепутала?

ПОЛЯ. (смотрит в окно) Выходит! Из машина выходит! Идет!

СТОЛЕШНИКОВ. Марина, это как понимать?

ПОЛЯ. К нашему дому идет. И не один... с телохранителями! Здоровые какие...

МАРИНА.(вставая) А вы у него сами спросите.

АЛЕША.(нервно) Как это - сами! Ведь ты кашу заварила...

МАРИНА. Вы же хотели с ним поговорить? Вот и говорите... Пойду матери помогу. (идет на кухню )

ЕЛЕНА (преградив ей путь) Погоди-ка, родственница... А ты с ним, по-нашему, по-женски вчера говорила?

МАРИНА. Говорила. Да он, душечка, как видно, только по мужски понимает.(отстраняет ее и проходит на кухню )

ЕЛЕНА. Фи... я в этом не участвую. (Идет к комнате Алеши )

СТОЛЕШНИКОВ.(стукнув кулаком по столу) Стоп! Стой, я говорю. (Елена останавливается) Полька! Где душегуб? Уже в подъезд вошел?

ПОЛЯ. Нет! Остановился, телефон достает...

СТОЛЕШНИКОВ. И дальше что делает?

В доме звонит телефон.

ПОЛЯ. Звонит...

СТОЛЕШНИКОВ. Чего делает? Не слышу!

ПОЛЯ. Звонит, говорю!

Все замолкают и смотрят на непрерывно звонящий телефон.

ХОРЕВ ( с трудом приподняв голову, смотрит в направлении телефона . Звонки смолкают . Хорев прикладывает воображаемую трубку к уху) Алле. Капитан военно воздушных сил Хорев на проводе.

СТОЛЕШНИКОВ. Тихо!

АЛЕША. Пусть нас как бы дома нет...

ХОРЕВ. З-заходи на посадку... Я приглашаю. У нас все дома. (кладет воображаемую трубку ).

ЕЛЕНА. Дурак! Солдафон!

СТОЛЕШНИКОВ. Полька, что кровопиец делает?

ПОЛЯ. Типа идет.

ЕЛЕНА. Может, милицию вызвать?

СТОЛЕШНИКОВ. Да что ему милиция! Этому беспредельщику власть не указка. Алешка, ты его должен встретить.

АЛЕША. А почему я? Я почему?

СТОЛЕШНИКОВ. Ты брат Марине или нет? А я старик, где мне с этим бусурманом совладать! И нога у меня болит...

АЛЕША. А у меня рука болит, между прочим.

ПОЛЯ. Все, подходит!

АЛЕША. (Елене , нервно) Лена, ты встретишь его, хорошо?.. окажешь на него благотворное влияние, отвлечешь пока, а мы с отцом...

ЕЛЕНА. (удивленно) Как? Что-то я плохо слышу...

АЛЕША (визгливо) Слушай, что тебе говорят, женщина!

ЕЛЕНА (грозно) Что?!

АЛЕША (потерянно)Так... Ничего. Папа, нужно Хорева с ним оставить. Он лицо, так сказать, нейтральное...

ПОЛЯ. Все, уезжает!

ВСЕ. Как? Что? Уезжает?

ПОЛЯ. Ну да. Позвонил, понял, что никого нет дома. Вернулся вместе с охранниками, сел в машину и отъезжает.

ЕЛЕНА. Скатертью дорога, скупердяй!

СТОЛЕШНИКОВ. (Садится, обессиленный, на стул) Отбились... Арина!

АЛЕША. Нет, это надо же, каков наглец. Ему что, все позволено? Ему честная девушка отказала, а он своими толстыми заскорузлыми пальцами в наш дом лезет!

ЕЛЕНА. Мужчины, дайте закурить. Я так переволновалась, у меня даже головная боль прошла.

ПОЛЯ. (наблюдая в окно) Машина развернулась. Едет обратно. Подъезжает к нашему дому.

ХОРЕВ. (поднимает голову , говорит заплетаясь) Явление... Нила... народу.

СТОЛЕШНИКОВ (Поле) Ну?

ПОЛЯ. Вышел из машины. Один. Идет к подъезду.

ЕЛЕНА. Задержи его!

ПОЛЯ. Как?

ПОЛЯ. Давай, быстрее!

Алеша берет с тарелки пару помидоров и один за другим бросает Поле. Поля ловит их.

СТОЛЕШНИКОВ. Ну, дочка! Бросай!

Поля бросает. Затем, присев на корточки, осторожно привстает и смотрит сквозь щель между шторами.

ЕЛЕНА. Ну?

ПОЛЯ. Ой! (приседает) .

АЛЕША. Что там?

ПОЛЯ. Попала. Стоит, вверх смотрит.

ЕЛЕНА. Заметил, сволочь!

СТОЛЕШНИКОВ. Ну, теперь точно войдет. Дверь выломает и войдет.

АЛЕША (жалобно) Папа! Хорев пусть его встретит, Хорев!

ПОЛЯ. (посмотрев в окно) Все, в наш подъезд вошел.

Столешников и Алеша пытаются растормошить Хорева.

СТОЛЕШНИКОВ. Федор! Очнись, слизняк! Ты же офицером был!

Хорев, пробормотав что-то нечленораздельное, падает головой на стол.

АЛЕША. Нет, папа, ты глава семьи... тебе и речь держать первому.

ЕЛЕНА. Он прав! Василь Василич, только вы наша надежда!

ПОЛЯ (сверху) Что за проблематика? Хотите, я его встречу?

СТОЛЕШНИКОВ. (устыдившись , суровым тоном) Исчезни, дочка.

АЛЕША. Ну, батя... ты... ты...

АРИНА. (приоткрыв дверь кухни) Отец, звал, что-ли?

СТОЛЕШНИКОВ. (свистящим шепотом) Цыц! Прячься, старуха! И Маринку схорони. И чтоб ни звука!

Арина исчезает за дверью.

СТОЛЕШНИКОВ. Все! Разбежались! Нет дома никого, понятно? Дверь железная, выдержит, сам устанавливал.

ПОЛЯ. Ладно. Пойду пройдусь по Интернету... (исчезает в своей комнате)

Елена уходит в комнату Алеши, Алеша идет за ней . Раздается короткий звонок в дверь. Столешников вздрагивает, на цыпочках пробирается к своей комнате и исчезает за дверью. Раздается второй звонок - более требовательный. Хорев поднимает голову.

ХОРЕВ. Кто там?

ГОЛОС НИЛА. Я!

Хорев с трудом встает , идет к коридору . Из приоткрывшихся дверей на первом этаже выглядывают лица Алеши, Елены и Столешникова. Елена смотрит с отвращением, Алеша с ужасом, а Столешников отчаянной жестикуляцией призывает Хорева вернуться.

ГОЛОС ХОРЕВА. Ну, я, заходи,... (звук отпираемой двери ).

ХОРЕВ( на полусогнутых ногах идет через гостинную, напевает) Я-я, я-я-я, я-й, я-я-я, я-я!

НИЛ. (Сбрасывает шубу на диван . Остановившись посреди гостинной , счищает платком с плеча кусочки помидора) Эх, баловники... (хитро улыбается), костюмчик-то пять тысяч долларов стоит... (прищурив глаза, шутливо грозит пальцем) Уж я вам задам...

Дверь комнаты Алеши приоткрывается и тут же захлопывается .

НИЛ. Эй! Люди! Население Земли! Я-то здесь уже, а вас - нету. (вздыхает) Эхе-хе. (Ходит по сцене . Остановившись, кричит в потолок) Маринка! Ну прости ты меня, дурака! (Сам себе) Пол-жизни прожил, и только-только смысл познавать начал, как - на тебе! (показывает самому себе " фигу " ) Прямо под нос! (После паузы) Ну хочешь, я тебе замок в Якутии подарю? Или остров в Африке? Ну, не завтра, конечно... Поднакоплю, и в следующем месяце точно. Обещаю! Слово Нила. (ходит, опустив голову) И вот так всегда... Рождаешься на свет, живешь... А как закрутит иногда... ну, раз в год точно... как закрутит иногда тоска по чему-то такому чистому и непорочному... как закрутит, так хоть бери пачку денег...(достает из кармана пачку денег) тысяч так двадцать... (задумывается) или тридцать (добавляет в пачку деньги из кармана) и бросай куда-нибудь.... вот хоть в этот камин. (Подходит к камину )

СТОЛЕШНИКОВ. (за дверью) Кхе-кхе!

НИЛ (обернувшись) Да?

СТОЛЕШНИКОВ (высунув голову) Можно?

НИЛ. Конечно, мил человек, входи. (прячет деньги и садится в кресло )

Столешников входит и в нерешительности останавливается посреди сцены.

НИЛ. Да ты садись, батя. В ногах правды нет.

СТОЛЕШНИКОВ (садясь) Да болит нога-то...

НИЛ. Что так?

СТОЛЕШНИКОВ. Застарелая болезнь... Доктора говорят, безнадежно. Лекарство, мол, есть только одно, заграничное и дорогое. А как его купишь? Сиди мол, старик дома и поменьше ходи... А мне вот, дворником работать приходится, чтобы хоть картошку было на что купить.

НИЛ. Ну, работать, батя... как бишь тебя, батя, по батюшке-то?

СТОЛЕШНИКОВ. (с опаской) Васильев меня звать. Василий Васильевич Столешников.

НИЛ. Ну, все равно, батей-то ты мне, Васильич, надеюсь будешь... (хитро) Или нет?

СТОЛЕШНИКОВ (задумавшись) Ну это конечно... (спохватившись, с легким вызовом) Впрочем, это еще как сказать!

НИЛ. А так прямо и скажем. Работать, батя, должен сейчас каждый. Это не то, что раньше было, лет двадцать, пятнадцать, сто, тысячу лет назад. Согласен?

СТОЛЕШНИКОВ (с готовностью) Согласен!

НИЛ. Ну вот. Человек, он ведь только для труда и создан. Работать, работать и работать, чтобы другим неповадно было. Так?

СТОЛЕШНИКОВ. Истинно так!

НИЛ. А кто имеет право не работать, скажи мне, батя?

СТОЛЕШНИКОВ. Как не работать... То есть конечно...

НИЛ. Вот-вот, батенька, ты - и не должен работать!

СТОЛЕШНИКОВ. Да как же это? Я...

НИЛ. Молчи, герой труда. Ты и так достаточно потрудился на ниве общества. Кто с семи лет, будучи пятым ртом в бедной и многодетной семье, начал пахать и сеять, чтобы хоть как-то помочь своим братишкам и сестренкам свести концы с концами? Разве не ты, несчастный и голодный послевоенный пацаненок?

СТОЛЕШНИКОВ. Ну... не с семи лет, а с семнадцати... но в общем-то...

НИЛ. Это был ты. А потом, когда ты вынужденно пошел учеником на обувную фабрику...

СТОЛЕШНИКОВ. Да нет, я в сельскохозяйственную академию поступил.

НИЛ. А! Это сути не меняет. Так вот, проработал ты в академии лет шесть...

СТОЛЕШНИКОВ. Два года всего проучился.

НИЛ. А потом призвали тебя в наши славные воруженные силы...

СТОЛЕШНИКОВ (восхищенно) Точно!

НИЛ. И отплавал ты на подводной лодке целых три года...

СТОЛЕШНИКОВ. Нет-нет! Я в строительном батальоне служил...

НИЛ. А вернувшись в родную деревню...

СТОЛЕШНИКОВ. В город. Дед помер и дом этот мне в наследство оставил.

НИЛ. Ты встретил поздним вечером на околице красавицу-девушку.

СТОЛЕШНИКОВ. Это была она, Аринка!

НИЛ. И стали вы трудиться бок о бок на благо страны. А потом у вас родилась смешная, озорная девчонка, которая и знать тогда не знала, какое счастье подвалит ей через много-много лет...

СТОЛЕШНИКОВ. Как-как, прошу прощения?

НИЛ. Пропустим этот щемительный миг. И родили вы позже еще шестерых.

СТОЛЕШНИКОВ. Двоих всего, двоих. У одной еще ветер в голове, а второй и вовсе бездельник...

НИЛ. И вот теперь, когда пришло время сильных, энергичных людей, сводящих смысл всей своей жизни к труду и только к труду, ты, Василий Васильевич, почти что родной мой отец, вынужден был, прослужив России верой и правдой почти полвека, устроиться обыкновенным дворником! Так?

СТОЛЕШНИКОВ. Так! Верно! Но что делать?

НИЛ. Я отправляю тебя на заслуженный отдых.

СТОЛЕШНИКОВ. Как? Кто отправляет?

НИЛ. Я, Нил. И назначаю тебе персональную, повышенную пенсию, сообразную всем твоим заслугам перед страной. Все, можешь спокойно вскапывать огород, посади туда что-нибудь... ну, хоть те же ананасы или картофель.

СТОЛЕШНИКОВ. (вставая) Нил Нилыч... да я...

НИЛ. Сиди, ветеран. И зови меня просто и по домашнему: Нил. Да кстати, говоришь, голова у тебя болит... как там это лекарство называется, не помнишь?

СТОЛЕШНИКОВ.(встав) Сейчас я его черта, вспомню.... Во! Страктилокок! (с сомнением) Кажись...

Нил достает мобильный телефон, набирает номер .

НИЛ. Алле! Глицерин!

СТОЛЕШНИКОВ. Нет, нет... страктилло-ло-ко...

НИЛ. (махнув Столешникову рукой) Глицерин, имеется задачка. Запиши. (протягивает трубку Столешникову, знаками показывает, чтобы тот назвал лекарство )

СТОЛЕШНИКОВ. Страктиллоскокиус.

НИЛ (в трубку) Ага. Забугорное средство от головы. (выключает телефон)

СТОЛЕШНИКОВ (вспомнив , отчаянно) От ноги, от ноги!

НИЛ. Не волнуйся, Вася. Человек, он и с головы до ног человек.

СТОЛЕШНИКОВ. А если не поможет?

НИЛ. У меня всегда помогает. Это тебе я, Нил говорю. Веришь мне?

СТОЛЕШНИКОВ. Как не верить!

НИЛ. Тогда и ты мне, Вась Васичь, помоги.

СТОЛЕШНИКОВ. Всем, чем могу... Нил Нилыч...

НИЛ. Просто - Нил.

СТОЛЕШНИКОВ. Просто Нил.

НИЛ. Видишь ли в чем дело, батя... Оказывается, не все в моем мире так гладко, как хотелось бы. В общем, есть там такие острова, ну, Атлантиды... где я, Нил, еще не бывал. Я понятно, старик выражаюсь?

СТОЛЕШНИКОВ. Ну... это, конечно, с Атлантидами понятно.

НИЛ. Понятно. В общем, решил я однажды выучить один иностранный язык... английский, что ли? Да, английский. А то надоело уже, бизнеса у меня за границей полно, а эти европейцы по-русски что-то плохо понимают. В общем, пригласил я одну учительницу к себе домой. И так она мне понравилась... так понравилась. Она, дорогой мой тесть будущий, не то что все эти современные соплячки, которые только о миллионах и думают. Она - упрямая, сильная, работящая. Она... такой милый товарищ! Да я такой женщине все деньги смогу доверить, если что. А наследники! Каких она сможет родить мне наследников! Настоящих Сверхнилов будущего! В общем, поразмыслил я быстренько и догадался - это она, любовь! А она... смешная... вчера сказала мне, мол дам ответ вечером, выйду или не выйду за тебя замуж... Ну я, как полагается, закупил все места в ресторане для нас двоих, даже движение на одной маленькой улочке парализовал, чтобы мы могли спокойно и романтически погулять. Ну, походили, говорили о жизни, а она вдруг и заявляет, что замуж за меня не пойдет. Ну что тут будешь делать? Чем я, такой маленький человек, ее большое сердце прогневал? Что не так сделал? Что, отец?

СТОЛЕШНИКОВ. И правда, что?

НИЛ. Уговори ее, Василий! Уговори осознать свое счастье. Что она, особенная?

СТОЛЕШНИКОВ. Конечно, Нил! Чем смогу, помогу! Как отец, я ей все выскажу. Да я сейчас ее сюда приведу. (Столешников встает и идет)

НИЛ. Вот-вот, веди Марину. А я, перед ней, пожалуй, если что, так и на колени встану. ( смотрит на свои брюки, оттягивает на коленях ткань) Черт с этими пятью тысячами долларов...

СТОЛЕШНИКОВ (уже почти дойдя до кухонной двери, останавливается) Ты это... Нил Нилыч...

НИЛ.( печально-иронично) Нил. Просто Нил...

СТОЛЕШНИКОВ. Ты это... есть одна закорючка...

НИЛ. (подняв голову) Какая, отец, говори. Выправим.

СТОЛЕШНИКОВ. Я, как отец Марины, не могу не сказать...

НИЛ. Говори. Я, конечно, не красавец...

СТОЛЕШНИКОВ. Я... мы тут в газете прочитали, в общем, там печатают, ух, журналюги, сволочи, всякое вранье... будто ты.. Или твой однофамилец - человека убил.

НИЛ. Убил, Батя, убил. Ты Марину-то зови...

СТОЛЕШНИКОВ. Как - значит, правда? (растерянно) Так ведь это... преступление!

НИЛ. Это - наказание. Впрочем, ты про кого говоришь-то? Как труп звали? Где было, в каком году?

СТОЛЕШНИКОВ. Я... (берет со столика газету, листает) Вот! Убит финансовый директор компании " Руссобалт " .

НИЛ. И все?

СТОЛЕШНИКОВ. Как - все?

НИЛ. Я, батя, спрашиваю, больше никто не убит?

СТОЛЕШНИКОВ (заглянув сначала в газету, потом подняв глаза на Нила) Нет. Он один.

НИЛ.(облегченно вздохнув) Значит, не все раскопали...

СТОЛЕШНИКОВ (грозно) Я, как отец Марины, как честный человек, наконец...

НИЛ. Вот-вот, батя! И я ему так говорил: будь честен! Не совершай преступления!

СТОЛЕШНИКОВ. А он совершил преступление?

НИЛ. Еще какое! Ведь свое предприятие он построил на кирпичах рухнувшего недавно банка " Остров сокровищ " , куда многие наши сограждане... в свое время... вложили свои нищенские деньги. Надеялись, бедняги, хоть немного заработать на процентах.

СТОЛЕШНИКОВ. Тьфу! И я вкладывал! Год назад это было...

НИЛ. Да ну! Вот уж не знал. И что с деньгами стало?

СТОЛЕШНИКОВ. (хмуро) Известно что. Банк-то разорился, а денежки - тю-тю!

НИЛ. А сколько детей тогда голодной смертью умерло! Сколько несчастных стариков и старух из окон повыбрасывалось! Несть им числа! Вот такой он был негодяй.

СТОЛЕШНИКОВ. А это...точно он был виноват?

НИЛ. А то кто же? Доказано. Ты, батя, газеты невнимательно читаешь, там ведь все написано. А на ворованные деньги, - то есть на твои деньги, Василич, - этот недочеловек, этот зверюга бешеный организовал свою фирму " Руссобалт " . А теперь ты, простой, добрый, какой-то даже бессмыссленный русский гражданин, - переживаешь по-поводу того, что его случайно на улице сбила машина?

СТОЛЕШНИКОВ. Как случайно? Он что, случайно умер? (радостно) Так ты, Нил, не виноват?

НИЛ. Разумеется, не виноват. Он сам, садюга, виноват. А я только приказал все обделать так, чтобы следователь подумал, будто он случайно под колеса попал. Ты же не хочешь, батя, чтобы я в тюрьме невинно сидел? Не хочешь?

СТОЛЕШНИКОВ. (Испуганно). Нет!

НИЛ. И я не хочу. Так что врать нужно и можно, ради высшей цели, конечно. По сути дела это даже не вранье, а правда, только наоборот. Только вот журналисты, сволочи... все-таки под меня копают. Ишь, статей насочиняли. Разобраться бы с ними надо... (Столешникову) Ну что, ветеран жизни, голову повесил? Неужели эту сволочугу, убийцу маленьких детей и сухоньких старушек жалко?

СТОЛЕШНИКОВ.(поспешно) Нет-нет! Поделом ему. Но... может, стоило бы его под суд, кровопийцу! Пусть бы его законно, так сказать, осудили. Он же гражданин все-таки... права имеет.

НИЛ. Законно? Да какие же нынче законы? Какие права? Тот прав, у кого больше прав! Или точнее - тот, у кого больше денег. Так ведь?

СТОЛЕШНИКОВ. Так, Нилыч, так-то оно так...

НИЛ. Так вот и получается, что этот серийный убийца вышел бы на свободу через неделю. Ну, через месяц бы - точно. А почему?

СТОЛЕШНИКОВ. Откупился бы, сволочь!

НИЛ. Правильно, папка! Дай-ка я тебя расцелую. (обнимает и целует Столешникова)

ТОНИ/БЛЭР. Алле. Тут вам, типа, посылка, блин.

СТОЛЕШНИКОВ. (Отрываясь от Нила) Что за абракадабра! Где-то я тебя видел, парень.

ТОНИ/БЛЭР. Естедэй, мабуть, когда у Полли зависли.

СТОЛЕШНИКОВ. Где повисли?

НИЛ. От кого посылка?

ТОНИ/БЛЭР. От Глицерина.

НИЛ. Давай.

Тони/Блэр передает ему коробку с лекарством .

НИЛ.(дает коробку Столешникову) Вот, это тебе, батя, мой первый семейный подарок. Носи свою руку, как новую.

СТОЛЕШНИКОВ. Ногу, ногу, Нилка, хороший ты мой!

НИЛ. А, все едино в нашем человечьем царстве.

СТОЛЕШНИКОВ. (рассматривая ценник на лекарстве) Сколько ж это стоит... Ох, батюшки честные!

НИЛ. Брось, Василий. Не картофелем единым жив человек. Мне трудовых сбережений на семью не жалко. (видит пританцовывающего Тони/Блэра.) Отросток, ты еще здесь?

ТОНИ/БЛЭР. Так это... На чай положено... типа того.

НИЛ.(доставая крупную купюру) И откуда ты такой шустрый? Чувствуешь, небось, что нет у меня мелких денег, одни крупные... А, чувствуешь?

ТОНИ/БЛЭР (напевает) Фи-и-ллинг, ай эм филлинг... дзэт ю вилл... нэвэ дай...

НИЛ (дает ему деньги и хлопает по плечу) Молодец. Я тоже ду ю спик инглиш. Так что не задавайся, юнец.

НИЛ. Ну и молодежь пошла.

СТОЛЕШНИКОВ. Да... трудиться им нужно.

НИЛ. Вот-вот, батя. Я как в Парламент войду, вынесу на обсуждение программу по переориентации нашей молодежи.

СТОЛЕШНИКОВ. Ты - в Парламент?

НИЛ. (скромно) Так, баллотируюсь. Ну это, ерунда. Потом, может.... У меня в планах, отец, такое имеется! Я, может, скоро так высоко взлечу, что никто не достанет! Главное, чтобы люди в меня поверили.

СТОЛЕШНИКОВ. (восхищенно) Нил... ты... Нилка, сынок! Я ведь первый в тебя верю. Дай-ка я тебя поцелую! (крепко обнимает Нила, отрывает его от земли и целует)

АЛЕША. (гневно) Да что же это такое, наконец!

СТОЛЕШНИКОВ. А, сынок... Ну-ка, успокойся... ты что это?

АЛЕША. Смотрел я на вас, смотрел, и не вытерпел! Ты что же, отец, уже в семью этого дуболома принял? Целуешься с ним, как с родным? Я ему сейчас устрою...Я устрою!

СТОЛЕШНИКОВ. Алеша! Очнись... Да ты ничего не понял.

НИЛ. А что, Василий Васильевич, пусть устроит. Это даже интересно... И возможно, поучительно будет для меня, Нила. Ради вашей дочери, уважаемый Вась Васич...

АЛЕША. И моей сестры!

НИЛ. И моей будущей жены, уважаемый... как бы тебя, братишка, назвать, Лехой... что ли?

АЛЕША. Что за насилие над русским языком? Я - Алексей.

НИЛ. Разумеется, Алексей. Так вот, ради нашей Марины я готов на все.

АЛЕША. Сейчас тебе будет все. (решительно подходит) Папа, уходи.

ЕЛЕНА (из проема двери) Алеша, вернись!

СТОЛЕШНИКОВ. Алешка, ты только без фокусов...(обращается к обоим) Сынки, будьте благорозумны!

НИЛ. Да ладно, батя. И в самом деле, выйди, а мы потолкуем. Я буду, как старший, за ним следить.

Столешников уходит , и со словами " Лена, это мужской разговор.. " заталкивает обратно пытающуюся выйти из комнаты Елену, заходит внутрь и закрывает за собой дверь. Алеша и Нил некоторое время стоят напротив друг друга. Алеша сжимает и разжимает кулаки.

НИЛ. Что, руки чешутся?

АЛЕША (решительно) Очень.

НИЛ. Тогда, Леша, почеши их и успокойся.

АЛЕША. Что? Как это?

НИЛ. Все равно ведь не ударишь.

АЛЕША. Как это не ударю?

НИЛ. А не ударишь и все. Слабак ты, мил человек. Я как сразу увидел тебя, так и понял, что ты не только смерти боишься, но и жизни. Не понимаю, зачем тогда вообще дышать, ходить, думать? Небось сочинителем себя каким-нибудь воображаешь, а сам на порог боишься нос высунуть.

АЛЕША. Не боюсь я, понял?

НИЛ. (доставая сигару и закуривая) Не-а, не понял.

АЛЕША (грозно) Ну, так я тебе сейчас докажу.

НИЛ (спокойно) Доказывают сразу, а не потом.

Алеша быстро подходит к нему и слабо бьет по правой щеке. Сигара падает, а Нил чуть отшатывается . Слышен вскрик Елены, подглядевшей эту сцену.

НИЛ. (жалобно) У-у... Больно, однако! Меня уже лет десять как никто не бил... (Алеше) Эх, чего ради любимой женщины не потерпишь. .. ( подставляет левую щеку) Ладно, давай и по левой. Ну, давай, только впол-силы... ведь это я все же! Представь, что бьешь сильно, а сам впол-силы! Ну, что же ты... (Алеша нерешительно дергается и медлит) Одного удара мало брат! Надо до конца добивать, иначе тебя добьют, понимаешь? Только меня, как родственника, не по настоящему. Что, не можешь? (Алеша разводит руками). Ну ладно, и одного раза пока достаточно. Молодец. Не все еще потеряно (ободряюще хлопает его по плечу). Потом наверстаешь. Садись. Да сядь ты, устал небось!

АЛЕША. Ничего, я так постою.

НИЛ. Ладно, стой. (закуривает другую сигару) Ну, избить ты меня, брат, избил. Надолго запомню. А сказать-то что хотел?

АЛЕША (хмурясь) Ничего.

НИЛ. Ничего? Ты же, Маринка мне говорила, писатель. Словами выражаться уметь должен. А ты - молчишь.

АЛЕША (с вызовом) Словами пишут, а не выражаются.

НИЛ. Да брось ты, Алеша. Это раньше писали, а сейчас говорить нужно. Говорить - и делать. Делать - и говорить. Кто-то из древних сказал, не помню кто: Сказал, сделал, получил - в смысле заработал.

АЛЕША. Ладно, я скажу. Разговор, как я понимаю, все равно неизбежен. Скажите мне вот что... господин Нилов... или как вас там...

НИЛ. Да просто Нилом зови и все тут, чего уж там.

АЛЕША. Скажите мне, Нил... вы допускаете, что некоторые люди проживают в различных кругах...

НИЛ. В кругах? Может, домах... или странах?

АЛЕША. Не притворяйтесь, вы, паяц!

НИЛ. Да я всегда делал, что хотел. Чего мне притворяться?

АЛЕША Ну хорошо, пусть люди живут в разных странах, на разных континентах. Вот стоит перед вами какой-нибудь дикарь из джунглей. Как вы думаете, Нил, у вас много с ним общего?

НИЛ. (задумавшись, разглядывает Алешу) Да вроде бы особых отличий нет...

АЛЕША (раздраженно) Нет, вы отличаетесь от него! Он - другого происхождения, другого воспитания, другой философии, черт возьми.

НИЛ. Точно-точно... верно, Алеша... И еще у меня денег больше, чем у него.

АЛЕША. Ну, это не так уж существенно.

НИЛ. Деньги несущественны? Вот они. (достает из кармана пачку денег) Где ж несущественны? Смотри, хрустят. Это что, по твоему - привидения, призраки, колдуны?

АЛЕША. Ага! Подлый, никчемный хруст. И так всегда... Несправедливо! Ах как все несправедливо!

НИЛ. Да что несправедливо, братик?

АЛЕША. А то, что я, создавая нетленные ценности, ничего тленного за них не получаю.

НИЛ (крутит головой) Подожди, Алешка. Ты какую-то белиберду несешь. Как можно за нетленные ценности требовать тленные?

АЛЕША. А что тут такого?

НИЛ. Да ларчик просто открывается. Создавай тленные ценности, и получишь за них тоже тленные. А за нетленные - нетленку.

АЛЕША. Нет, это невозможно! (начинает ходить по сцене) Меня, творца, затянули в бездну собственные персонажи... Я - превращаюсь в мещанина. (Нилу) Мы с вами - никогда не поймем друг друга.

НИЛ. Отчего же не поймем? Поймем. Вот я сейчас тебе объясню. Неси сюда свой роман.

АЛЕША. (остановившись) Зачем это?

НИЛ. Понимания с мужем сестры хочешь?

АЛЕША. (с вызовом) Ну... собственно, с чего это вы взяли... еще собственно...

НИЛ. Неси, неси, потом договоришь.

Алеша подходит к своей двери, откуда руки Елены протягивают ему тетрадь с романом. Он приносит его Нилу. Нил берет тетрадь, пробует ее на вес и оглядывается.

НИЛ. Надо бы что-то съедобное... Картофель в доме есть?

АЛЕША. Что? Я ненавижу это слово!

НИЛ. Понял, ладно... Ну а колбаса есть?

АЛЕША. Колбаса... наверное.

Подходит к холодильнику и вытаскивает из него огромный круг колбасы.

НИЛ (положив тетрадь на стол) Ну-ка, дай-ка сюда (берет колбасу на руки, как ребенка) Ой ты моя маленькая... (сюсюкает) Хотел бы, чтобы у нас с Маринкой вот такая же мясистенькая дочурочка родилась? А, хотел бы племянницу?

АЛЕША. Поближе к делу.

НИЛ. А дело ближе некуда. (нюхает колбасу) А-х, какой запах. Понюхай. (Алеша нехотя нюхает) А теперь откуси... Да не бойся, неживое ведь. (Алеша кусает) И мне дай попробовать .. ( кусает, жует) Ну как?

АЛЕША. Что - как?

НИЛ. Колбаса?

АЛЕША. Ну, колбаса...

НИЛ. Ароматная, вкусная?

АЛЕША. Да ничего, приятно.

Нил берет рукопись, нюхает ее и пытается откусить .

АЛЕША. Эй, ты что делаешь-то, питекантроп?

НИЛ. Пытаюсь сравнить. И ты попробуй, на. (тычет ему в нос рукописью и Алеша непроизвольно нюхает) Ну что, никакого запаха? Чувствуешь разницу?

АЛЕША. Да какой запах у бумаги? Там - слова! Слова пахнуть, возбуждать должны...

НИЛ. А они, Алешка, не пахнут. Я не чувствую.

АЛЕША. (Вдруг задумавшись) И я... не чувствую.

НИЛ (обрадованно) Правда? Так значит, мы понимаем друг друга, брат?

АЛЕША (возбужденно) Так значит... вот в чем все дело... Ведь действительно, слова должны быть так написанны, так должны пахнуть, чтобы о колбасе человек и подумать не мог!

НИЛ. Верно! Чтоб вкуснее окорока было.

АЛЕША. А я-то дурак, интеллигент вшивый, не так писал...

НИЛ. Точно.

АЛЕША. Я жить боялся и потому писал неправильно!

НИЛ. Верно, Лешенька, верно .

АЛЕША. А теперь не побоюсь и напишу так, что моя тетрадка запышет, заорет, запричитает, запрыгает - да так, что человечество от голода подыхать начнет!

НИЛ. Ну, брат, ты даешь! Вот уж не ожидал. Прямо Коперник, Леонардо да Винчи...

АЛЕША. Открытие! Это открытие, я знаю, как писать!

НИЛ... Леонардо Ди Каприо... ну кто там еще?

АЛЕША. Я заживу... Ох, как смело, жестоко и независимо я заживу... Я драться, драться по настоящему, до конца драться буду! (хлещет себя по обеим щекам и даже падает, но Нил подает ему руку и помогает встать) А где же эта рукопись? (оглядывается) Где эта жалкая, ничтожная рукопись, где эта сплошная ложь и словесная импотенция? (находит рукопись на столе, хватает ее и бежит к камину)

НИЛ. (Пытается его удержать) Подожди, Алексей... ну зачем же так поспешно, может этот роман тебе пригодиться еще? Как черновик, или просто как бумага...

АЛЕША (борется с ним) Нет! Кто это сказал, что рукописи не горят? Они очень даже горят... (бросает тетрадь в огонь )

ЕЛЕНА (появившись в дверях комнаты) Алеша, что ты наделал, не смей!

АЛЕША. (истерически) Горит! Эй, Булгаков! Выходи сюда! И Гоголя с собой прихвати! Что, господа, не ожидали? Смотрите-ка, горит! Ничего, милая! Я теперь знаю секрет литературы, я им всем покажу, всем! Я новое " Наказание и преступление " задумал, я " Войну и Нил " напишу... Ха-ха-ха!

НИЛ (Елене) Что-то с ним неладно. У меня подобное было, когда я на бирже первый миллион выиграл. Совсем ошалел от счастья. Может, врача позвать?

ЕЛЕНА. (Пытается выудить из камина роман, но обжегается) Алешенька... Иди ко мне. (пытается его обнять и увести, но он выворачивается)

АЛЕША (хлещет Нила по обеим щекам) Я готов к новой жизни, учитель! Начнем немедленно и сейчас!

НИЛ (в панике, уворачиваясь от ударов) Ты что, братка? Эй? Ополоумел? Помогите!

НИЛ. Не вырвется?

ЕЛЕНА. Да нет. Он ведь слабенький.

НИЛ. Да... не ожидал от слабачка такой прыти. (усмехается) Надо же! Слово Нила прямо чудеса с людьми делает. Пожалуй, когда он этот свой новый роман напишет и успокоится, я его к себе в фирму возьму. Ведущим менеджером сделаю.

ЕЛЕНА. (хмыкнув) Странное, у вас, однако, представление о творчестве.

НИЛ. Чего странного-то?

ЕЛЕНА. А может, Алеша свой новый роман год или два, а то и пять лет писать будет. Вдохновение - вешь непредсказуемая.

НИЛ. Ну, за пять лет всю Америку с Сибирью пять раз продать и купить можно. Так дело не пойдет. Дам ему на роман недели две, ну... может месяц. Лучший компьютер ему куплю и лучшего печатальщика найму. Алешка на диване пусть лежит и надиктовывает, о тот с огромной скоростью строчит. И... пожалуй, еще пенсион приличный назначу. Напишет за месяц - получит столько-то. А уложится в две недели - пансион удвою. Ну кто ж при такой жизни шедевр не создаст?

ЕЛЕНА. (усмехаясь) Нет, вдохновение деньгами не заманишь.

НИЛ. Да что за вдохновение такое? Вот дам я ему в помощь трех секретарш: черную, желтую и беленькую. Будут его вдохновлять сразу втроем.

ЕЛЕНА. (отходит от двери) Однако, как неприятен этот разговор. Надо переменить тему.

НИЛ. Ага! Так ты его, Петькина девчонка, что ли? А я сразу и не догадался. Ленка? Маринушка мне говорила. А меня Нил зовут.

ЕЛЕНА. Какое прекрасное русское имя. У вас, наверное, березка в душе.

НИЛ. У меня в загородном доме, в саду, много березок растет. Вот поедем всей семьей, погуляем, подышим...

ЕЛЕНА. По моему, вы прекрасный актер. Знаете ли, мы, дамы, редко обманываемся насчет предположений на этот счет.

НИЛ. В театр, я конечно, ходил пару раз. Но чтоб самому на сцену выйти и говорить то, что кто-то другой за тебя выдумал? Ни-ни, это не по Ниловски!

ЕЛЕНА. (подходит к нему ближе, вглядывается) Вы интересный мужчина, надо сказать. Но я не могу вас отгадать. Почему вы уверены, что Марина непременно за вас выйдет замуж?

НИЛ (с грустью) Я не уверен. Я - знаю.

ЕЛЕНА. Знаете... Знаете, я вначале решила было, что вы окончили всего класса три.

НИЛ. Так и было. Три года проучился в педагогическом институте, а потом миллион на бирже выиграл и ушел. А что делать? Кормить-то себя нужно. Жалею, конечно, что не доучился. Хотя и не понимаю толком - зачем жалеть? Но пятнадцатым каким-то чувством чувствую, что надо это делать... жалеть то есть. И жалко. Сейчас бы и непрочь доучиться, а времени нет. Я ведь сегодня однодневный отпуск у самого себя взял, на женитьбу. Ну ничего, родим мы с Мариной детишек, они за меня сполна доучатся.

ЕЛЕНА. Вы сложнее, чем я думала. Вы, пожалуй, первая сильная личность, которой я с охотой подчинилась бы (томно смотрит ему в глаза и приближается)

НИЛ (слегка отшатнувшись) Э, да чего мне подчиняться, ведь и так все подо мной ходят. Ты вот что, милая, позови мне Маринку, а?

ЕЛЕНА. (перестав наступать) Слабаки вы все-таки мужчины. Мы, женщины, более страстно идем навстречу своим порывам.

НИЛ. Да я и порываюсь сейчас жениться.

ЕЛЕНА. Ах... все-таки актер. Позову Марину (поворачивается, чтобы идти , но останавливается) Впрочем, скажите еще... Хотелось бы знать.

НИЛ. Что?

ЕЛЕНА. Зачем вы купили на выставке эту дрянь?

НИЛ. Я дрянь никогда не покупаю.

ЕЛЕНА. Уверяю вас, как художник, что картину под названием " Трусы моей дамы " , которую вы купили вчера на выставке, нужно разрубить на щепки и выбросить в мусоропровод.

НИЛ. Так ты, Лен, художница! А я-то вчера, на выставке этой, искал хоть кого-нибудь, кто в живописи разбирается. Так хотелось Марине что-нибудь эдакое подарить.

ЕЛЕНА. Так это свадебный подарок Маринке?

НИЛ. Ну, не совсем свадебный, а... как бы сказать... мелкая частичка его. А что, плохо?

ЕЛЕНА. Ужасно.

НИЛ. (Ходит по сцене) Но что же делать... выбросить на помойку? Порезать? Закопать?

ЕЛЕНА. Да зачем же картину закапывать?

НИЛ. Да не ее, а автора!

ЕЛЕНА. Ой! (испуганно) Как автора? Вы переигрываете, Нил.

НИЛ. (остановившись) Стоп! Есть идея. Я куплю какую-нибудь картину у тебя.

ЕЛЕНА. Я, впрочем... хорошо бы... но мое искусство еще и понять все-таки нужно...

НИЛ. (насупившись) А это долго?

ЕЛЕНА (спохватившись) Нет-нет! Быстро! У меня очень быстро все понимается. Сейчас принесу... (бежит в комнату Алеши и выволакивает обе свои картины. Снимает с них покрывало и выставляет, прислонив к шкафу. На холстах - абстрактная живопись. Отходит к Нилу, который стоит и внимательно смотрит на картины.)

ЕЛЕНА. (обеспокоенно) Абстракцию нужно воспринимать на чувственном уровне.

НИЛ. (задумавшись) На чувственном? А что я чувствую?.. (ходит около картин, смотрит) Вот если долго смотреть на эти желтые квадратики, они светятся. (отходит) А вот сейчас рябить начинает.

ЕЛЕНА. А в душе как, посветлело?

НИЛ. Да мне всегда одинаково. Хотя... что-то новенькое ощущаю.

ЕЛЕНА. Хорошее?

НИЛ. Хорошее, конечно. Только не могу понять, какое именно. Мда... что-то долго не могу понять. (после паузы) Когда же оно, наконец, поймется?

ЕЛЕНА. Да здесь стена неправильного цвета. Для этой картины фон белый-белый нужен, как облака. Вот как у Марины в комнате, нужно там смотреть.

НИЛ. Хорошо. Просто отлично! У меня квартира одна есть, десятикомнатная, так я там все стены велю в белое покрасить. Как раз для твоих картин.

ЕЛЕНА. (радостно) А у меня не только заоблачные произведения имеются. Я пишу еще и небесные, морские, ромашковые, лесные, телесные... Если будете в цветовых гаммах сомневаться, то у Марины спросите, она цвет еще тоньше меня чувствует.

НИЛ. Спрошу, спрошу... (достает из кармана деньги) Ладно, Ленок, вот тебе за картины задаток, и Маринку побыстрее зови, а то я уже совсем замучился. (протягивает ей деньги )

ЕЛЕНА. Да что вы, зачем же так сразу... Впрочем (берет деньги) Разве что на краски (пересчитывает )

НИЛ. Хватает?

ЕЛЕНА. Еще вчера все холсты кончились. И кисточки, китайский колонок, чудовищно в цене выросли.

НИЛ. (дав еще пачку купюр) Отныне, Леночка, назначаю тебя придворной живописицей. Будешь получать оклад, соразмерный размеру картин. Чем больше, тем больше. Идет?

ЕЛЕНА ( одевая пальто). Большая живопись вас не забудет.

НИЛ. Я ее тоже. Ты куда это?

ЕЛЕНА. За красками.

НИЛ. А невеста?

ЕЛЕНА Да она наверху тебя давно ждет. Поднимайся, суженый. (уходит)

НИЛ.(задумчиво) Суженый... Слово-то какое, из глубины веков. А может, я робею? Могу, я, Нил, немного оробеть? Могу. Ну... так, для проформы. Ох, как-то скучно даже иногда бывает всегда всего достигать.(подходит к зеркалу, рассматривает себя) А ведь когда-то... помнится, еще в детстве, вот так же, подойдя к зеркалу, задавал я себе удивительный вопрос: (тычет в зеркало пальцем) Кто ты такой, а? Откуда приперся? Чего лезешь? И самое главное - куда? (после паузы) Интересно, может ли хоть что-нибудь тебя остановить? Тьфу... да пошел ты... (машет зеркальному изображению рукой) Пора.

...

АРИНА. Вечереет уже. Пей чай, Марина. (включает телевизор )

МАРИНА. Не хочу. Все-таки интересно, куда же подевался Нил?

АРИНА. Да вышел наверное, по нужде. Чего у деловых людей не бывает? Может, позвонили ему, он и вылетел. На какие-нибудь переговоры. А это путь недолгий. От Сан-Паулу до Рио-де Жанейро ведь целых три часа лету. (подходит к окну и смотрит) А Василий-то, Василий как лопатой машет! Словно помолодел лет на десять.

МАРИНА. Странно. Ведь двор у нас чистый. Зачем же папе убирать его, да еще в воскресенье?

АРИНА. А он не только у нас, но и у соседей. Нил же ему руку новую сделал, вот он и пробует.

МАРИНА. Как это - сделал?

АРИНА. Ну, вылечил то есть.

МАРИНА. У него же нога болела.

Открывается дверь и высовывается голова Алеши с всколоченными волосами и горящими глазами.

АЛЕША. Маринка! Сигареты есть?

МАРИНА. Я же не курю, Алеша.

Дверь захлопывается.

АРИНА. Ой, сходить что-ли Петьке за сигаретами? Пятый час уже, как закрылся и пишет. Пишет и пишет. (Марине) Может, чего-нибудь да и напишет, как думаешь?

МАРИНА. (задумчиво) Вероятно, да.

АРИНА. Ладно, схожу (встает) Ты, Маринушка, телевизор-то не выключай. Вдруг продолжение начнется, а меня не будет. Ты тогда мне перескажешь, хорошо?

МАРИНА. Ладно, мама, не переживай. А Поля где?

АРИНА. Да у себя сиднем сидит. Все в компьютер свой, как в куклу играет. (мечтательно) Ее бы тоже замуж отдать. Вот как я: в восемнадцать лет за Васеньку вышла - и не жалею.

АРИНА. Ой, и не узнать тебя, Лена.

ЕЛЕНА. Богатой буду, Арина Ивановна. Нил еще здесь?

АРИНА. Да встреча у него важная. Скоро вернется. Все, пошла я... (уходит )

Елена входит в комнату и останавливается возле зеркала .

ЕЛЕНА. (любуясь собой) Ну вот, теперь будет хоть в чем на выставки ходить. Жаль, на нижнее белье не хватило. (Марине) Представляешь, существуют, оказывается, трусики и бюстгальтер из змеиной кожи.

МАРИНА. Я думаю, тебе очень пойдет.

ЕЛЕНА. (задумчиво) Мне-то да, а вот кто из мужчин оценит... Мой дома?

МАРИНА. Ага.

ЕЛЕНА. Что делает? Пишет?

МАРИНА. Пишет.

ЕЛЕНА (пренебрежительно) Писса-а-тель... (заходит в комнату Алеши)

МАРИНА. Нил? Это я. (после паузы) Мне нужно тебя увидеть. Нет, сейчас. (кладет трубку )

ПОЛЯ. Привет, сестра! Ты спасена. Но и я не пропала.

МАРИНА. Ты уверена?

ПОЛЯ. Будь спок. Стопудово.

МАРИНА. И в чем же мое спасение?

ПОЛЯ. В том, что женишок твой оказался бабник. Смело посылай его на все четыре. (открывает холодильник, достает фрукты,).

МАРИНА. (насмешливо) Да ну?

ПОЛЯ. (жует) Проверено лично... (занятая едой, тычет в себя большим пальцем).

МАРИНА. Ты что же, Поля, хочешь сказать, что Нил мне изменил с тобой?

ПОЛЯ. (жует) Типа того. Развратный он, Маринка. Каких только фантазий не навыдумывал. Блеск! Нирвана! Такие кайфы поймала! Но, представь сестричка... при том-при всем... (обсасывает кисть винограда) я все-таки осталась при своем.

МАРИНА. Да что ты? А так бывает?

ПОЛЯ. А то. Ты же сама говорила, помнишь, что девственность сейчас - самый прикол. Да и Блэр мне рассказывал, - к нему френды из Европы приехали, - что там сейчас новое движение прикольное началось. Называется " Хиппинесс " . Означает сексуальную контреволюцию. Там даже лозунг есть такой нормальный: " Почему бы нам не делать все, кроме этого? " Как тебе?

МАРИНА. Никак. По моему, уж лучше или абсолютно все делать... вместе с этим, - или вообще ничего.

ПОЛЯ. Ну это же тускляк, Маринка! Разве можно жить по принципу: все или ничего? Надо же, чтобы хоть что-то оставалось. Так ведь недолго и в крэйзи прописаться. Думать надо, сестра. Люди мы или нет?

МАРИНА. Не знаю.

НИЛ. (жалобно) Марина... Марин. Я тут не причем.

ПОЛЯ. Ага. Это я при чем. И что за мука такая - девчонкой родиться? Тебе еще и восемнадцати нет, а уже в смертных грехах обвиняют. Ладно, вы тут разбирайтесь между собой, что к чему, а мне пора. Сегодня то ли Тони, то ли Блэр мне стрелку назначили. Может, тоже определюсь. Пока! (машет рукой и убегает в коридор).

НИЛ. (подойдя к Марине, чешет затылок рукой) Тьфу, бес попутал... Да ты пойми! (пытается стать лицом к ней, но она отворачивается) Ослабел я что-то... Я ведь к тебе поднимался, к тебе... а там она. Коза-дереза. Эх, да что!... (махнув рукой, подходит к столу, берет бутылку из-под водки, пытается выпить, но, почувствовав, что бутылка пустая, прищурившись, смотрит ей в горлышко. Поставив бутылку , подходит к Марине и берет ее за руки) Да брось ты, милая. Забудь! Что такое тело без души? Хлам! Мерседес без двигателя. Резиновая кукла из секс-шопа. Да таких девок-вертихвосток по всем городам и странам навалом. У меня их пруд пруди было, и еще столько же будет! Что тебе в них, единственная? Разве могут они сравнится с тобой? Ты, душа моя - настоящая! Упрямая... сильная, не согнешься.

МАРИНА. Да нет. Я всего лишь смирная.

НИЛ. Значит... согласная?

МАРИНА. На что?

НИЛ (недоумевающе) Ну... на жизнь со мной. До гроба, так сказать, и до доски.

МАРИНА. Это до чьей же доски? Впрочем, теперь уже все равно.

НИЛ. (воодушевленно) Значит - да?

МАРИНА. Да, все равно... (задумчиво идет к лестнице )

НИЛ. (забежав перед ней) Куда же ты, невестушка?

МАРИНА. Да так, личное. Прихорошиться перед свадьбушкой.

НИЛ. Точно! Догадливая моя. И в самом деле, чего откладывать? Сегодня и сыграем!

МАРИНА (поднимаясь по лестнице) Ты прав, Нил. Чем быстрее, тем лучше... ( скрывается в своей комнате)

Нил, подпрыгивая, кружится по сцене и издает торжествующие вопли типа " Й-йе-хо-хо! " . В возбуждении падает, задрав ноги, прямо на тахту, где спит Хорев. Хорев, сонно, по-медвежьи заревев, просыпается. Нил отскакивает в сторону. Отбросив плед, Хорев садится на тахте . Нил застывает посреди сцены.

НИЛ. Это еще кто? Опять посетитель? Эй, мил человек, ты не ко мне ли?

ХОРЕВ (не оборачиваясь) Времени сколько?

НИЛ. (взглянув на наручные часы) Седьмой час уже.

ХОРЕВ (развязно) Утра?

НИЛ. (хмыкнув) Вечера.

ХОРЕВ (наклонившись и глядя в зеркало) Мда... Опять вся ночь впереди.

НИЛ (подойдя к Хореву и из-за его спины вглядываясь в его отображение) А что, мил человек, не требуется ли лечение от запоя? Могу экстренно, самым что ни на есть чудесным образом избавить.

ХОРЕВ. (глядя в зеркало) Ты кто такой?

НИЛ. (удивленно) Я? Нил.

ХОРЕВ (поворачиваясь и беря Нила двумя пальцами за воротник рубашки) А... Так это я тебя, что ли, убить собирался?

НИЛ (видимо потерявшись) Как так... уже? Тебя кто послал?

ХОРЕВ. (отпуская его) Да сам я себя и послал. Ладно, не дрожи. Пока что убивать не буду. Мелкий ты больно, Нилик. И что в тебе бабы находят, а?

НИЛ (прийдя в себя и поправляя воротник) Э... мил человек, так тебя женщина обидела, что ли? Ну, это... как бишь тебя звать-то?

ХОРЕВ (садясь за стол, грозно) Звать меня Федор. А ты, перепелка Нильская, морали мне тут не вычирикай. Лучше выпить найди... вон, в том буфете. А то мне не то что с тобой говорить, жить тошно.

НИЛ (идет к буфету) Это мы, Федор, быстро. Чего только не исполнишь для души страждущей... (роется в буфете и находит водку) Вот. (водружает бутылку на стол) И я тоже с тобой выпью. Радостно у меня нынче на душе, ох как радостно, Федя. Поведай мне, друг, о горе своем, поведай, легче станет . ( садится напротив за стол)

ФЕДОР. Наливай, враг, наливай.

НИЛ. (пытаясь нарушить паузу) Кхе-кхе.. Ну...

ФЕДОР. Знаешь ли ты, Нильская твоя душонка, что ты мне пять лет... нет, пять с половиной лет назад - жизнь напрочь запорол?

НИЛ. (привставая) Я?!

ФЕДОР. (стукнув стаканом по столу) Ты! Жену мою соблазнил и увел.

НИЛ. Я?!

ФЕДОР. Ты! Из-за тебя я запил тогда, и из армии меня выгнали. Из-за тебя - я, летчик, боевой офицер, вынужден грузчиком работать, а по ночам - пью, пью, пью...

НИЛ. Я?!

ФЕДОР. Да, ты!

НИЛ. Я?! Я... яйя...яйх...ха..ха-ха-ха! (встав из-за стола, заразительно смеется)

ХОРЕВ. Ну ты, отродье Нилово, может, хватит из себя дурака корчить?

НИЛ. (хохочет, вытирает слезы) Ты... ты... Я... я... ха-ха-ха!

Открывается дверь и высовывается взлохмаченная голова Алеши.

АЛЕША. Закурить есть? Мне немного, совсем чуть чуть осталось.

НИЛ. Есть, братуха, а как же. (идет и протягивает ему две сигары) На, кури. Настоящая " Гавана " . Быть, Леха, тебе Хемингуэем, быть. Это я тебе, Нил говорю. (Алеша, приняв сигары, исчезает. Нил возвращается к столу и продолжает разговор с Хоревым) И что это меня все за чудо-юдо какое-то принимают? Будто я - не я, не Нил то есть. Вот ты, Федор, думаешь, что я тут перед тобой притворяюсь, смерти боюсь, или еще чего... Ну... (закуривает сигару) оно конечно, смерти я тоже немного страшусь. Но только считаю, что каждый на свое собственное время осужден. Я вот, например, все могу. Понимаешь, Федя, я могу все - все, кроме смерти! Только на смерть я еще не замахивался. Но все думаю и думаю... как бы и ее, стерву, преодолеть? Неужели я, Нил всемогущий, эту капризную бабенку усмирить не смогу. А? Мужик я или не мужик? Как считаешь, дружище Федор?

ХОРЕВ. (поднимаясь из-за стола) Да какой я тебя дружище!..

НИЛ (замахав на него руками) Ну-ну-ну... Хорошо, враг... Враг я. Все, доволен? Сиди, сиди. (Федор опускается) А ведь зря ты, Федор, на меня зуб свой мирный наточил. Не виноватый я в твоей проблеме, друг ты мой враждебный.

ХОРЕВ. А кто же виноват?

НИЛ. Ты сам.

ХОРЕВ. Я?!

НИЛ. (затягиваясь сигарой) Да, ты.

ХОРЕВ (вставая) Я?!

НИЛ (выдыхает на Хорева дым от сигары и тот обессиленно падает на стул) Да, ты. Ты думаешь, почему я пришел? А? Почему я явился сюда, в этот мир безвольных, слабых, никчемных людей? Да вы, дай вам волю, сами бы себя заспали, загрызли от лени и тоски. Вы, некогда сильные и могучие, превратились в лежебок, ждущих, что кокосовый орех, полный водки, сам к вам с березы свалится! Да еще и закуска на расписном подносе пожалует! Эх вы, пропащие душонки! Вот ты, Федор. Ты же боевым офицером был, на самолетах пируэты выписывал. И жена у тебя красавица была... эх, красавица! (Хорев снова делает попытку встать, но Нил ему машет рукой) Сиди! Ты же еще до того, как она ко мне сбежала, из армии сам решил уволиться, так ведь? Жизни гражданской захотелось, а заодно и денег больших, правда? Чего ж ты меня, Нила, в своих бедах обвиняешь? А жена твоя, даром что красавица, внутри урод уродом оказалась. (Хорев снова делает попытку встать) Молчи, медведь немощный. Все думал, как бабу удержать, вместо того чтобы себе уши прочистить да глаза пошире открыть. Ты, когда ее замуж брал, не видел, что ли, что эта девочка невинненькая через пару лет стальную проволоку будет зубами перекусывать? Не видел или не хотел видеть? То-то. Знал, небось, чувствовал, что стерва эта не истребитель Миг-28, ею так просто не поуправляешь. Чувствовал, но залез в кабину и полетел. И самым законным образом разбился. Даже катапультироваться не успел. А она, кошечка живучая, на все четыре лапки приземлилась. Что, жизнь не мила стала? Себя губишь и на людей остальных обозлился? А в чем они виноваты, люди-то? Они, вот, меня, может, всю жизнь ждали - я и пришел. За неимением лучшего меня дождались. А если кому не нравлюсь - давай, борись! Уничтожай, если сможешь. Ну, хочешь, прихлопни меня, как муху, я не обижусь. Может, хоть тогда задумаюсь, что нет мне, уверенному в себе кретину, места под солнцем. На, друг мой бессердечный, мочи!

НИЛ.(видимо волнуясь) Ну, Федор... это самое, давай. тебе ведь не впервой.

ФЕДОР (молча взяв пистолет, рассматривает его). Это ты Нил, верно сказал... (резко и со знанием дела передергивает в пистолете затвор, Нил вздрагивает) Не впервой мне... (направив на него пистолет , пристально смотрит. Нил, чуть пригнувшись, как зачароваванный смотрит в дуло пистолета. )

Тишину нарушает тонкий писк мобильного телефона Нила . Нил, издавая, будто глухонемой, странные горловые звуки, растопыренными пальцами нерешительно указывает на карман, откуда раздается звонок, не отрывая при этом взгляда от направленного на него пистолета. Хорев, не меняя презрительно-бесстрастного выражения лица, разрешающе кивает головой. Нил тянется к карману, медленно достает телефон.

НИЛ (заплетающимся голосом , сипло) Алле... (прокашливается) Да-да... я. Ага, Глицерин. Что? (грозно) Как курс падает? Да я тебя... (вновь замечает направленный на него пистолет и меняет тон) Ага... П-п-понял.

ХОРЕВ. (обращается к рюмке) Дурак ты, Нил. Хоть и умный, но дурак. Если решил, что я, себя, Хорева, на твою смерть тратить буду. Не-ет. Меня и так, скотины человеческой, мало осталось. У-ух! (выдохнув, залпом выпивает) Ну вот... (Смотрит в рюмку и переворачивает ее) Наконец-то, дождался. Пусто впереди, как в небе. Лети себе и лети...

ХОРЕВ. (о патронах) Странно. Одного не хватает. (Зарядив пистолет, стреляет в шкаф. Пуля входит в дерево и внутри, за деревянной стенкой слышен звон разбивающегося стекла. Смотрит на пистолет) Однако, между первой и второй перерывчик небольшой... (Направляет пистолет себе в сердце и стреляет, сцена снова на секунду погружается в темноту . Хорев невредим . Ругнувшись, он целится в бутылку на столе, стреляет, и пулей разбивает ее.) Что за черт? Эй, что за шутки? (Осматривает пистолет, ощупывает грудь ) Что, троицы захотелось? На, получай! (Быстро подносит пистолет к виску и стреляет - сначала один раз, потом подряд несколько раз. Свет на сцене плещет вспышками, чередуясь с темнотой и каждый раз высвечивая гримасы на лице Хорева )

СТОЛЕШНИКОВ (врываясь в комнату) Чудо-то какое! (Хореву, стоящему посреди комнаты с пистолетом в руке) Смотри! (показывает ему, вытянув перед собой, правую руку) Видишь?

ХОРЕВ. Ну, вижу. Рука.

СТОЛЕШНИКОВ. Темный ты, Федор. Рука у меня как новая. И сильная, аж жуть. Я пять дворов в округе как миленькие вычистил, горы снега накидал! Во какие чудеса Нилка, сынок мой, творит.

ХОРЕВ. (усмехаясь) И в самом деле, чудно. Тут помереть, как не стараешься, не можешь, а ты мне свою крестьянскую руку под нос тычешь. Ну и что в ней особенного?

СТОЛЕШНИКОВ (тащит его за руку к столу) А вот чего! Ну-ка, давай на локотки... (заставляет вялого Хорева принять позу борца армреслинга. Они борятся - причем у Хорева зажат в руке все тот же пистолет. Столешников побеждает, пистолет из руки Хорева с грохотом падает на пол.) Видал?

ХОРЕВ. Молодец, папаша. Желаю нам всем быть похожими на твою чудесную руку.

АРИНА (входит) И кто это телевизор на детектив переключил? Стрельбу с улицы слышно. Ты, Федор?

ХОРЕВ. Ага, Арина Ивановна, я. Вы уж простите. Я только одним глазком заглянул туда, и обратно. Уж очень любопытно было, чем вся эта история кончится.

АРИНА. Узнал?

ХОРЕВ. Всех убили, но понарошку.

АРИНА. Ой, может и Амелию понарошку! Надо переключить... (переключает в телевизоре канал) Батюшки, жива! (всплескивает руками) Отец, дети! Чудеса-то! Жива, родная... господи, а синяки под глазами, испереживалась, сердечная.

ЕЛЕНА. (выходит из комнаты) Ох, как с ним тяжело. Нет, двум неординарным личностям не место в одной комнате. Холсты мои, видите ли, воняют. Арина Ивановна, милая! Вы меня, как женщина женщину, конечно, понимаете?

АРИНА. (смотрит телевизор) И зачем Амелия с этим прощелыгой доном Рикардио так мучалась? Надо бы ее за Алешеньку замуж отдать. Он у меня добрый, тихий, смирный. Пишет себе и пишет. Авось, и премию какую-нибудь мировую получит.

ЕЛЕНА. И в самом деле, зачем я с ним мучаюсь? Пусть себе и едет в вашу Латинскую Америку. А мне и среди родных березок неплохо. Кстати, а Нил куда подевался?

ХОРЕВ. По нужде отошел.

АЛЕША (вырываясь из комнаты на сцену с папкой бумаг под мышкой) Готово! Наконец-то готово! (В возбуждении расхаживает по сцене )

СТОЛЕШНИКОВ. Молодец, сын. Дай почитать.

СТОЛЕШНИКОВ. (Вертит в руках чистый листок бумаги) Что-то я ничего не разберу... Ариш! Где мои очки?

АРИНА. (спохватившись) Ой, Алешенька... Я ж тебе сигареты купить забыла. В очереди с соседкой Донной Розой о дочерях заспорили, она говорит, что ее Аманда за бедного рыбака замуж собралась, а я ей свою Мариночку все нахваливала...

АЛЕША (степенно-восторженно) Не надо сигареты. Ничего не надо. Мне жизнь подавай. Теперь-то я съем ее, красивенький тортик на блюдечке. (достает и закуривает сигару )

ХОРЕВ. Неужто закончил?

АЛЕША. (роняет еще несколько листочков) Ага. Все просто, как в гостях у сказки. Желание и труд все в порошок перетрут. (высокомерно смеется, натыкается на стоящий возле двери шкаф и ударяется о него головой) А, и ты здесь, сиюминутное бревно? Я пережил тебя, понял? Ты - труп. (показывает шкафу " фигу " , а потом становится в позу боксера и начинает, ударяя руками по воздуху, боксировать перед шкафом)

ХОРЕВ. (вздыхает, берет рюмку и пьет) У-у... Хорошо, что хоть водка все еще настоящая.

Вверху, справа, выходит из своей комнаты Марина. Ей видимо плохо, она едва держится на ногах.

МАРИНА. Вот теперь... именно теперь хочется жить. Но где я? Я так хочу жить, но не знаю, где - жить...

ЕЛЕНА. Ну откуда ты такая взялась, Мариночка? Мужчина, можно сказать, в тебе души не чает, а ты не знаешь где с ним жить. Да я бы с ним хоть на Барбадосе, хоть в Монте-Карло жила. Эх, какие же, мы женщины, все-таки стервы!

АРИНА. Доченька, а Нил-то когда прилетит? А то Донна Розалия, соседка, все мне завидует, хочет на него посмотреть.

СТОЛЕШНИКОВ. И в самом деле, куда это Нилка, спаситель наш, подевался?

АЛЕША. А куда ему деться? Он - рядом теперь. Он - всегда с нами.

МАРИНА (шатаясь) Мне стало страшно... родители, брат... я передумала умирать.

АРИНА. Конечно, не надо. Зачем? Вот и Амелия тоже передумала.

ЕЛЕНА. (всем) Мне бы так жить, как она умирает.

СТОЛЕШНИКОВ. Что, закручинилась, дочурка? Да прийдет, прийдет сейчас женишок.

ХОРЕВ. Какая современная проза. Мне захотелось умереть - и я не умер. А она... Нет, пожалуй это серьезно. Василич, вызови доктора.

СТОЛЕШНИКОВ. Это зачем?

ХОРЕВ. Умирает.

СТОЛЕШНИКОВ. Кто?

ХОРЕВ. Дочь твоя. Не видишь?

МАРИНА. Я не знаю, куда пропала моя маленькая жизнь.

ЕЛЕНА. Ах, ах, ее пушистенькая маленькая жизнь. Ишь, потеряла котеночка!

МАРИНА. Господи... как плохо... Мама, брат, Лена. Жжет. Как жжет, очень жжет! (почти без сознания съезжает, едва держась за перила, по лестнице вниз.)

АРИНА (бросаясь к ней) Амелия... что с тобой? Доктора!

СТОЛЕШНИКОВ. Нила!

АЛЕША. Нил! Нил выручит!

ЕЛЕНА. И вот так мы, женщины, всегда. Чуть что, так сразу к мужчине. Боже, и как они нас выдерживают?

ХОРЕВ. (кривляясь, топает ногой) Подать сюда Нила!

Внезапно Нил вползает на четверенках на сцену из коридора. Вид у него чрезвычайно усталый и странный: ни бобровой шубы, ни костюма, ни даже брюк на нем нет. Он в рубашке, галстуке и в исподних кальсонах.

НИЛ ( жалостливо) Ну чего вам людишки ничтожненькие, надо? Здесь я, здесь. Падший, но не разбившийся. Вот, у ваших ног смиренно околачиваюсь. Что, не можете без меня? Эх... не можете...

СТОЛЕШНИКОВ. Не можем! Без тебя как без рук и без ног.

АЛЕША. Вот он, мой Ариэль! Я же говорил, что он всегда рядом.

ЕЛЕНА. Фи... мужчина без брюк. Однако!

АРИНА. Нилушка, миленький, выручи, вылечи!

НИЛ. Кого, мать, кого?

АРИНА. Марину, доченьку. Умирает.

НИЛ (садясь на полу) Не волнуйся, мать. Я хоть и сам при смерти, но от невестушки эту костлявую руку отведу. Ох отведу! (грозит пальцем куда-то вверх).

ХОРЕВ. Да ладно, Нил. Может, ты и пули от меня отводил?

НИЛ. Подожди, Федор, после с тобой, после... Эх, униженный я и оскорбленный, но держусь. ( обращается ко всем) Держусь, не так ли?

ВСЕ. (кроме Елены). Держишься, Нил, держишься!

НИЛ. О себе, можно сказать, впервые в жизни не думаю...

ХОРЕВ (с усмешкой) Поспеши, Нилик, а то спектакль и в самом деле кончится.

НИЛ (сплюнув) Ты, Федька, мое существование не перебивай. Я его сам, если нужно, в любую секунду перебью. (встает, достает из кальсон мобильный телефон и звонит) Глицерин? Да, я это. Все еще я. Доктора ко мне, живо, самого центрового. Что, куда? Никуда я не пойду. Ты что, Глицерин, забыл, кто тебя из помойки год назад выудил? Что?! Ладно, кровопиец, бездушная твоя душа... Бери мой небоскреб на Сычевской... На Малой, на Малой Сычевской улице, а не на Большой! Смотри не перепутай, а то я тебя... Ладно, ладно... сижу и жду.

ДОКТОР (сам себе, как бы продолжая начатый разговор) Нет-нет, не то... Как может мертвый человек продолжать жить? Это не бывает ни в России, ни в какой-либо другой стране. Живой человек не может быть мертвым... Гм... катавасия какая-то. Но если живой человек может стать мертвым, значит... и мертвый может стать живым...

ХОРЕВ. Э-й!

ДОКТОР (не обращая внимания) ...жизнь или смерть?

ХОРЕВ. А у москвича?

ДОКТОР. (остановившись и подняв голову) Что - москвича?

ХОРЕВ. У москвича - ноги или колеса?

ДОКТОР. У какого - москвича?

ХОРЕВ. Обыкновенного. Жителя Москвы, например. Или у автомобиля, знаете такой автомобиль, " Москвич "?

ДОКТОР. Ну да, у меня точно такая машина... И сам я в Москве живу... (оглядывается) А собственно, как я сюда попал? Это что за местность?

НИЛ. (устало) А это тебя я, умник, сюда переправил. Давай-ка быстренько Маринку мою лечи.

ДОКТОР. Позвольте... Но как, я ведь только что шел и шел себе по Старому Арбату в клинику, раздумывал о своей новой книге " Смерть после жизни " и тут...

ЕЛЕНА. И этот книгу пишет... Мода, что ли такая? Может, картины никому уже не нужны? Господи, как я одинока!

НИЛ (подтягивая кальсоны, подходит к доктору) Слушай, ты доктор или нет?

ДОКТОР. Я, в общем-то, автор мночисленных исследований в области клинической смерти...

НИЛ. Лечить, я спрашиваю, умеешь?

ДОКТОР. Собственно говоря, нужен диагноз...

НИЛ. (вытаскивает из кальсонов и кармана рубашки деньги и осыпает его ими) Вот тебе вместо диагноза. На, держи, последние отдаю! Но чтоб Марину мою... эх, уже не мою... на ноги поставил! (Обращается ко всем) Не для себя уже стараюсь, а для будущего. Найдите ей достойного, вроде меня... Впрочем, куда уж достойнее...

ДОКТОР. Где больная?

СТОЛЕШНИКОВ. Как это дочка моя не твоя, Нил, ты что несешь?

НИЛ. (ходит по сцене и посыпает себя деньгами) Горе мне, горе!

ХОРЕВ. А ты бы запил, дружище. Полегчает.

АРИНА. (Нилу) Сынок, что случилось? На работе неприятности?

АЛЕША. Нил, ты это брось... хандрить. Я ведь только-только расписываться начал. Я, можно сказать, почти-что революцию в русской литературе совершил, нового героя на пьедестал воздвиг, то есть тебя...

ДОКТОР. (обследуя Марину) Банальный случай. Отравление таблетками с целью легкого перехода из состояния жизни в состояние смерти... Гм... пульса не наблюдается.

НИЛ. Лечи, Эскалоп, лечи. Я тебе в награду замок в Венеции подарю... если он, Нил меня побери, еще у меня остался.

ЕЛЕНА. Выражайтесь яснее, Нил. Ведь речь идет о таких простых вещах.

ХОРЕВ. Эх, выпить бы... (перебирает на столе пустые бутылки)

НИЛ (папясничая, ходит по сцене) Это о каких еще таких простых вещах идет речь? Деньгах, что ли?

ЕЛЕНА. Зачем же так прямо - деньгах?

НИЛ. Права не имею быть извилистым. Вот это (он поднимает с пола денежную купюру)теперь обыкновенная бумажка... (поднимает с пола один из листков Алеши) вроде этой.

АЛЕША. (визгливо) Это роман! И он пахнет!

НИЛ. Пахнет? (нюхает листок из рукописи) Да он смердит! Воняет. (корчится так, будто его сейчас вырвет) Нет, вы понюхайте, что он тут изваял! (подносит всем присутствующим листок бумаги, и они отшатываются) Кому нужны все эти бумажки, когда весь мир пропах концом! ( смешивает деньги и листки из рукописи и подбрасывает их вверх) Кому нужны эти вырубленные леса, эти высшие и низшие образования, эти чернила, эти компьютеры, эти разоренные и невинно убиенные старички и старушки, эти зеркальные каддилаки и инвалидные коляски...

ДОКТОР. (выпрямляясь над Мариной) Гм. У больной остановилось сердце. Великолепно! Клиническая смерть. Что ж, займемся!...( склоняется над Мариной)

НИЛ. ...эти выстроенные зачем-то, купленные и проданные небоскребы, эти муки творчества по ночам, эти бессонные ночи перед биржевыми сделками, к чему это все, смешанное в единый, неразличимый, серый ком пластилина, к чему слова, к чему мысли, к чему теперь я? Я, Нил - зачем? если все... все на свете гибнет!?

АРИНА. Как, опять?

ХОРЕВ. Кстати, водка кончилась. Вот трагедия!

СТОЛЕШНИКОВ. Мир гибнет?

АЛЕША. Почему?

ЕЛЕНА. С какой стати?

ДОКТОР.(сам себе) Ай да докторишка! Ай да молодец! Она оживает, оживает!

НИЛ. О горе мне... горе... (подходит к шкафу возле двери и, повернувшись к присутствующим, разводит руками) Я... (дрожжащим голосом) Я - не смог вас спасти.

ДОКТОР (выпрямиляясь над Мариной, торжествующе) Спа-се-на!

ВСЕ (вразнобой , Нилу) Почему? Почему?

НИЛ (крутит опущенной головой, плаксиво) Я не смог вас спасти... Не смог! Не смог! Я, Нил, не смог вас спасти...

СТОЛЕШНИКОВ. Не переживай, зятек мой единственный, теперь мы тебе всем миром подмогнем!

ЕЛЕНА. У меня, кстати, есть знакомый психотерапевт...

АЛЕША. Ерунда, не унывай, старший брат! Я тебя таким героем в своем романе вывел, бери его за образец и не сдавайся.

АРИНА. Амелию спас - и ладно, а нас спасать не надо, нам и так, Нилушка, хорошо.

НИЛ (бъется головой о шкаф) Я не смог вас спасти. (ударяется) Не смог! (ударяется) Ой! Не смог...

ДОКТОР. Я смог сделать это! Поистине бесценный материал для книги.

ВСЕ (Нилу) Успокойся! Нет! Больно же! Не надо! Мы согласны не спасаться!

НИЛ (продолжает со стоном биться головой о шкаф и вдруг произносит ясно и четко) Я - разорен.

ПОЛЯ. Вау! Я вижу, туса здесь что надо. Что, Маринку женим, или наоборот, разводим? (замечает Нила) Ба! А этот почему голый?

ХОРЕВ (выпивает и морщится) А он таким родился. (смотрит на стоящих рядом Тони, Блэра и Тони/Блэра, считает их пальцем)Надо же, раньше хоть в глазах двоилось, а теперь троится, что ли... (трясет головой и фыркает)

ТОНИ. Похавать трэба, Полли.

БЛЭР. О, цэ дило... А потом на тачке ол дэй лонг: плэй-плэй, плэй-плэй, плэй-плэй...

ТОНИ/БЛЭР. А мне по кайфу хиа, френды. (Толкает в бок Хорева)Эй, бампер с " запорожца " , когда музон начнется? Сегодня или сейчас?

ХОРЕВ. Незабаром, мучачо. (смотрит в пустую бутылку и смеется) Эй! Кажется, я стал полиглотом.

МАРИНА. (поднявшись и отняв руки от лица) Что со мной? Я спала?

ДОКТОР. Вы совершили незабываемое путешествие в очень интересный мир, о котором просто обязаны мне рассказать. Видите-ли в чем дело... Я пишу книгу под названием " Смерть после жизни "...

ХОРЕВ. Лучше " Смерть до жизни ".

ДОКТОР (Марине) Что вы видели в том, другом мире? Вы мчались по тунеллю? А в конце горел какой-нибудь дальний свет? Что вы видели? Расскажите мне подробности, я должен в самом что ни на есть подробном виде изложить ваше очевидное свидетельство в своей книге.

МАРИНА. (усмехаясь) Никакого света в конце тунелля, доктор. Нет никакого того мира. Есть только - этот. И в этом мире стоит старый двухэтажный дом. В нем - пять комнат. И в одной из комнат сидит мой вечный брат и пишет свой вечный роман.

АЛЕША. Я написал, написал. Веришь?

МАРИНА. (подняв с пола чистый листок бумаги, показывает его зрителям и разводит руками) Нет слов.

НИЛ. Марина! Кончено, Марина...

МАРИНА. Нил? Ты почему в таком виде? Что-то случилось?

НИЛ. (Скорбным голосом) Я ухожу.

МАРИНА. Зачем? Бесполезно. Я вот тоже хотела уйти.

ЕЛЕНА. У тебя заниженная самооценка, сестра. (О Ниле) Посмотри-ка на него. И этого жирного пингвина мы принимали за Нила?

МАРИНА. Да что же произошло?

ПОЛЯ. Мне тоже интересно, что?

СТОЛЕШНИКОВ. Эх... Нилка, сынок... А я-то хотел уже закупить в Австралии особый, крупноголовый вид картофеля размером со страусиное яйцо...

АЛЕША. А я собирался продолжение писать. А как же теперь? Ведь не могу же я ситуации придумывать. Мне нужно из жизни, из жизни материал черпать. Нет, отец, поехали, что ли, в Австралию... Так уж и быть, буду там жрать твою страусиную картошку с утра до вечера. Мещанство! Ах, какое мещанство...

АРИНА. Только не ссорьтесь! Все образуется. Вон дочка у нашей соседки, Донны Розалии, за бедного рыбака замуж вышла и ничего, счастлива.

ЕЛЕНА. Твой женишок разорен, Марина. Теперь у него нет ни копейки.

НИЛ. Ну, копейки-то, предположим, еще имеются. (достает из кальсонов последние денежные купюры) Да только что от них толку? (мнет их, бросает под ноги и топчет )

ТОНИ. Не топчи. Дай на пивко, отец.

ПОЛЯ. Ха! Лучше мне на образование.

СТОЛЕШНИКОВ. На картофель бы получить немного... Хоть на пару грузовиков нашего, рязанского. Запаслись бы всей семьей на следующую зиму впрок...

ЕЛЕНА. А я ему, дура, пять картин подготовила. Куда их теперь? Что же, мне голой по улице ходить, что ли?

АЛЕША. В конце концов, мною при написании романа, кроме душевных порывов, двигал еще и материальный стимул. Да! Я хочу, хочу иногда есть! И пить кофе вместо кипяченой воды, и есть круассаны вместо картофеля! (истерично) Я человек, человек! Я права имею!

МАРИНА. Да бросьте вы. Нил - он тоже человек. Нил, мы и так с тобой проживем, верно?

АРИНА. Ке пасо, сеньеритас, сеньерас? Бета пор ла фазенда! Ах, йо но сэ, йо но сэ...

ТОНИ/БЛЭР. (Арише) Мэни сподобалось. Станцуем, матзер, что нибудь из самбы?

ТОНИ. Без тачки ай эм нот э кул-мэн, Полли. В натуре!

БЛЭР. Вся жизнь - это плэй. И люди в ней - плэйеры.

В кальсонах Нила звонит мобильный телефон. Все постепенно замолкают и слушают этот звук. Нил стоит, всеми окруженный, в полуспущенных кальсонах, и на звонки не реагирует.

ТОНИ. Кажись, трубу где-то прорвало.

БЛЭР. Ага. Конкретно.

ТОНИ/БЛЭР. (Нилу) Эй, лимон зеленый, не у тебя ли между ног потрескивает?

НИЛ. Точно. У меня.

БЛЭР. Так холд он зробы.

НИЛ. Не хочется.

ПОЛЯ. А что? Вдруг там прикол какой-нибудь нормальный? Возьми телефон, Нил.

НИЛ. Не-а, не буду.

АРИНА. Ну почему же, Дон Нилио, вдруг у Амелии на фазенде что-нибудь случилось, она и звонит.

НИЛ. Это не Амелия.

ВСЕ. А кто? Кто?

НИЛ. Глицерин. (все замолкают ) . Это - Глицерин. Велел я ему...(выдерживает паузу) ...одну операцию на бирже провернуть. Последнюю, так сказать, надежду осуществить. Да, впрочем, что слова говорить. Все бесполезно.

ДОКТОР. Пардон... Может это меня коллеги в Москве ищут?

Он пытается подойти к Нилу, но все шикают на него и он отходит.

СТОЛЕШНИКОВ. (прокашлявшись) Кхе... Нилка, сынок...А что если этому, как его... Чернозему твоему... удалась эта самая операция?

НИЛ. Вряд ли.

АРИНА. А вдруг чудо случилось, сынок? Что тогда?

НИЛ (безразлично) Ну, тогда... Тогда все мои деньги ко мне, как голубки почтовые, обратно прилетят. Да только не верю я, люди, в чудеса.

ХОРЕВ. А я - верю. Теперь - верю.

АЛЕША. Так может, стоит взять эту самую трубку, а? Ты ведь, Нил, сам меня учил, что в жизни нужна крепкая деловая хватка, помнишь?

НИЛ. (скорбно) Помню, Алешенька, помню. Да только стар я стал, обрюзг, ослабел. Тридцать три года - это вам не фальшивая бумажка в сто долларов. Это - как минимум три, четыре сотни лимонов, а то и больше. Как видно, исчерпал я свой удивительно плодотворный путь на этой земле. Все, не верю. Впрочем... Глицерин, он, хоть и подгнившая шкурка банановая, но подлец все-таки надежный. (задумчиво) Кто знает, может, и удалось ему что-нибудь на бирже провернуть.

ЕЛЕНА. Так надо взять трубку и все. Ну, мужчины! Почему это мы, женщины, вечно должны за вас все решать?

ПОЛЯ. Вау-мяу. Ну и поколеньице тут затусовалось. Одному бессознательное мешает, другому сознательное. Эх, вы! Надо проще, по кайфу жить, а потом уже думать и рассуждать.

ХОРЕВ. Молодец, девчонка. Фас! Возьми его!

Все ( кроме Доктора с Хоревым и Марины, которая поворачивается и исчезает в глубине сцены,) будто очнувшись, бросаются на Нила, окончательно стаскивают с него кальсоны и, гомоня и мещая друг другу, роются в кальсонах в поисках телефона. Наконец, телефон находят и на вытянутых руках подносят Нилу. Нил нехотя принимает трубку и прикладывет ее к уху. В это время появляется Марина с мужскими брюками на руках. Подходит к Нилу и начинает одевать на него брюки.

НИЛ.(в телефонную трубку) Алле... Глицерин? Что-что? (Машет рукой, чтобы все отошли подальше и не мещали. Толкаясь, все отходят ) Ага... Так-так... Нефтегазпром на Угользолотоникель? Так-так... Так... И что? Результат какой? Что? (Марина, надев на него брюки, отходит) Не слышу! Не слышу, говорю... А-а-а... (слушает, несколько раз кивает головой. По его лицу невозможно понять, хорошую или плохую новость сообщил Глицерин)

МАРИНА (выпав из хоровода, ) Слава, слава тебе, свет, что ты есть, и что есть на этом свете дом, и эта семья, и живет в этой семье Марина, счастье которой, как оказалось, не за горами, а здесь, на этом свете, в этом доме, в этой семье, где живет Марина, счастье которой только кажется , что за горами, а на самом деле она живет здесь, на этом свете, в этом доме, в этой семье, где живет Марина... (Арлекины ее уводят танцевать )

ДОКТОР (выпав из хоровода) Странное, однако, стечение обстоятельств. Свидельство главного очевидца свидетельствует о том, что смерти после жизни не существует. Позвольте, но как же тогда жизнь до смерти? Пардон. Ноги у меня или колеса, в конце концов? (танцующие его уводят)

АЛЕША. (выпав из хоровода) Так значит, будет вторая часть " Мещан " , будет! Я, Алексей Столешников, всегда это знал, предвидел и чувствовал! (его уводят)

ТОНИ, БЛЭР, ТОНИ/БЛЭР (выпав из хоровода и слившись в одного человека с тремя головами и с множеством рук и ног, скороговоркой)Жизнь, лайф, дэд, смерть - вот и вышел человек! Фак, блять, лав, кохання - цэ кайфовое страдання! (их уводят ).

ПОЛЯ. (выпав из хоровода, танцуя на месте в современном стиле) Во-поли береза тусовалась... Во-поли с дубочком целовалась! То-о-лько, только целовалась... То-о-лько, только обнималась...(ее уводят )

СТОЛЕШНИКОВ (выпав из хоровода, танцуя " комаринского " ) Эх! Эх! Эх! Эх, карто-о-фельного! Эх, карто-о-фельного...! (Петрушки хватают его и уводят )

АРИНА (выпав из хоровода, гневно) Аморе мио, Дон Рикардио, аморе мио! (ласково) Сингао ту Дон Нилио, сингао ту! Бамос а ла плая, амиго... (ее уводят )

ЕЛЕНА. (выпав из хоровода, томно) Женщины, ну не будьте вы такими стервами! Берегите мужчин. Без них жизнь лишена красок, одежды и нижнего белья. (ее уводят )

Хорев тоже выпадает из хоровода и стоит с бутылкой водки в руке. Поворачивается спиной к зрителям и, покачиваясь, ловит кого-то в потоке несущихся мимо него людей. Наконец, он за шиворот вытаскивает добычу: Доктора .

ХОРЕВ. (обнимая Доктора) Вот ты скажи мне, эскулап столичный. Почему я стрелял, стрелял в себя, - а не умер?

ДОКТОР. В самом деле? Вот интересный случай. Надо подумать.

ХОРЕВ. (передавая ему бутылку водки) Думай.

ДОКТОР (отпив немного) Мне кажется... мне представляется...

ХОРЕВ. Ну?

ДОКТОР. Что вы... еще не родились.

ХОРЕВ. Так-так... Поподробней, поподробней... (протягивает ему бутылку)

ДОКТОР (отпив) То химико-органическое состояние, в котором вы пребываете, вы, по всей видимости, ложно принимаете за состояние одушевленного живого существа. Иными словами... (еще отпивает) Вы... (немного отшатывается от Хорева)... пока что еще предмет неодушевленный. (сам себе) Какая мысль! Надо записать...

ХОРЕВ (сжав Доктора в объятиях, приподнимает его) Аптекарь, я понял тебя. Скажи мне только, есть надежда или нет?

ДОКТОР. Умереть?

ХОРЕВ. Да что ты заладил? Сначала пожить хочется.

ДОКТОР. Насколько мне известно, желание больного поправиться довольно часто способствует его выздоровлению.

ХОРЕВ. Я люблю тебя, Фельдшер. (опускает его) Выпьешь со мной?

ДОКТОР. Да, надо подумать... (Петрушки и Арлекины хватают их и уводят).

НИЛ. (Взобравшись на центральный стол, обращается к всем танцующим, которые во время его речи постепенно замирают и останавливаются) Дорогие мои! Желанные! Люди сокровенные! Я, Нил, к вам пришедший, и я, Нил, вас нашедший, обращаюсь к вам, наконец-то меня дождавшимся! Я вас позвал и я вас избрал. Гуляйте на моем пиру, веселитесь, ешьте, пейте, пойте сколько влезет и сколько вылезет. (Берет с подносов куски мяса, рыбы, фрукты и разбрасывает их, все их ловят, а упавшее подбирают с пола) Будьте счастливы, я разрешаю! Летайте, как птицы и плавайте, как рыбы, говорите, как попугаи и работайте, как лошади! Я верну вас туда, откуда вас выгнали, я оплачу все ваши издержки и сделаю ваш путь фантастически комфортабельным! Я навсегда распахну ваши заспанные, вечно полуслепые глаза, и вы перестанете моргать и перестанете сомневаться! Вы увидите дальше чем нужно и вы влезете туда, куда до вас не влезал никто! Самые дальние горизонты - ваши! Самые глубокие каньоны, ямы и провалы - к вам приблизятся, а самые высокие горы - к вам склонятся! Дерзайте, работайте и получайте! Оплачивайте, берите и владейте! Нет ничего невозможного, есть только сверх дорогое! И будет этот путь тернист и труден для тех, кто ко мне еще не приблизился, и сногсшибательно легок для тех, кто уже со мной! Верьте в меня, и вам оплатится, а если не оплатится, так значит, плохо верилось! Жизнь прекрасна, я вам говорю! Жизнь прекрасна - отныне раз и навсегда! ( Нил хватает со стола кубок с вином и, расплескивая, пьет его. Все тоже следуют его примеру, берут рюмки, бутылки, кубки, роги и пьют. Выпив, Нил с трудом поднимает со стола огромную баранью ногу и рвет мясо зубами. Говорит с набитым мясом ртом, икая) Вье-ргь-тьэ... мне... жизнь...(икает) Пре-кх-кх-р-расна... От-тнынье... рьаз и нав-всегхда... Машет перед собой тяжелой бараньей ногой, пытаясь еще что-то сказать, но не может, потому что давится куском мяса. Глаза его выпучиваются, лицо багровеет. Помахав еще некоторое время бараньей ногой, Нил вдруг роняет ее и с грохотом падает - вернее, садится прямо в огромный торт на столе и замирает, свесив голову. Среди присутствующих проносится вздох удивления и тревоги, падают выпавшие из рук и разбиваются о пол стеклянные кубки и бокалы.)

ВСЕ (вразнобой) Что? Что с ним? Нил? Доктора? Где Доктор?

ХОРЕВ. Что скажешь, знахарь?

ДОКТОР (разведя руками) Пациент безнадежно мертв.

ГОЛОС. Еп-перный театр!..

ПЕРВЫЙ РАБОЧИЙ. Шабаш.

ВТОРОЙ РАБОЧИЙ. Уф... (пытаясь все-таки протолкнуть тело Нила дальше за занавеску, но оно не двигается) Тяжелый, падла... Подсоби.

ПЕРВЫЙ РАБОЧИЙ. (закуривая) Шабаш, говорю. Хорош и так будет, наполовину.

ВТОРОЙ РАБОЧИЙ. (с трудом распрямляясь) Молодой ты еще. (с укором) Ишь, наполовину... Да я в твои годы, когда на стройку пришел, знаешь, как работал? Кирпичик к кирпичику, тютелька в тю..тю...(скрючивается) Ох... неужели опять поясницу надорвал?

ПЕРВЫЙ РАБОЧИЙ. (с усмешкой) Говорил я тебе, Саныч, что и поднимать его не надо. Какая ему, хрен, теперь разница?

ВТОРОЙ РАБОЧИЙ. (доставая сигарету, постанывая) Прикурить дай.

Первый рабочий протягивает ему окурок и второй рабочий прикуривает .

ПЕРВЫЙ РАБОЧИЙ. Ну, давай, что ли, Саныч.

ВТОРОЙ РАБОЧИЙ (потирая больную поясницу) Чего?

ПЕРВЫЙ РАБОЧИЙ. Давай, давай. У тебя ведь.

ВТОРОЙ РАБОЧИЙ. (вспомнив) А...

ПЕРВЫЙ РАБОЧИЙ. Тьфу, надул, что ли?

ВТОРОЙ РАБОЧИЙ. Да не... Не может быть... Ну-ка, дай сюда. Дай сюда, говорю...( оба глухо ссорятся, но слов не разобрать ).

Занавес.

...

Валерий Былинский.

Москва, 129346, Анадырский проезд, д.47, кор.1, кв.92

тел. 474-77-96

Проголосуйте за это произведение

Copyright (c) "Русский переплет"