Однажды по улице шел слон. Улица называлась Маросейка, а слон не назывался никак ≈ его заметили не сразу, а потом, видимо, постеснялись назвать.

Судя по всему, в марте месяце на Маросейке слона никто не ждал.

Пешеходы с правой стороны улицы скользили между домами и припаркованными машинами, стараясь ничего лишнего собой не обтереть. Пешеходы с левой стороны улицы спешили их обогнать, лавируя между бегущими с крыш ручьями.

Автомобилисты ждали зеленый сигнал светофора, а не слона. Они внимательно смотрели вперед ≈ и иногда в зеркало заднего вида. Слона же в зеркала видно не было. Он шагал по боковой полосе, предназначенной для встречных троллейбусов.

≈ Папа! Смотри, слон! ≈ вдруг воскликнул маленький мальчик. Папа мальчика, собравшийся нажать на газ, передумал и уставился в окно. Позади них тут же образовалась дорожная пробка.

≈ Чей это слон? ≈ возмутилась пожилая женщина. Пешеходы с правой стороны слона начали толпиться и быстро столпились, обтерев собой все что только можно.

≈ Откуда он взялся? ≈ рассмеялась девушка. Пешеходы с левой стороны слона столпились на полминуты позже пешеходов с правой ≈ и под бегущими с крыш ручьями пытались сообразить, хорошо это или плохо.

А слон шел себе и шел. Как будто происходящее его совсем не волновало. Наверное, это потому, что происходящим был он сам.

≈ Он уходит! Скорей! Бежим за ним! ≈ крикнул розовощекий школьник. И, сначала школьники, потом веселая девушка, а затем все, кто был в этот момент на Маросейке, ≈ пошли, побежали и даже поехали за слоном.

А слон шел по делам. У него была назначена встреча с троллейбусом двадцать второго маршрута. Это был единственный в Москве троллейбус, которого никто не поздравил с наступлением весны. Слон шел, помахивая зажатым в хоботе букетом розовых тюльпанов, и не мог понять: почему все за ним идут, бегут и даже едут. ╚Дел у них других нет, что ли?╩ ≈ удивлялся он.